– Присаживайтесь, Аркадий… Петрович! – с некоторым усилием вспомнив его отчество, разрешил я. – В ногах правды нет!
– Хочу с тобой поговорить, как автор с читателем, – убирая в планшет блокнот, заявил Гайдар. – Мне интересно – прочитанные тобой в… детстве книжки как-либо повлияли на твое поведение в недавних событиях?
Ну он и вопросики задает! Наверное, повлияли… Все-таки они учили ребятишек смелости и чувству долга перед своей страной. Примерно в таком ключе я и ответил. Завязалась оживленная беседа, в процессе которой Гайдар, грамотно задавая наводящие вопросы, заставил меня заново пересказать всю историю трехдневных приключений. При этом писателя больше интересовали не технические детали, а мои внутренние ощущения – не было ли мне страшно под обстрелом и какие чувства я испытывал, убивая врагов. И как-то незаметно, исподволь, я «раскрылся», чего не делал перед чужими людьми очень давно. Со школы, наверное… В общем, развел меня «инженер человеческих душ» как пацана…
Проболтали мы часа полтора. И только когда Гайдар начал прощаться, я заметил, что лейтенант госбезопасности Володя Петров мирно спит. Умаялся парень, наверняка со вчерашнего дня не отдыхал. Стараясь его не беспокоить, Аркадий Петрович вышел из палаты на цыпочках, шепотом пообещав напоследок зайти еще раз и принести мне в подарок свою книжку с автографом.
Фух! Ну, блин, наконец-то! Затянувшееся общение с начальством и прессой закончилось. Можно немного передохнуть, а лучше, по примеру Петрова, придавить подушку минут двести. Но не успел я задремать, как от двери раздался радостный вопль:
– Ребята, он здесь!
Голос принадлежал Мишке Барскому. Не открывая глаз, я недовольно пробурчал:
– Ни тебе пожить, ни тебе помереть спокойно не дадут! Прибью балбеса! Если встану…
Палата, между тем, наполнилась шумом молодых голосов. Увидев, что я лежу неподвижно, радостный характер высказываний постепенно изменился – парни начали говорить шепотом, а основной темой стало высказывание «зайдем попозже!»
– Это что еще за безобразие?!! – прогремело в коридоре. Ага, артиллерия РГК, в лице Ольги Гавриловны, прискакала на шум. – Что за дикие крики?!! Тут вам госпиталь, а не танцплощадка! А ну-ка, брысь отсюда!!!
Кажется, пора вмешаться, а то добрая Гавриловна всех моих подельников, тьфу, то есть соратников, разгонит. Открываю глаза и вижу перед собой… трех с половиной богатырей: Мишку, Максима Зеленецкого и братьев Караваевых. За их спинами видны макушки еще трех-четырех ребят. Однако Марины… не видно. Сердце колет паническая мысль: «Неужели?..» Но ведь Петров, да и Альбиков говорили: удалось вывезти всех. Или ее на допросе задержали?
– Где Маринка? – первым делом спрашиваю я. – Гавриловна, оставь их! Это мои друзья! Только-только из окружения вышли!
Ребята действительно выглядят так, словно только что выползли из леса – все в тех же грязных рубашках и штанах, всклокоченные… А запах!
– Ты, Игорек, как хочешь, но больше пяти минут я этой банде немытых охальников здесь находиться не позволю! – поставила ультиматум Гавриловна. – Это же рассадник антисанитарии! Ну-ка, вы… инфекция ходячая, отойдите подальше от коек! И кто вас в таком виде в госпиталь пропустил? Три шага назад, я сказала!!!
Парни оторопело выполнили команду, придавив при этом стоящих у стены. Кто-то пискнул, кто-то негромко и неумело выругался.
– Пять минут, ясно?! – Перед тем как выйти из палаты, Гавриловна грозно обвела глазами «воинство». Ребятишки послушно кивнули.
– Пацаны, я тоже очень рад вас видеть! Как добрались? И скажите мне, наконец, где Марина?
– Нормально добрались, Игорь! – ответил за всех Мишка. – За нами разведроту мехкорпуса прислали и грузовики. Да и немцы, говорят, куда-то на юг отступили. Никто нас по пути не беспокоил. А Маринка со следственной комиссией на место бомбежки поехала. Показать там… как и чего было… А нас так… просто опросили, на словах.
Блин, ну что за люди? Девчонка пережила жуткий шок, чуть с катушек не съехала, а ее потащили на место трагедии, чтобы она вспомнила всю боль и страдания.
– Ладно… А дед Игнат где?
– С ним тоже еще не закончили.
– Как вы сами? Где вас разместили?
– Да пока… нигде! – растерянно пожал плечами Барский. Видимо, о такой ерунде, как место для ночлега, он даже не задумался.
– Не волнуйся, Игорь! Сейчас я их в баню отведу, накормлю, а потом на постой определю! – сказал протиснувшийся в палату Альбиков. – Ты уж прости за столпотворение, но они все решили тебя навестить.
– У меня все в порядке, ребята! – успокоил я своих бойцов. – Уже почти… встаю!
Парни разом загомонили, желая мне скорейшего выздоровления. Ну, с такой поддержкой я просто обязан быстро поправиться.
– Игорь, а тебе уже сказали, что с той частью, где наши отцы служат? – спросил Зеленецкий.
– Да. Они все еще в окружении.
– А вот и нет! – радостно сказал Максим. – Час назад дивизия пробилась к своим!
– Какие потери? – я посмотрел на Альбикова.
– Уточняются! – качнул головой Хуршед.
Затем сержант мягко, но настойчиво, принялся выпроваживать ребят из палаты. Они в порядке старшинства подходили ко мне, серьезно, по-мужски жали руку, говорили «выздоравливай» и организованно покидали помещение. Барский немного задержался.
– Ты это… Игорек… держись! Как только что-то будет известно о твоем отце – я тебе сразу скажу!
– Спасибо, Миша! Ты тоже… не расслабляйся! Война еще не закончилась!
Не успели мальчишки уйти, как в дверях появилась злая, как черт, Ольга Гавриловна. Окинув меня и проснувшегося от шума Петрова орлиным взором, медсестра глубокомысленно изрекла:
– Вот ведь пациенты попались, что ни день – делегация! Эй, Дуня! Тащи ведро и тряпку со шваброй! Надо здесь пол помыть. Натоптали, грязи натащили, хоть огород сажай. Быстро, Дуняша, быстро!
Добровольная помощница прискакала галопом, но почему-то без швабры. Наклонившись, девушка начала мыть пол, боязливо посматривая на стоявшую у порога Гавриловну. Обтянутый белым халатом круглый дуняшин зад кружил по палате, назойливо притягивая внимание. На соседней койке заерзал Петров. Я глянул на лейтенанта – он смотрел на женские ягодицы не отрываясь. Вот ведь, блин, сексотерапия! А мое тело, к моему немалому удивлению, на эту примитивную эротику не отреагировало. От усталости, что ли?..
Гавриловна, неодобрительно хмыкнув, заставила Евдокию сбегать за водой и еще раз протереть пол. И только после этого осталась довольна. Вскоре чистота помещения была восстановлена, и строгая медсестра удалилась, обещав нагрянуть после ужина с уколами.
– Эх! Я бы с этой Дуней… – тихонько сказал Володя.
– Что? Создал бы крепкую комсомольскую семью? – подколол я товарища.
– Тебе, Игорь, про это знать еще рано! – решительно ответил лейтенант и, вздохнув, отвернулся к стене, видимо, до сих пор пребывая во власти эротических фантазий.
