— И какой план у нас теперь? — полный воодушевления, спросил я, не сомневаясь больше, что у Гарха в голове бродит не только кровь, отравленная токсинами, но и масса блестящих свежих идей.
— Отправим ольтика вперед на разведку, а сами будем держаться в паре миль позади...
— К чему такие предосторожности? —не удержался я от глупого вопроса, потому что, хотя от толденов мы благополучно отделались, все же остальные охотники могли напасть с какого угодно направления.
— Потому что рано или поздно преследователи поймут, что мы находимся не снаружи их кольца, а внутри его, и, повернув обратно, начнут сжимать окружение — и их команды либо встретятся в одной точке, либо наткнутся на нас.
— Ты хочешь сказать, что это была всего лишь небольшая передышка?
— Когда имеешь дело с толденами, нужно быть готовым к тому, что они будут преследовать тебя, пока окончательно не загонят в угол.
— Проклятье! — выругался я, не в силах сдержать накопившиеся эмоции.— Ну почему нам так чудовищно не везет?!
— Спроси лучше о чем-нибудь более приятном,— попросил Гарх и без всякого перехода скомандовал: — Компот, вперед!
Было прекрасно видно, что старику не понравилось такое обращение, но спорить с полуразложившимся трупом — бесперспективное занятие, поэтому, хотя и с явной неохотой, колдун потрусил на разведку. Чтобы ему было легче передвигаться, я снял с шеи ольтика поводок, после чего команда отважных героев
[38]
устремилась вперед — навстречу заманчивым и увлекательным приключениям. Которые, к слову сказать, начались уже через полчаса после старта марш-броска: как только авангард нашей мобильной группировки по имени Компот обнаружил населенный пункт с, так сказать, дружелюбными и, если можно так выразиться, почти не воинственными аборигенами.
* * *
В этом чудовищно грязном городишке не было даже приличных помоек. Не говоря уже о других благах цивилизации.
Когда мы подошли к «Приюту одинокого странника» — кажется, так поэтично называлось это унылое место,— мне хватило одного беглого взгляда, чтобы все понять. Снаружи заведение выглядело настолько подозрительно, насколько это способен представить человек, с раннего детства взращенный на третьесортных вестернах, главное свойство которых — отсутствие какой-либо смысловой нагрузки. Чтобы не углубляться в дебри педагогики и психологии, просто скажу, что на первый взгляд сей пункт питания и проживания выглядел как стопроцентный притон — с нездоровой атмосферой и, мягко говоря, сомнительной публикой. Впрочем, когда мы вошли внутрь, первое впечатление тут же изменилось, ибо даже определение «грязный притон» для этого гиблого места звучало как комплимент.
Несмотря на явно нелестные отзывы со стороны как завсегдатаев, так и имевших несчастье забрести сюда одиноких путников, а также вопреки отсутствию элементарной гигиены
[39]
это, так сказать, учреждение держало пальму первенства среди пунктов общепита городка — за полным неимением конкурентов.
Компот и Билли остались снаружи нести караульную службу, наблюдая за окрестностями, а мы с Гархом зашли внутрь.
— Ты думаешь, здесь мы будем в безопасности? — сам не знаю для чего спросил я у полусмертного, как обычно, терзаемый самыми мрачными предчувствиями, пока мы протискивались к стойке, с трудом разбирая дорогу в этом удушливом смраде.
Чем ближе мы продвигались к цели, тем нестерпимее становилось зловоние. Не знаю, была ли причиной тому местная кухня для избалованных гурманов или что-нибудь другое, но факт остается фактом — в эпицентре этого кошмара даже дышать было почти невозможно, не говоря уже о том, чтобы рискнуть что-нибудь тут съесть.
— Я думаю, сначала все будет хорошо,— спустя некоторое время, понадобившееся для уяснения сути вопроса, бодро начал Гарх, который, судя по всему, чувствовал себя вполне раскованно.— Потом все станет не очень хорошо, а затем, как обычно, начнется резня, и, наконец...
— Не надо, пожалуйста, продолжать.— Меня передернуло от одного воспоминания о последнем инциденте.
— Ну почему же? — бросил он через плечо.
— Да потому, что в последнее время я все больше и больше утверждаюсь во мнении, что ты обычно бываешь прав.
Похвала явно приободрила моего телохранителя.
— Я даже могу тебе сказать — начал он,— когда именно все начнется.
— Нет-нет, пожалуйста, не надо, я так устал от всего этого, что, кажется, еще немного и...
Как бы в подтверждение моих слов, удавка сдавила горло, так что я даже не успел ойкнуть.
— Аг-х, я же предупреждал,— задушенно прохрипел внутренний голос.
— Только пикни — и тебе конец, понял? — ласково прошептал слегка заикающийся некто за моей спиной.
«О чем разговор»,— хотел было сказать я, но не смог из-за проклятого шнурка, стальным обручем сдавившего горло.
Конечно, два раза повторять не было необходимости. Это место совершенно не походило на институт благородных девиц, а «таинственный незнакомец», так неожиданно появившийся на моем горизонте, явно не собирался читать лекцию о правилах хорошего тона для молоденьких первокурсниц. С одной стороны — удавка на моем горле, с другой — психически не вполне адекватный индивидуум, подцепивший меня на крючок. А дополнял картину, выступая в роли неизвестной переменной, Гарх. Который, как я заметил, несмотря на показную бодрость, в последнее время был обеспокоен состоянием своего пошатнувшегося здоровья, отчего и пребывал не в самом добром расположении духа.
Все возвращалось на круги своя, и мой телохранитель, как всегда, оказался прав: нас ожидало очередное «захватывающее приключение».
— Будешь вести себя хорошо — останешься в живых,— пообещал незнакомец.
Я хотел подтвердить свою готовность к беспрекословному повиновению, но не мог.
— Сейчас мы спокойно, без суеты и паники, проходим вон к тому выходу...
Я с трудом кивнул, всем видом выражая полное согласие с тем, что суетиться и паниковать не следует — даже в мыслях.
— А затем...
— Пожалуйста, отпусти мальчика,— почти нежно прошептал Гарх, неожиданно материализовавшийся, будто из-под земли, прямо перед моим носом.
Он был спокоен и приветлив, как никогда, всем своим видом выражая желание поскорей разобраться с этим недоразумением и продолжить дуть. Только почему-то его правый глаз едва заметно подергивался...
«О-о-о нет, пожалуйста, не надо!» — как заклинание мысленно произнес я несколько раз подряд, пытаясь, насколько возможно, передать свои мысли в разрегулированный мозг Гарха.
Не нужно было иметь в кармане диплом психолога, чтобы определить: этот нервный тик — верный признак того, что Гарх взбешен, из чего легко следовало, что у создания за моей спиной, так неосмотрительно посягнувшего на мою жизнь, шансов практически нет. Вырванное сердце — самая легкая и быстрая смерть, которая его ожидала в ближайшем будущем.
