Попытка завладеть душами всех обитателей планеты, подчинить их и управлять ими во имя Великой Цели провалилась — Настоящие Разумные воспротивились диктату немногих, и разразилась Самая Страшная Война. И в этой войне — как и предрекалось — победителей не было. Проклятье Адского Пламени поразило разжёгших его точно так же, как и Уцелевших, — численное соотношение новорождённых мальчиков и девочек среди элов резко изменилось в пользу первых. Орты приняли полиандрию, а Хозяева попытались решить проблему иначе.
Из Инкубатора вышли первые искусственные женщины — гейши. Физиологически они ничем не отличались от настоящих — жён теперь хватало. Однако ни в метисов (детей элов и гейш), ни, тем более, в квартеронов, рождённых гейшами от метисов, Бессмертные Души не инкарнировали. Более того, имели место воплощения Тёмных Сущностей, что привело к подавленному Хозяевами с огромным трудом кровавому мятежу метисов.
Этот мятеж потряс Город, и с тех пор чистокровные элы ограничивали число метисов, регулируя рождаемость в браках с гейшами и беспощадно бросая полукровок на убой. В рубках боевых аппаратов сидели офицеры-метисы, и именно они гибли в бесконечных битвах с ортами. Настоящие элы трепетно берегли свои драгоценные жизни и свой генофонд, лелея надежду когда-нибудь всё-таки достичь Великой Цели.
Со временем среди элов выделилась элита элит — лорды, занимавшие все командные посты в структуре Города. Лорды продлевали себе срок жизни, заменяя изношенные органы выращенными в Инкубаторе, и только лорды имели право брать в жёны настоящихженщин — все остальные элы довольствовались гейшами. Судьба последних оказалась незавидной: служанки и наложницы, они ублажали господ, пока были молоды и привлекательны. Омолаживать рабынь представлялась элам нерациональным — куда легче и экономичнее ликвидировать потерявших свежесть гейш и заменить их новыми. Исключения иногда делались для метисок, но в целом этические проблемы не волновали Хозяев…
Когда Кли закончила свой рассказ, Муэт долго молчала. Жуткая мозаика сложилась в законченный рисунок — общественное устройство Гнезда Зла стало понятным. Лорды, элы, метисы, квартероны, гейши, бесполые штампы — всем нашлось место в иерархии Города. В бездушной и страшной иерархии.
— Но настоящих женщин всё-таки не хватает — даже для лордов, — полуутвердительно-полувопросительно сказала орта, глядя в глаза Хозяйке, — иначе я не сидела бы сейчас здесь. Я не ошиблась?
— Ты не ошиблась, — ответила эла, не отводя глаз под испытующим взглядом ведуньи. — Ко всему прочему, лорды — высшие лорды — могут иметь по несколько жён. Естественно, эл не хватает, и…
— И вы похищаете дочерей племени гор, не считаясь с потерями. Ещё бы — штампов не стоит жалеть, Инкубатор работает безостановочно! А ты, Кли, кто есть ты? Эла или, может, метиска?
— Я — настоящая. Мой муж принадлежит к двадцатке высших лордов, а они никогда не женятся на метисках — разве что пользуются ими.
— Значит, я удостоилась внимания чистокровной элы! Какая высокая честь! За что…
— Муэт, — мягко прервала её Хозяйка, — послушай меня. У тебя есть выбор, пусть даже он невелик. Ты предназначена в жёны одному из Хозяев — лорду, занимающему высокое положение в Городе. Как ни странно, ты можешь отказаться. Вы с ним скоро встретитесь, и ты поймёшь, почему это так: он сам всё объяснит тебе. Я лишь выполняю порученное мне…
— А если я откажусь?
— На твоём месте я не стала бы так поступать. Из Города тебе не выбраться — никогда. Разумно ли становиться наложницей, когда можно сделаться женой?
— Значит, брачного ложа мне всё равно не избежать?
— Не избежать, — спокойно подтвердила Кли. — Только в первом случае это ложе будет не совсем брачным. Нам пора. Да, тебе надо переодеться — гейши помогут.
« Будь благоразумной, — прошелестело еле различимо, — помочь своему народу можнопо-разному…».
Женщина остаётся женщиной — всегда, во все века. В другой ситуации Муэт получила бы подлинное наслаждение, наблюдая своё отражение в зеркальной стене. Если бы Хок мог её видеть!
Одежду ортов — как мужчин, так и женщин, — прежде всего отличала утилитарность. Разве что «лепестки цветов» — наряды Вплетающихся в Венок — дополняли нежную красоту и придавали ей таинственность полуприкрытого влекущего, а не просто защищали тело от пыли и сырости, подобно традиционным курткам и брюкам магов и магинь. Но то, во что облачили Муэт проворные руки служанок, не имело даже названия в языке народа гор…
Из глубины зеркала на Муэт смотрела незнакомая ей женщина — вернее, едва знакомая. Разве это совершенное существо, чьи волнующие линии подчёркнуты струящейся белой тканью, — это она, Уцелевшая из племени юго-западных ортов? Нет, это иллюзия, мираж, рождённый неведомой древней магией Хозяев, магией, принесённой откуда-то из неведомых глубин Вселенной! И эта сотворённая красота — всего лишь приправа, придающая пряный вкус добыче, предназначенной служить угощением самодовольным властителям…
« Будь благоразумной, сестра…».Сестра? Муэт коснулась пальцами висков, отгоняя морок, повернулась к внимательно следившей за процессом приготовления невесты лорда Кли и усмехнулась.
— Ну что, теперь внешний вид пещерной дикарки не оскорбит чистопородного эла?
Хозяйка не ответила. Она молча — в который уже раз! — оглядела ведунью с головы до ног, небрежным жестом позволила гейшам удалиться, и только потом уронила краткое:
— Идем.
Вряд ли в роскошном платье Муэт было бы удобно лететь в силовом потоке, но этого и не потребовалось — идти было недалеко. Пленница уже знала, что все эти дни она жила в так называемой аристократической части Города — обиталище Истинных Хозяев. Здесь царили тишина, покой и чистота. И неотличимый от солнечного свет — свет солнца в Гнезде Зла. И воздух был свеж и напоён тонкими ароматами, словно и не раскинулась за стенами Города выжженная пустыня, дышащая незримой смертью — Проклятьем. По пути им встретились двое элов, почтительно склонивших головы перед Кли и её спутницей — они наверняка знали, куда и зачем направляются эти две женщины. Перед входной стеной апартамента — такой же, как и в жилище Хозяйки, — Муэт вдруг дотронулась до плеча Кли и почти беззвучно прошептала:
— Кто ты?
Кли не ответила, не родился в сознании орты и ожидаемый ею шёпот. Но в глазах элы яснее ясного читалось: «Не надо задавать опасных вопросов!». Повинуясь воле Хозяйки, стена апартамента задрожала и начала обретать проницаемость. И тут Муэт обострившимся чутьём ведуньи уловила-восприняла, наконец, неслышимое, едва различимое: « Внешнее смирение — не безропотная покорность. Остроконечная пентаграмма — ключ…».
Стена растаяла, и уверенный мужской голос произнёс:
— Входите. Я ждал.
Холл апартамента повторял размерами холл Кли, но отличался нарочитой роскошью — Муэт узнала значение этого слова уже здесь, в Городе. Орта увидела стол, заставленный вазами с яствами и бутылками, а за ним широкое ложе, покрытое тканью, повторяющей узор шкуры полосатого хищника джунглей, исчезнувшего с лика искалеченного мира вместе с самими джунглями. И перед столом в небрежной позе привыкшего властвовать стоял лорд, одетый в чёрное с золотым.
