«К сожалению, моя хозяйка оказалась не так уж
далека от истины», – мелькнуло в моей голове.
– Папа тогда тоже заорал, –
продолжала Лиза. – «Заткнись, Ленка, надоело, зудишь, словно жопа с
ручкой! Кто зарабатывает, тот и хозяин, а Андрей сюда будет ходить».
Лена надулась и заявила:
– Вот и выбирай, или я, или он!
– На твоем месте, – тихо ответил
Кондрат, – я бы не ставил подобных условий. Имей в виду, ни одна баба не
должна мне указывать, с кем и когда я должен встречаться, ясно?
Потом они помирились. Андрюша продолжал
изредка появляться.
– Он мне нравится, – бесхитростно
призналась Лиза, – прикольный такой, правда, старый, двадцать четыре уже,
вот я думала: если он за мной ухаживать начнет, разве плохо? Может, мне в него
влюбиться?
Ну только инцеста нам тут до полного счастья
не хватает!
– Выбрось дурь из головы! – строго
заявила я. – Рано о свадьбе помышлять!
– Твоя правда, – вздохнула Лиза и с
наслаждением вытянулась в постели. – Хорошо как! И чего я раньше не легла,
прямо здорово, и завтра в школу не идти…
Я подоткнула одеяло и спросила:
– До Андрюши кто жил в этой квартире?
– Старушка, – ответила Лиза, –
тихая-тихая, Девочка.
– Почему – девочка?
– Фамилия у нее такая, – сонно
пробормотала Лиза. – Девочка Аргентина Ивановна.
– И куда она делась?
– Не знаю, уехала на новую квартиру,
оставила папе только телефон, и все!
– Давно?
Лиза повернулась на бок и прошептала:
– Ну год назад, наверное, не помню, какая
разница! Лампочка, погаси свет, сил нет…
Я выключила люстру, села к ней на кровать и,
гладя девочку по голове, запела:
– Спи Лизок, спи-засни, сладкий сон себе
мани…
– Лампуля, – прошептала
девочка, – я тебя обожаю.
– И я тебя люблю, мой ангел, спи
спокойно.
В ответ раздалось тихое посапывание. Я
продолжала сидеть на кровати, слушая мирные, ночные звуки – урчание счастливой
Пингвы, причмокивание Рамика. В кухне из крана капала вода, и громко-громко
тикал будильник. С улицы не доносилось шума, Москва наконец-то начала засыпать.
Дрема заполнила и нашу квартиру, все живое уютно устроилось на ночь, и только я
сидела в темноте, лихорадочно соображая: как же теперь себя вести?
Глава 30
На следующий день около полудня, выспавшись до
головной боли, Лиза понеслась к Маше. Андрей уехал рано, я курила у кухонного
окна и видела, как он около девяти утра, странно хмурый, усаживался в свою
новую машину. Мне нравился его джип, но и этот автомобиль был ничего – длинный,
блестящий, серебристого цвета, на заднем стекле покачивалась игрушка –
оранжевая ладошка с большими растопыренными пальцами. Андрей захлопнул дверь и
был таков.
Телефон старушки со смешной фамилией Девочка я
и впрямь нашла у Кондрата в книжке. Я подумала секунду, потом взяла телефон.
– Алло, – ответил густой бас.
– Можно Аргентину Ивановну?
– Слушаю.
– Вас беспокоит родственница Кондрата
Разумова, помните такого?
– Конечно, писатель, мой бывший
сосед, – ответила пожилая дама. – А что случилось?
Слава богу, она в полном разуме! А то ведь
всякое случается с престарелыми дамами.
Воодушевленная удачей, я принялась радостно
врать:
– Тут вам на старый адрес бандероль
пришла.
– Да ну? Откуда?
– Я не поняла, вроде какой-то приз…
– Приз, – пробормотала Аргентина
Ивановна, потом рассмеялась. – А, это, наверное, внуку. Он кроссворды в
«Мегаполисе» разгадывает и от моего имени посылает, боится, что ребенку ничего
не дадут. Вот обрадуется. Как бы нам встретиться?
– Вы далеко живете?
– Фестивальная улица, метро «Речной
вокзал».
– Надо же, как здорово, – фальшиво
обрадовалась я, – а мне как раз в ту сторону надо, в гости к подруге, могу
занести по дороге. Вы в районе трех никуда не уйдете?
Аргентина Ивановна заверила меня, что
собирается провести день у телевизора, и продиктовала адрес. Радостно
насвистывая арию тореодора из бессмертной оперы «Кармен», я пошла одеваться. Но
не успела натянуть свитер, как в дверь позвонили. На пороге стоял Юра Грызлов,
сжимавший в руках огромный букет роз.
– «Миллион, миллион, миллион алых роз из
окна, из окна видишь ты», – пропел прозаик и протянул мне роскошный
подарок. Я взяла букет в руки и тут же поняла, что невероятной красоты цветы –
искусственные.
– Здорово сделаны, – улыбался Юра,
вдвигаясь в прихожую, – от настоящих не отличишь. Даже лучше, не завянут.
Я сунула машинально нос в цветы и удивилась:
– Пахнут!
– Их специальной отдушкой
опрыскивают, – пояснил Грызлов. – Скажи, здорово!
– Великолепно, – покривила душой
я, – роскошные цветы, мечта.
– Очень рад, хотел тебе сделать приятное!
Я молча поставила веник в вазу. Нет, мужчины
странные люди. Цветы на самом деле были отвратительны, хоть и похожи на
настоящие до тошноты. Я терпеть не могу всяческих подделок – духов, как
французские, кролика под норку, свитера якобы из шерсти… По мне уж лучше вообще
ничего не покупать, чем приобретать эрзац. Кстати, частенько «заменители» очень
дороги, вот Юра явно потратил кучу денег. Но скажите, разве может радовать глаз
вечный букет? И бывает ли на свете вечная любовь?
– Ну, – произнес Грызлов, –
какой из романов понесем первым?
Внезапно мне стало не по себе. Фальшивые цветы
для фальшивой писательницы. Нет, я не хочу участвовать в дурацком спектакле. Но
Юра весело продолжал:
– Я уже говорил в издательстве, там буря
восторга, надо приниматься за работу. Пошли к компьютеру, хорошо бы почитать,
что там Кондрат навалял. Ну, давай!
И он легонечко пнул меня в спину.
Бесцеремонный толчок неожиданно пробудил меня от сна, и я сказала:
