– Некоторые у нас уже вошли в историю, – ответил Голубев и ткнул меня локтём.
Смолюх сделал вид, что не понял шутки.
«Уазик» заурчал, и мы отправились в логово врага, надеюсь, в скором времени – союзника.
Тарахтящее транспортное средство миновало нейтральную полосу, усеянную воронками. В небо взлетела осветительная ракета, повисла яркой звездой. Из окопов впереди раздался в рупор приказ остановиться. Водитель затормозил. Открыв заднюю дверцу, из машины вылез Смолюх, пошел к проволочным заграждениям, вскоре его поглотила ночная тьма.
Потекло время ожидания, было неприятно сидеть в машине на залитом светом пространстве прямо перед вражеской траншеей. Ракета погасла, стало чуть спокойнее, но это психологическое. Нас и в полной темноте могли уничтожить на раз. Между тем Голубев абсолютно спокойно сидел на сиденье, сжимая в руках бумажный пакет. Наконец раздался металлический голос из матюгальника:
– Выйти из машины, идти по лучу прожектора.
Я не успел спросить, какого прожектора, как в глаза ударил яркий свет откуда-то справа. Щурясь, я вылез из машины и пошёл к источнику света, стараясь не свалиться в воронку и не зацепиться за колючую проволоку. Возле траншей меня приняли. Я чуть не свалился в окоп, меня ловко подхватили на руки, перевернули лицом вниз, качественно держали, надо сказать: ни рукой, ни ногой не шевельнуть. Потом поставили вертикально, подвели огромную собаку той же породы, которые охраняли и нашу военную часть в Зелёном Городе. Пёс меня обнюхал, вильнул хвостом, и его увели. Свет всё так же бил в глаза, но уже не из прожектора, а из чьего-то фонарика. На светлом фоне фигура человека:
– Оружие, средства самозащиты – на землю.
Я, матерясь про себя, вытащил и аккуратно положил на землю «стечкин», метательные ножи достал из-за шиворота, нож из ножен на бедре.
– Браслет тоже.
Я расстегнул амулет и положил его рядом с оружием.
– И часы, – опять приказали мне.
Тут я уже ругнулся почти вслух, но команду выполнил. После этого меня ещё раз обыскали – что за цирк! Проверка?
– Руки в стороны, – раздался голос за спиной.
Я послушался, глаза закрыла тёмная повязка, просто пропитанная магией. Ощущение магии – это будто внутри кольнуло что-то, словно маленький сквознячок пронёсся в черепе. В общем, сложно объяснить. Но это только мои ощущения, на внутреннем уровне восприятия, а так от повязки пахло грозой. Как будто идёшь ночью по степи, не включив ночного зрения, и собирается дождь. Вообще, меня вели грамотно: одна рука легла мне на плечо, другая наверняка держала пистолет где-то напротив спины. Из такого положения мне и пистолет не выбить и от пули не увернуться.
– Влево, – толчок в плечо.
Меня вели долго, изредка направляя выкриками «налево», «направо». Когда я услышал шуршание ткани, понял – пришли. С головы сняли черную повязку, в глаза ударил свет – уже обычной лампочки под низким потолком. Передо мной, как я понял, сидело высшее командование главной армии Факторий. Человек девять, все в серой форме с витыми погонами на плечах, сидят за пустым столом. С краю скамьи я разглядел Смолюха.
– Полковник Анатолий Голубев, командир разведполка Зелёного Города, – услышал я над ухом голос.
Я вздрогнул от неожиданности, затем сообразил и представился:
– Капитан 1-й группы 7-го разведывательного батальона 1-го разведполка Виктор Ахромеев.
За столом зашептались, мне это не понравилось. Неужели тут каждый знает, кто сжёг наливники Факторий, и хочет поделиться своим мнением по этому поводу с другими?
– Генерал Константин Лазарев, командующий вооружёнными силами Союза Факторий, – сказал подтянутый человек лет пятидесяти, сидящий во главе стола, с резкими чертами лица. На груди у него я заметил несколько орденов.
– Полковник Тимофей Утицкий, – назвал себя сидевший слева толстый мужик, походивший на плотно набитый мешок, – руководитель политического отдела.
Остальные представляться не стали.
– Администрация Зелёного Города, – заговорил Голубев, – уполномочила меня передать командующему войсками Союза Факторий условия заключения мирного договора. Но сначала я хотел бы, чтобы здесь было озвучено мнение… хм… незаинтересованной стороны.
Все присутствующие посмотрели на меня, я вздохнул и поведал о своих приключениях, предшествовавших встрече с полковником Смолюхом. Бой у леса описал вскользь, отметил лишь факт гибели монитора и повреждения БМП. Но гибель корабля не взволновала присутствующих, они об этом явно знали. Подробности уничтожения разведчиков разведгруппы факторцев я тоже опустил. А вот бой с демоном я постарался описать как можно подробнее, уделив особое внимание внешности и магическим возможностям твари. Конечно, рассказал о том, кто меня спас и о чем мы говорили у костра.
– Интересная история, – проговорил Лазарев, – мы примем её к сведению. А теперь хотелось бы взглянуть на ваши условия мирного договора, – последнюю фразу он произнёс с некоторой издёвкой.
Голубев передал пакет через адъютанта, стоявшего в углу. Лазарев сломал печати (пыхнуло магией) и начал читать документы. Через пару минут его брови начали медленно подниматься от удивления. Генерал дочитал до конца и посмотрел на нас.
– Тимофей, прочти, – он, не глядя, протянул папку.
Толстяк начал читать и вдруг взвился, завизжал тонким голосом:
– Да вы в своём уме? Да что вы нам тут предлагаете? Вы что решили?..
«Звиздец нам, – весело подумал я, – интересно, они как-нибудь подстраховались? Пистолеты на поясе штабных не в счёт? Я ведь, если не всю семерку, то Лазарева с этим Утицким, в случае чего, голыми руками порвать могу».
Оно, конечно, понятно, мы парламентёры, но тут не Внешняя Земля. Кто его знает, что там предложили Факториям, может, факторцы решат, что лучше умереть, чем сдаться. Но тогда (перед геройской смертью) высоких военных чинов противника неплохо было бы убрать. Предварительно вытянув из них как можно больше информации.
– Тимофей, сядьте, – прервав на полуслове соседа, велел Лазарев.
– Что? Да вы… Вы не имеете права мне приказывать. Я отдельное лицо! Да я лично сообщу.
– Все пункты договора мы обсудим на специальном совещании. А сейчас сядьте наконец, – вставил в этот речевой поток Лазарев. Остальные присутствующие молчали.
До политрука наконец дошло, что сейчас не время и не место для разборок, он что-то промямлил и сел. Надеюсь, на моём лице не отразилась мысленная ухмылка по поводу всего происходящего. Голубев-то стоял невозмутимо, как каменный.
– Мы рассмотрим ваши предложения, – наконец сказал командующий факторцев, – но, разумеется, никаких решений принимать мы не можем. Окончательное решение примет только Сенат Факторий. Его передадут властям Зелёного Города. Можете идти.
Голубев кивнул. Зашуршал сзади кожаный полог, глаза снова закрыла чёрная повязка. Опять путь с чужой рукой, лежащей на плече, под команды «вправо», «влево». Когда повязку сняли, мы стояли в траншее на переднем крае. Прожектор больше не горел.
