– Вас, Евлампия Андреевна, я никогда бы
тронуть не смог, – ответил Андрюша, – и вообще, я не по мокрому делу,
на мне крови нет, дядя Володя проверял.
– Почему же ты меня полюбил? –
удивилась я. – Вроде я без конца замечания делаю и вообще за убийцу тебя
считала.
– За куриный супчик, – серьезно
ответил парень.
– За что?
– Помните, я свинкой заболел?
– Ну?
– А вы мне суп-лапшу сварили из курочки,
морковь кружочками, лук и вермишель звездочками, мама иногда, когда не пила,
такой делала, вкусный очень, – тихо пояснил Андрей.
Я растерянно заморгала. Куриный супчик… Ну кто
бы мог подумать!
– Все, – сообщил Володя, – еще
вопросы будут?
– Как вы до всего докопались? –
поинтересовалась я.
– Нет ничего тайного, что не стало бы
явным, – серьезным тоном провозгласил майор, – не к чему тебе
заглядывать на нашу милицейскую кухню. Грызлова заподозрили давно, как только
Лена призналась, что он ее любовник. Кстати, столь нелюбимый тобой Митрофанов
проделал гигантскую работу.
Я фыркнула и демонстративно закурила. Человек,
нагло выгнавший меня на улицу, не может рассчитывать на добрые чувства с моей
стороны. Никогда!
ЭПИЛОГ
«Загон с гиенами» упал на лотки и прилавки
книжных магазинов в конце апреля. Хитрый Миша Галин моментально понял, как
можно использовать ситуацию с арестом Грызлова, и быстренько распространил
среди журналистов информацию о том, что в книге описаны подлинные события, а
главный герой на данном этапе ждет суда. Шум поднялся невероятный, несколько
недель все средства массовой информации, в особенности бульварные газеты,
кричали о «Загоне». Ситуацию обострило еще то, что Лена наотрез отказалась
давать интервью, а следователи хранили упорное молчание. Тут даже
респектабельный «Коммерсантъ» не выдержал и отправил к Митрофанову репортера.
Но майор только подлил масла в огонь, ляпнув на вопрос: «Правдивы ли слухи о
документальности романа?»
– Не могу ответить «нет».
Правда, через секунду он спохватился и
добавил:
– И не могу сказать «да».
Но корреспондент умышленно опустил в статье
вторую часть ответа, и вновь поднялся шум. В итоге издательство, спешно
допечатавшее тираж «Загона», осталось крайне довольно.
Прошло полгода. Лену давно выпустили, она
продала квартиру Кондрата и исчезла в неизвестном направлении. Может, уехала на
Кипр. Однако вчера на лотках я увидела новую книгу со знакомым названием
«Яблоко на елке», так именовался один из неопубликованных романов Кондрата. На
титульном листе стояло имя автора – Мария Крол, а на задней обложке была
помещена фотография… Лены. Значит, она все же в Москве и решила стать
«писательницей». Честно говоря, мне захотелось найти ее и потребовать Лизину
долю. Но Андрюшка остановил мой порыв:
– Нехай подавится, нам с сеструхой эти
деньги не нужны.
Андрей по-прежнему владеет авторемонтным
бизнесом. Свою квартиру он тоже продал, купил другую, говорит, слишком
неприятные воспоминания связаны со старой.
Я вернулась в наши с Катей хоромы, Лиза живет
пока со мной, ей на днях выдали паспорт, и никто из официальных представителей
властей не поинтересовался, что случилось с девочкой, но нам это только на
руку. Андрюша хотел забрать сестру к себе, но я не разрешила. Лиза пока еще
маленькая, и за ней нужен присмотр. Скоро из Америки вернутся Катя, Сережка,
Юлечка и Кирюшка, приедут и наши животные. Надеюсь, они благосклонно отнесутся
к Пингве и Рамику. Что же касается Лизы, то Катя всегда мечтала иметь в придачу
к сыновьям еще и дочь.
Грызлов сидит в тюрьме «Матросская тишина» и
ждет суда; говорят, приговор будет суровым.
Слава Самоненко выздоровел и вновь работает.
Между прочим, Митрофанов оказался не таким уж
и противным, и мы иногда вместе пьем чай у Володи Костина дома.
Я нашла себе место работы, но об этом
как-нибудь в другой раз.
Кстати, Рамик не превратился ни в
мастино-неаполитано, ни в филу-бразильеро. Это просто средней высоты, весьма
тучный пес, страстный любитель разной еды, мы теплыми вечерами гуляем с ним по
улицам.
Вот и сегодня Лиза и Андрей с шумом и смехом
бросили Рамику резиновый мячик. Внезапно игрушка выкатилась на дорогу, девочка,
парень и собака бросились наперегонки за ней. И тут раздался визг. От ужаса я
чуть не потеряла сознание. Прямо из-за угла на них летела огромная,
угрожающе-черная машина.
– Стой, придурок, козел долбаный, урод
позорный, грабками вправо руль поворачивай, куда буркалы выпятил, –
заорала я изо всей мочи.
Словно услыхав мой вопль, автомобиль резко
вильнул и исчез за поворотом. Я в изнеможении прислонилась к стене.
Андрей, Лиза и Рамик уставились на меня во все
глаза. Первой отмерла девочка:
– Ага, а нам так говорить ты не
разрешаешь!
– Здорово вы по-свойски кумекаете, с
понятием! – восхитился Андрей.
Я растерянно молчала. Сама не понимаю, как
такое вышло, слова просто сами вылетели изо рта.
– Не тушуйтесь, Ева Андреевна, –
засмеялся Андрей, – пойдемте чай пить.
Я содрогнулась:
– Как ты назвал меня?
– Ева, – обрадованно подхватила
Лиза, – правда, здоровское мы тебе новое имя нашли! И как только никто не
додумался.
Как же, был один субъект.
– Никогда, слышите, никогда не смейте так
меня называть, – с расстановкой сказала я, – меня вполне устраивает
быть Лампой.
– Только не электрической, –
хихикнул Андрей, ловя Рамика.
Да, не керосиновой, не газовой, а просто
Лампой, чудесное имя, на мой взгляд.
