– Слышь, друг, – спросил я у всадника рядом, – одолжи бинокль посмотреть.
Тот, не глядя, протянул его мне. Я глянул в оптику:
– Твою дивизию, – тихо проговорил я.
В западню угодил бизон – я узнал его по характерным сросшимся у основания рогам и приплюснутой морде, такие водятся в южных степях. По бокам животного шевелились какие-то верёвки. Вдруг, взбив фонтан снега, из земли взметнулась новая «верёвка» (я отчётливо разглядел торчащие на ней шипы) и обвила шею животного.
– Что это за х…я? – спросил я у всадника, возвращая ему бинокль.
– Ах… её знает, – ответил он.
Вскоре вся гряда сугробов, в которых барахтался бизон, пришла в движение, снег начал осыпаться, обнажая густые переплетения ветвей. Эти заросли, как оказалось, тянулись в обе стороны от бизона, насколько хватало взгляда.
– И что будем делать? – спросил чиновник ехавшего со мной.
– Хм, странно, заросли проходят как раз по границе Южной Колонии, – сказал Паша.
– Уверен? – уточнил я.
– По-моему, да. Мы в прошлый раз с Михаил Семёнычем здесь останавливались, пограничники наши документы проверяли. Вон там как раз куча камней стоит…
Не успел я глянуть, куда указывал Паша, и спросить, кто такой Михаил Семёныч, как заросли с бизоном задрожали, разъехались в стороны, и в разрыве показался здоровенный белый снегоход. Я видел похожие, было у нас штуки три таких, переделанных из «Уралов», но это был настоящий снегоход. Белый корпус, поставленный на четыре треугольных гусеницы вместо колёс. Когда снегоход подъехал поближе, я разглядел на капоте фигурку оленя в прыжке.
Дверца снегохода открылась, с высокого борта на снег спрыгнул очень крупный человек с длинной окладистой бородой, одетый в белый пуховик. Наша охрана не беспокоилась – все давно заметили герб Южной Колонии на дверце машины: кирку, выбивающую искры из куска руды.
– Полномочный представитель департамента по внешним связям Южной Колонии Дмитрий Дохтуров, – отчеканил бородач и извиняющимся тоном добавил: – Надеюсь, наша охранная система не причинила посольству Зелёного Города никаких неудобств.
Ему навстречу вышел полномочный представитель Зелёного Города, они обменялись «верительными грамотами». Всё прошло гладко, без нестыковок.
– А ты думаешь, тот бизон случайно в ловушку попал именно перед нами? – спросил Даниил Иванович.
– Понятия не имею, – честно ответил я.
Но когда сани проезжали через просвет в зарослях, оставленный снегоходом, я заметил, что от бизона осталась только облезлая шкура, обтянувшая кости, да и она вскоре скрылась под шевелящимися стеблями.
Следующую остановку мы сделали уже в городке Южной Колонии, устроились с комфортом: каждого поселили в отдельный номер, в гостинице было несколько душевых с горячей водой, имелась даже пара ванн и баня. Вечером всех пригласили на торжественный обед, где столы ломились от угощений, вместо привычного самогона нам предложили горячее сладкое вино – глинтвейн, кажется, так оно называлось. То что надо после долгого зимнего перехода.
Сам городок я не успел разглядеть: приехали мы уже ночью, но номера, сама гостиница и территория вокруг поразили меня чистотой и аккуратностью. В комнате не было ничего лишнего, всё в белом цвете, всё новое, опрятное, но какое-то… холодное, неживое. Как будто уют создавали по учебнику. Подобное ощущение у меня возникало только в больнице, да и то только в пустых палатах. На следующий день мы должны были отправиться в Южный – столицу Южной Колонии.
Чем ближе к Южному, тем лучше была дорога. По ровной, заасфальтированной трассе кони мчались как ветер. Прибыли в полдень, встречали нас, что называется, по высшему разряду.
Восторженная толпа перед воротами города встретила нас возгласами радости, по боком от скопления народа стояли машины для разбрасывания конфетти. Так, под радостные крики южан и сыплющийся на головы бумажный снег, мы проследовали на главную площадь Южного. Там наше посольство встретили главы всех департаментов, начальники промышленных и магических товариществ. Представителей наших Профсоюзов, Советов и Союза военных, а также других важных персон Зелёного Города пригласили на торжественный банкет.
Меня в числе приглашенных не было, и я решил заняться своими делами.
Улучив момент, я сообщил проконсулу из департамента по внешним связям, что мне как раз нужно попасть в их организацию. Проконсул хотел было от меня отделаться и скинуть меня своему заместителю, но я настоял, надавил немного авторитетом, и чиновник сдался. Заверил меня, что я могу идти в департамент, там о моём визите предупредят. Я собрал нужные документы, взял Пашу, чтобы показал дорогу, и мы отправились по вычищенному от снега тротуару.
Впечатление от Южного у меня осталось примерно такое же, как и от гостиницы: всё чистенько, аккуратненько, на стенах домов попадаются рисунки (узоры в виде полос и крестиков), только всё равно жизни не хватает.
Корпус местной Администрации, где располагался нужный нам департамент, выглядел чуть ярче остальных домов. Фасад покрыт разноцветными узорами, в первом этаже окна, словно витрины, высотой в потолок.
Мы вошли внутрь, прошли сквозь металлическую рамку. Я ощутил резкий запах грозы, но магического воздействия на этот раз не почувствовал. Паша показал пропуска охраннику на входе, тот проверил их и объяснил, куда нам нужно идти.
Кабинет заместителя департамента внешних связей находился на втором этаже, на шикарной коричневой двери висела табличка «Ильясов Дмитрий Владимирович». Сам кабинет был маленьким, в стиле приемных на Внешней Земле, обставленным старой мебелью. Дмитрий Владимирович оказался немолодым доброжелательным человеком, с залысинами, маленьким носом и толстыми щеками.
– Я не совсем понимаю, почему вы так уверены, что наша Колония имеет к пропаже купца Соломатина какое-то отношение, – ответил он, когда мы изложили суть дела, – мы уже направили в Зелёный Город ответ на официальный запрос о том, что купец второй гильдии Геннадий Соломатин был отпущен вместе с другими гражданами Зелёного Города. То, что он не вернулся домой, безусловно, трагедия, но при чём здесь Южная Колония? Вы уверены, что Геннадия не встретили по дороге его компаньоны и попросту не убили? Это, уж простите, на мой взгляд, самая достоверная версия.
– Вы упускаете несколько деталей, Дмитрий Владимирович, – крайне вежливо ответил я, – во-первых, никто из других временно задержанных купцов его не видел ни до, ни после освобождения. Во-вторых, у партнёров Соломатина не было никаких мотивов для убийства, да им просто невыгодно его устранять. И, в-третьих, найти надежных людей после бунта, которые готовы отправиться в нейтральные земли, чтобы перехватить и убить купца, это, уж простите, слишком сложная задача.
– Хм… – сказал Ильясов, – я могу передать дело в департамент безопасности или во внутреннюю стражу.
– Мы вам очень признательны, – сказал я, на секунду опередив предостерегающий толчок Павла в бок, – но, на наш взгляд, этим делом должен заниматься, в первую очередь, департамент внешних связей, как минимум до того момента, когда будут представлены доказательства, что Геннадий Соломатин целым и невредимым покинул Южную Колонию.
