— А если не секрет, — поинтересовался я, — кто был тот человек, что рекомендовал меня?
— Вы его хорошо знаете. Это ваш напарник Ахмад Раман.
— Так он член подполья?
— Само собой. Притом весьма активный. Мы завербовали его, ещё когда он учился в академии.
— Теперь чужаки наверняка заинтересуются им, — сказал я, немного поразмыслив над полученной информацией. — Они даже могут схватить его и допросить с использованием какого-нибудь «наркотика правды».
Падма покачал головой:
— За Ахмада не беспокойтесь, он уже в безопасности. Также мы позаботились о ваших родителях, обоих братьях, сестре с семьёй и даже о вашей бывшей жене. Ситуация чрезвычайно серьёзная. По нашим последним сведениям, чужаки развернули бешеную деятельность и бросили все свои силы на поиски Рашели. Похоже, они не перед чем не остановятся. К счастью, нам удалось опередить их.
Только сейчас я заметил, что у императора воспалённые глаза, а взгляд усталый и напряжённый.
— Вы, верно, сегодня совсем не спали?
— Да уж, не до того было. Вместе со мной почти всю ночь бодрствовали и Шанкар с Агаттияром. Господин Шанкар вообще ушёл к себе лишь час назад. Этой ночью нам следовало многое обдумать и принять целый ряд важных решений.
«В том числе и о том, что делать со мной, — понял я. — И можно ли мне доверять. А если можно, то до какой степени…»
Судя по тому, что под утро дверь моей комнаты была разблокирована, а завтраком меня потчевал главный руководитель подполья, решение было принято в мою пользу.
— Рашель ещё не просыпалась? — спросил я.
Император кивнул:
— Просыпалась. Она рассказала нам свою историю, а потом мы дали ей снотворное, чтобы она снова уснула. У неё сильное нервное истощение. Последние три месяца были для неё сущим кошмаром — она провела их одна-однёшенька, на потерпевшем катастрофу корабле, в компании полутора десятка мертвецов на борту. Такое выдержит далеко не каждый взрослый, а что уж говорить о девочке, которой ещё не исполнилось и двенадцати лет.
— А что случилось с её кораблём? И вообще, как она туда попала? Ведь, насколько я понял, это был разведывательный полёт.
— Совершенно верно. Это был разведчик, причём далеко не первый. Уже два десятилетия корабли с Терры-Галлии регулярно входят в наше локальное пространство и собирают о нас информацию. До сих пор чужаки их ни разу не обнаруживали, так как они не пользовались местной дром-зоной, а совершали гиперпереходы к одной из ближайших звёзд и оттуда уже на субсветовой скорости добирались до системы Махаварши. Благодаря высокой плотности звёзд в нашем регионе Галактики, это оказалось вполне осуществимым предприятием. Ближайшее к нам звезда, Адити, расположена менее чем в одном световом месяце от нас. А в пределах светового года…
— Прошу прощения, сэр, — вежливо, но нетерпеливо перебил я. — Из моего досье вы должны знать, что я увлекаюсь астрономией, поэтому все эти факты мне хорошо известны. В том числе и точное расстояние до Адити — 685 световых часов. Также я могу назвать по памяти все звёзды в радиусе светового года от Махаварши. От которой из них прилетел корабль Рашели? От Адити?
— Нет, там появляться они не рисковали. Ближайшие звезды всегда под подозрением, и чужаки вполне могли оставить там свой патруль. Поэтому галлийцы летели через Дзету Дэваки — это почти вдвое дальше, зато безопаснее. Их миссия отличалась от всех предыдущих: они не собирались ограничиться только наблюдением с безопасного расстояния и прослушиванием нашего эфира; кроме этого, в их задачу входила высадка на планету разведгруппы с целью сбора более детальной информации и установления контакта с Сопротивлением. О нашем существовании они знали уже много лет, и рассчитывали выйти на нас через нескольких людей, в частности, через профессора Агаттияра. Разумеется, если бы на месте Рашели был взрослый человек, опытный разведчик, он бы действовал гораздо аккуратнее и, скорее всего, сумел бы связаться с нами, не привлекая внимания чужаков.
— Ого! — произнёс я, чувствуя, как моё сердце бешено заколотилось в груди. — Разведгруппа, контакт с Сопротивлением… Значит, что-то назревает?
— Безусловно. Можно не сомневаться, что по поводу Махаварши у руководства Терры-Галлии есть особые планы. Ведь Рашель говорила вам, что их разведчики уже внедрили этот фильм в глобальные сети семи оккупированных миров? — И император кивнул в сторону экрана, где на фоне зелёно-голубой планеты пылающими красными буквами пульсировал вопрос: «А вы?»
— Да, — ответил я.
— Зато нам они не сообщили о своей борьбе, хотя наблюдали за нами уже двадцать лет. Не кажется ли вам это странным?
— Кажется, — согласился я, но потом добавил: — А, впрочем, нет. Если галлийцы не хотели, чтобы Иные знали об их интересе к Махаварше, тогда всё логично.
— Вот именно, молодой человек! Они держали в неведении нас, но и чужаков тоже. Все эти годы они что-то готовили. Рашель не знает, что именно, но у меня есть некоторые догадки. И если они подтвердятся… — Падма на секунду умолк, а его глаза лихорадочно засверкали. — Кстати, один примечательный факт. Корабль, на котором прилетела Рашель называется «L’Aurore de Liberté», то есть «Заря Свободы». Символично, не так ли?
В ответ я лишь молча кивнул, напряжённо размышляя над всем услышанным. Да, император был прав: название корабля звучало символично. И многообещающе. И волнующе…
Вдруг тишину в комнате разорвал настойчивый писк, который исходил из часов на запястье Падмы. Император тотчас вскочил с кресла и жестом дал мне понять, чтобы я сохранял молчание.
— В дверь моей спальни кто-то звонит, — объяснил он, включил свой комм и ленивым, сонным голосом произнёс: — Да? Кто там?
— Это я, папа, — послышался звонкий девичий голос, который я сразу узнал: в отличие от своего отца, принцесса Сатьявати, часто появлялась на публике и охотно раздавала многочисленные интервью. — Извини, что разбудила тебя. Но это очень срочно. Мне можно войти?
— Сейчас, дочка, — ответил император всё тем же ленивым голосом. — Я только оденусь. Обожди минутку.
Отключив комм, он быстрым шагом направился к лифту и уже на ходу бросил мне:
— Оставайтесь здесь, мистер Матусевич. Минут через пять я вернусь.
3
Однако император не вернулся ни через пять минут, ни даже через полчаса. Поначалу я терпеливо ждал его, сидя в кресле и по второму разу просматривая кадры космического сражения. Когда фильм закончился, я сходил в кухоньку, приготовил себе ещё чашку кофе, а вернувшись в гостиную, вывел на экран другие файлы с диска Рашели.
Помимо всего прочего, эти файлы содержали полную спецификацию корабля «Заря Свободы». Изучая их, я испытывал определённые затруднения — и не столько по причине недостатка квалификации (всё-таки у меня было инженерное образование), сколько из-за полного незнания французского языка. Но всё же техническая документация, это не художественные тексты, так что языковый барьер не стал для меня непреодолимой преградой. Большинство терминов имели сходное, а зачастую идентичное написание с английскими, значение многих слов я угадывал по контексту, ну а схемы и условные обозначения вообще были интернациональные, основанные на стандартах, введённых много столетий назад.
