— Я беру ее.
— Ой, как хорошо! — воскликнул он, улыбаясь так широко, что свет ламп отразился от его брекетов и почти ослепил меня. — Как я счастлив, что она наконец обретет дом! — И потянулся, чтобы взять ее у меня из рук.
— Нет! — вскрикнула я, крепче прижимая собачку к груди. — Я буду держать ее. Ей это необходимо, поверьте, я знаю.
Малыш улыбнулся: он все понял.
Поскольку покупка собаки не была предусмотрена бюджетом, я расплатилась кредиткой. (Случай крайней жизненной необходимости.) Заполнив документы и расписавшись, я гордо провела свою собаку мимо остальных сучек. Понимаю, они не виноваты, что молоды и привлекательны, но мне хотелось, чтобы они знали, кто именно сегодня отправляется домой.
Уже выходя, я обернулась к мымре за прилавком.
— Нельзя отправлять ребенка в угол! — заорала я. — И в подвал!
Воспитание Крохи
Пятница, 8 апреля
Кроха родом из Будапешта, как рассказал мне Малыш. Больше я ничего не знала и не желала знать, так что и не расспрашивала. Знаю лишь, что вместо документов Клуба собаководов нужно будет получить какие-то венгерские бумаги. Откровенно говоря, мне казалось, это круто, и я даже гордилась, что взяла в семью представителя иной культуры. Чувствовала себя Анджелиной Джоли.
Впервые узнав о прошлом Крохи, я представила ее в платочке, говорящей с акцентом, но потом решила, что она слишком хороша для банального платочка. Кроха скорее похожа на члена семейства Габор — Заза и Ева из Будапешта
[21]
. Вообще-то я собираюсь назвать ее в честь кого-нибудь из них
[22]
— а Кроха останется просто прозвищем. Хм. Ева или Заза, Ева или Заза…
Отлично, я приняла решение.
Барабанная дробь, пожалуйста! (Звучит барабанная дробь.)
Люди, позвольте представить, прямо из Будапешта, проездом через южную Филадельфию… Ева Габор, четырехфунтовый йорк!
(Оглушительные аплодисменты.)
Наутро, похвалив Еву за то, что мирно проспала всю ночь, я приняла душ и оделась для посещения собачьей площадки — джинсы с низкой талией, розовая футболка и суперские сандалии. В машине Ева сидела у меня на коленях, что несколько нервировало, в смысле, если кто-нибудь врежется сзади, потому что вожу я… скажем так… чересчур медленно, она может вылететь прямо через лобовое стекло. Еве необходимо детское сиденье — ясно как день.
Припарковавшись, я прикрепила поводок к ошейнику Евы и попыталась ее повести, но быстро поняла, что хождение на поводке вовсе не является врожденным навыком. Побегав по кругу, пометавшись слева направо, она уселась посреди тротуара и принялась грызть ремешок. Подумав, что так она быстрее поймет, я слегка потянула поводок и сделала несколько шагов вперед, но все кончилось тем, что я просто волокла собаку. Я решила, что надо будет потренироваться, и подхватила Еву на руки.
Когда мы добрались до собачьей площадки, Род с Максом уже были там, а с ними еще пять собак с хозяевами. Я не очень представляла, что делать, поэтому решила подождать, пока Род меня узнает, и выпустила Еву гулять. И тут же все псы на площадке, включая Макса, засуетились, принялись обнюхивать друг друга под хвостом, подбираясь к ней все ближе. Я поприветствовала Макса, а он принялся лизать мою руку — наверняка узнал меня. На глаза навернулись слезы, но я оттолкнула его. Нельзя слишком сильно привязываться, у меня теперь есть собственная собака. Я должна оставить для нее место в своем сердце.
Победителем оказался итальянский грейхаунд, которому удалось энергичнее всех понюхать под хвостом у Евы. Но тут все хозяева, включая Рода, ринулись призывать своих псов к порядку. Чем ближе он подходил, тем больше я нервничала. Ухватив Макса за загривок и оттаскивая его от Евы, Род поднял взгляд. Я так ждала этого момента. Он увидит меня и будет приятно удивлен. Надеюсь. Он скажет, как замечательно я выгляжу. Надеюсь. Он скажет, что скучал по мне. Надеюсь.
— Простите, — сказал Род. Потом отвернулся и пошел прочь.
Ладно, это не совсем то, чего я ожидала. Конечно, он заметил меня, ибо посмотрел прямо в глаза. Тогда почему не поздоровался? Я должна действовать, пока он не отошел слишком далеко.
— Милый пес, — попыталась я завязать разговор.
Род, обернувшись, улыбнулся.
— Спасибо, — бросил он, продолжая удаляться.
Почему он так ведет себя? Так поступают люди, когда видят кого-то, кого видеть не хотели бы… черт, как же это называется? А, да — их игнорируют. Неужели он именно это делает? Коли так, я не позволю ему так просто отделаться. Я уже две ночи провела в дерьмовом отеле, купила ради него собаку, черт побери — он обязан со мной поговорить! И я отважно окликнула:
— Род!
Он обернулся. Выглядел смущенным.
— Мы знакомы?
— Пожалуй, можно сказать и так, — грустно усмехнулась я.
Внезапно вспомнив, Род шлепнул себя ладонью по лбу.
— Прости! — воскликнул он.
Мне сразу полегчало. В смысле, если он меня не помнит, это ужасно неловко.
— Дарси, верно?
Ну да, имени тоже не помнит.
— Делайла, — сдержанно поправила я. Он что, придуривается?
Род еще раз хлопнул себя по лбу:
— Делайла, конечно. Боже… прости. У меня плохая память на имена и лица.
«Ты не помнишь и это?» — спросила я, задирая кофточку. Шутка — разумеется, ничего подобного я не сказала и не сделала.
Род наклонился к Еве:
— Это твоя собака?
Я кивнула:
— Да, милая, правда?
— Очень. — Он подхватил собачку на руки. — Какая маленькая. Сколько ей?
— Шесть месяцев. Я приобрела ее вчера.
— Вчера? Ух ты… — В ладонях Рода Ева выглядела маленьким мячиком. — Как ее зовут?
— Ева Габор.
— Пливе-ет, мисс Ева Габор! — пропел Род тонюсеньким «специальным» голосом. Я расхохоталась. Забавно, когда такой здоровенный парень так лепечет. — Извини. — Род слегка покраснел, опуская Еву на землю. — Бывает.
— Да, меня предупреждали.
Род некоторое время рассматривал меня, потом покачал головой:
— Делайла… ух ты! Вот это сюрприз! Роскошно выглядишь.
Теперь и я покраснела.
— Спасибо. Ты тоже.
— Слушай, может, присядем, поболтаем, — указал он на ближайшую скамейку. — С удовольствием послушаю, что происходит в твоей жизни.
— Конечно.
