Я стояла у стены. Как я сюда попала? Не помню, чтобы я шла, — я просто встала с кровати и вдруг натолкнулась на стену. Посыпалась штукатурка. «Я двигаюсь гораздо быстрее любого человека, — прозвучал во мне чей-то спокойный, рассудительный голос. — Теперь я двигаюсь гораздо быстрее любого человека. Это может пригодиться, если мне придется преследовать Сантино».
Дрожа, я отодвинулась от стены. Взглянула на свои руки. Свои золотистые, прекрасные руки.
— Но почему? — прошептала я. — О боги, почему?
— Я поклялся тебя защищать, — сказал демон. — И кроме того, я больше не позволю тебе бросить меня, Данте. Никто, ни демон, ни человек, не обращались со мной по-доброму — только ты. Но даже у твоей доброты есть шипы. И все же…
Зажав уши ладонями, я бросилась в ванную. Джафримель молча наблюдал за мной.
То, что я увидела в зеркале, заставило меня содрогнуться. «Кто это?» — подумала я. Я выглядела… совершенно по-новому. Татуировка была на месте, изумруд тоже. Но все остальное… перестало быть моим. Золотистая кожа на лице, которого я не узнала, — но глаза вроде бы остались моими, только стали влажными, темными и прекрасными. Я выглядела как звезда телесериала: точеное личико, чувственный рот, брови вразлет. Я дотронулась до лица кончиком пальца — прекрасная женщина в зеркале прикоснулась тонким пальчиком к своему прелестному лицу, красивым губам.
Я стала похожей на дьяволицу, отдаленно напоминающую меня. Знак демона на плече остался, только теперь он был скорее украшением, нежели шрамом на моей новой, прекрасной коже. А мои волосы… иссиня-черные, как у Джафримеля, они густой волной падали мне на плечи.
На плоском, чуть мускулистом животе больше не осталось следов от когтей Сантино. Приподняв волосы, я изогнулась, повернувшись к зеркалу спиной, — следы от кнута исчезли. Своей задницы я не видела, но, проведя рукой по левой ягодице, почувствовала, что и там не осталось никаких шрамов.
Их не было. На моем теле больше не было шрамов. За исключением знака Джафримеля на плече. Я задрожала.
Голова закружилась, и я ухватилась за стену, стараясь не отодрать кафель. Волосы упали мне на лицо. Я взглянула на свою руку — в ней по-прежнему был зажат кусок зеленой простыни.
— Анубис, — прошептала я и закрыла глаза. Затем медленно опустилась на колени и, тяжело дыша, прижалась головой к шкафчику возле раковины. — Anubis et'her ka…
От слов молитвы мне стало еще хуже. Меня начала охватывать паника. А вдруг бог отвернулся от меня? Что, если изумруд на моей щеке погаснет, что, если боги отвергнут мои дары?
Из моего горла вырвался глухой, хриплый и короткий вой. Чувствуя, как шевелятся линии татуировки, я старалась дышать глубоко и ровно. Мне нужно дышать… если я смогу дышать, значит, я осталась прежней и боги меня не покинут.
Ко мне тихо подошел Джафримель.
— Тише, — сказал он и поднял меня на руки. — Тише, Данте. Дыши. Ты должна дышать. Тсс… тише. Только дыши.
Демон нежно гладил меня по волосам, что-то приговаривая, и мое дыхание становилось ровным. Открыв глаза, я обнаружила, что прижимаюсь к нему, вцепившись в его пальто.
Теперь, когда я узнала, что он такое, мне не хотелось к нему прикасаться. Но демон прижался губами к моему лбу, и по телу разлилось мягкое и горячее тепло, словно от глотка крепкой выпивки.
— Тебе следует быть осторожной, — сказал демон. — Теперь ты можешь легко пораниться, и тогда будет очень неприятно — и тебе, и мне.
— Я тебя ненавижу, — прошептала я.
— Вполне естественно, — шепнул он в ответ. — Теперь я твой, Данте. Я — а'нанкимель. Падший.
— Я тебя ненавижу, — повторила я. — Верни мне мою внешность. Я не хочу быть такой. Сделай меня прежней.
— Не могу. — Он погладил меня по волосам. — Ты должна преследовать демона, Данте.
Не выдержав, я рассмеялась. Потом мой смех стал громче, потом я уже захлебывалась от смеха.
«Ты должна преследовать демона, Данте».
Я еще хохотала как идиотка, когда Гейб ударом ноги вышибла дверь и уставилась на меня. За ее спиной стоял Эдди.
Глава 42
Я сидела в ванной, скорчившись, завернувшись в полотенце, и хохотала до тех пор, пока хохот не перешел в визг, и я начала визжать и визжала, пока не сорвала голос.
Снаружи раздавались голоса. Джафримель выгнал всех из ванной и теперь стоял, загородив собой дверь.
Гейб:
— Мне наплевать, что ты думаешь по этому поводу. Это не может быть Дэнни…
Эдди:
— Это уже не Дэнни. Эта гнусная тварь с ней что-то сделала!
Гейб:
— Отвечай, что ты с ней сделал? Отвечай, или я…
Джафримель:
— Если вы причините мне вред — что вряд ли вам удастся, — то сделаете Данте только хуже. Вы этого хотите? Уйдите, я смогу ее успокоить. Только уйдите.
Эдди:
— Пристрели гада, Гейб, пристрели!
Джафримель:
— Если вы начнете стрелять, то можете ранить и ее. А если с ней что-то случится, я убью вас обоих. Мы с Данте совершили сделку, и она со мной рассчиталась. Это наше дело.
Эдди:
— Стреляй, Гейб, застрели подонка!
Гейб:
— Да замолчите вы! Или я вас обоих пристрелю! Что случилось с Дэнни? Что ты с ней сделал? Говори!
Долгая пауза. Щелкнул курок пистолета. Затем — новый звук, торопливые шаги. Знакомая походка.
Джафримель:
— Не подходи, человек. Сейчас она опасна.
Джейс:
— Да пошел ты!
Дверь приоткрывается, и в ванную проникает свет. Я лежу на полу, свернувшись калачиком.
Он не стал включать свет. Я чувствую его запах. Это человек. Раньше я такого запаха не замечала. Неужели он повсюду — этот запах умирающих клеток? Как Джафримель может его выносить? Как я теперь буду его выносить?
Он не зашел в ванную, а только остановился на пороге. Затем тихо опустился на колени и подполз ко мне на четвереньках.
Темно, но мне это мало помогает. Как и электрический свет, хлынувший в ванную через дверь. Мне ничто не помогает. И ничто уже не поможет.
Он смотрит на меня. Я лежу возле старинной ванны и тихо хнычу. Эти скулящие звуки рождаются во мне сами по себе; я изо всех сил сжимаю зубы, но звуки продолжают вылетать из моего горла. На моей руке вспыхивает сигнал компьютера — его нужно перезарядить, настроить на другое существо, поскольку я больше не человек… Как он говорил? «Ты не демон, ты хедайра». А что, черт возьми, это такое?
