Расстрелянный английский крейсер ещё не затонул, когда головные дредноуты Флота Открытого моря, распоров очередную туманную полосу, обнаружили по левому борту, в пятидесяти пяти кабельтовых, линкоры Уоррендера, ведущие огонь по кораблям 1-й разведывательной группы. Встреча стала неожиданной для обеих сторон, однако для англичан неожиданность была полной: имевшаяся у них информация о местонахождении Хохзеефлотте, основанная на данных радиоперехвата, была смутной и недостоверной.
Эскадры шли встречными курсами, сближаясь со скоростью почти сорок миль в час, и времени для раздумий уже не оставалось. И Рейнхардт Шеер не размышлял: он немедленно открыл огонь по британским кораблям, не дожидаясь приказа Ингеноля
[6]
.
Встретившиеся флоты образовали своеобразный «слоёный пирог»: Хиппер со своими крейсерами оказался между английским линкорами и уцелевшими «кошками» Битти, а вице-адмирал Уоррендер, в свою очередь, попал в клещи между 1-й разведывательной группой и 3-й эскадрой Флота Открытого моря. Но британцам пришлось хуже: два крейсера Битти (при том, что «Лайон» был серьёзно повреждён) вряд ли смогли бы остановить крейсера Хиппера, если бы те развернулись на юг, а за 3-й эскадрой германских дредноутов показались линкоры 1-й эскадры – Уоррендер имел всего шесть линейных кораблей против четырнадцати.
«Орионы» торопливо разворачивали башни на левый борт – «кайзеры» были гораздо опаснее, чем потрепанные германские линейные крейсера. Уоррендер хорошо понимал, что бой с Хохзеефлотте в полном составе кончится для него печально – силы слишком неравные. Английский адмирал мог бы бросить в атаку эсминцы, но у него их практически не было: отряд Тервита остался позади, у берегов Йоркшира, а из семи эскадренных миноносцев Гудинафа четыре имели повреждения, а два расстреляли торпеды, добивая «Блюхер». Надо было отрываться, причём незамедлительно, и Уоррендер начал поворачивать свою эскадру на обратный курс.
Разумнее всего было бы выполнить поворот «все вдруг», но в британском флоте этот маневр под огнём противника считался опасным и трудновыполнимым
[7]
. И вице-адмирал Уоррендер в 15.10 начал последовательный поворот влево – при повороте вправо возникала угроза повторной атаки эсминцев Хиппера.
Разворачиваясь, английские дредноуты били из всех орудий. Стрельба на повороте, когда кильватерный строй сдваивается, малоэффективна: британцы добились всего одного попадания, зато такого, которое могло изменить весь ход боя.
343-мм снаряд с «Аякса» с дьявольской точностью (и по дьявольской случайности) угодил в просвет боевой рубки «Фридриха дер Гроссе». Шестнадцатидюймовую броню он не пробил, но разорвался снаружи и огненной метлой ударной волны, щедро приправленной горячими осколками, вымел внутренности рубки. И вместе со всеми остальными людьми, там находившимися, в кровавую кашу превратился командующий Флотом Открытого моря адмирал Фридрих фон Ингеноль. Судьба сражения повисла на волоске…
Люди зачастую становятся великими, оказавшись в нужное время в нужном месте. Увидев на флагманском корабле сигнал «Адмирал передаёт командование», Шеер тотчас же поднял на «Принц-регенте Луитпольде» сигнал «Командую флотом». Первым приказанием нового командующего дредноутам стало «Бить по точке поворота», а флотилиям эсминцев – «Атаковать неприятеля». В отличие от Уоррендера, у Шеера миноносцев хватало – их у него было около сорока, – а волнение моря к этому времени несколько улеглось. Адмирал Шеер не собирался упускать счастливый случай, предоставленный ему судьбой: ему нужно было заставит англичан сбавить ход, чтобы ввести в сражение все свои дредноуты (а желательно – и броненосцы) и добиться решительной победы, причём с минимальными потерями. А для этого требовалось повредить хотя бы два-три британских линкора.
Эскадра адмирала Уоррендера уподобилась солдату, прогоняемому сквозь строй, только вместо шпицрутенов её беспощадно хлестали залпы германских кораблей. По точке поворота стреляли сначала шесть, затем девять, а потом и двенадцать дредноутов. Линкоры типа «Орион» были мощными кораблями, однако их броня, особенно на средней дистанции, была вполне по зубам германским орудиям. Три головных английских линкора – «Король Георг V», «Аякс» и «Центурион» получили по несколько попаданий: на флагмане полыхал пожар, «Аякс» сел носом из-за подводной пробоины, на «Центурионе» вышли из строя две башни из пяти. Но солонее всего пришлось «Ориону», шедшему четвёртым.
Адмирал Шеер командовал 3-й эскадрой Хохзеефлотте всего месяц, однако и за столь короткий срок он многое успел сделать для повышения её боевой подготовки. Когда в точке поворота оказался «Орион», немцы уже хорошо пристрелялись, и обрушившийся на линкор снарядный град давал большой процент попаданий. И из шестнадцати снарядов, попавших в «Орион» всего за несколько минут, один оказался для него роковым.
Четырёхсоткилограммовая стальная туша проломила десятидюймовую броню барбета средней башни главного калибра, протиснулась внутрь, и там, в перегрузочном отделении, обернулась ревущим огненным вихрем. На «Орионе» повторилось то же, что произошло на «Куин Мэри» и «Нью Зиленде»: заряды, упакованные в шёлковые картузы, вспыхнули, огонь змеёй протёк в погреб, и чудовищный взрыв вздыбил палубу линкора, одновременно вырвав у него днище. Младший флагман 2-й эскадры линкоров, контр-адмирал Роберт Арбетнот, погиб вместе со своим кораблём
[8]
.
Дымное облако, проглотившее «Орион», пронизывали многочисленные белые точки, похожие на снежную метель, – взрыв поднял вверх огромное количество бумаги.
– Это летят к престолу Господа души наши храбрых моряков… – тихо произнёс кто-то в боевой рубке «Короля Георга».
– Прекратить! – сорвался на крик Уоррендер. – Ваше богохульство неуместно!
Гневную речь адмирала прервал глухой рокот взрыва. У правого борта «Центуриона» поднялся столб вспененной воды – торпеды, выпущенные эсминцами Шеера, дошли до линии британских кораблей. Противоминная зашита линкоров типа «Орион» была слабой (что и подтвердила гибель «Одейшес») – теряя ход, торпедированный дредноут всё заметнее кренился на правый борт.
