Стукнув ни в чем не повинный телефон, я чуть
не разрыдалась от злости, ну куда он мог подеваться? Да куда угодно. Сегодня
суббота… А может, Юра работает и не снимает трубку. Кондрат, когда садился к
столу, никогда не отвлекался на пустопорожние разговоры…
В глубокой задумчивости я вышла на кухню и
обнаружила Рамика на кухонном столе, самозабвенно поедающего варенье из
апельсиновых корочек.
– Прочь, негодник! – завопила я и
схватила газету.
Не так давно я вычитала в книжке, будто
домашних животных нужно наказывать посредством свернутой в трубку бумаги.
Получается небольно, но обидно.
Изрядно выросший и потолстевший Рамик с
ужасающим грохотом спрыгнул на линолеум и попытался спастись бегством. Но не
тут-то было. Размахивая газетой, я понеслась за ним по коридорам. Щенок в
мгновение ока нырнул было под небольшой сервировочный столик на толстых
железных ножках, однако потерпел неудачу. Он не учел, что раздался в боках, да
и во всех остальных частях тела. Еще вчера он легко подныривал под столик,
сегодня застрял. Вернее, голова и плечи пролезли, а весьма объемная филейная
часть осталась снаружи.
Глядя на мелко-мелко трясущийся жирный хвост,
я со вздохом произнесла:
– Когда почувствуешь, что слипся, не
приходи со слезами, так тебе и надо, гнусный обжора!
Рамик не ответил, но, поняв по тону, что
хозяйка перестала злиться, перестал дрожать. Я швырнула газету на столик, она
развернулась, это оказался «Мир литературы». Пару секунд я бездумно смотрела на
издание, потом сообразила – там работает Оля Кондратьева, вот кого нужно
расспросить!
Набрав номер, я слушала гудки, удивляясь,
почему никто не отвечает, и только на десятом сообразила: сегодня суббота и
пора отсоединяться. Но в этот момент раздалось:
– Алло.
– «Мир литературы»?
– Да.
– Позовите Кондратьеву.
– Сегодня выходной, – резонно
ответил мужчина.
– А вы кто? – нагло поинтересовалась
я.
– Охранное агентство «Пантера», –
вежливо объяснил собеседник. – Секьюрити, редакцию стерегу.
– Сделайте доброе дело, дайте мне
домашний телефон Кондратьевой.
– Я не знаю, да и не положено.
Ну не может быть, чтобы у охранника не было
книжки с номерами сотрудников. Вдруг что-то случится, должен же он сообщить
редактору или корреспондентам. Нужно только сделать так, чтобы парень пошел мне
навстречу.
– Видите ли, друг мой, – запела
я, – возникла невероятная ситуация. Вообще-то я пишу детективные романы и
вчера посещала редакцию, беседовала с Олечкой.
– А как ваша фамилия? –
полюбопытствовал мужик.
– Маринина, – недолго мучаясь,
выпалила я.
– Ох и не фига себе, – присвистнул
охранник. – Слушаю внимательно.
– Я очень рассеянная, уходя, прихватила
со стола косметичку, а сегодня заглянула в нее и поняла, что взяла чужую,
Олину. А там не только помада и пудра, но и довольно большая сумма денег. Жутко
неудобно вышло, бедная девочка небось рыдает, не зная, куда подевалась сумочка.
Вот хочу позвонить ей, успокоить.
– Для вас, Марина Анатольевна, готов на
все, – заверил парень. – Если только в книжке номерок есть.
Он зашуршал страничками. Да, хорошо быть
известной писательницей, сразу помогать кинулся. Телефонов оказалось два.
– Спасибо, дорогуша, – прочирикала
я.
– Сейчас что-нибудь пишете? –
поинтересовался секьюрити. – А то я все ваши книги прочитал.
– Обязательно, голубчик, постоянно за
компьютером.
– Как называться будет?
– «Кровавые клыки вампира», – охотно
сообщила я и быстренько отсоединилась.
Отлично, сейчас продолжим звонки. Но тут из
комнаты донесся вопль.
– Ай, ай, ай…
– Что случилось, Лизок.
– Пингва негодяйский! – закричала
девочка. – Гляди.
Я вошла в комнату. Котенок в бешенстве
раздирал лапами диванную подушку, клочья синтепона летели в разные стороны.
– Хотела его поймать, так он вон чего
наделал, – пожаловалась Лиза и вытянула перед собой исцарапанные руки.
Ну надо же, какой безобразник. А еще вчера
кинулся из-за угла на мои голые ноги и покусал до крови.
– Пингва, прекрати, – с этими
словами Лиза запустила в котенка пижамными штанами.
Но наглец яростно набросился на пижамку.
– Может, он взбесился? –
перепугалась Лиза.
Словно услыхав эти слова, Пингва бросился на
кухню и стал судорожно лакать воду.
– Не похоже, – пробормотала
я, – но характер определенно испортился. Давай позвоним в клинику.
Потратив полчаса на поиски визитной карточки,
которую дал ветеринар, лечивший Рамика, я в конце концов обнаружила ее в
хлебнице.
– Погодите, – буркнул нелюбезный
мужской голос.
Потом послышалось звяканье. Так, небось опять
пьет чай, только на этот раз нет рядом нервного Андрюши, чтобы ускорить процесс
поедания торта.
Минут через пять доктор отозвался:
– Слушаю.
Несмотря на крайнюю невоспитанность,
специалист он явно хороший, потому что обжоре Рамику, слопавшему куриные кости,
помог в два счета.
Выслушав мою страстную речь, ветеринар
отрезал:
– Насчет бешенства – ерунда. Сколько коту
лет?
– Да ему и года нет. Думаю, месяцев пять,
мы его купили на Птичке.
– Так приобретите контрасекс и давайте по
две таблетки в день. Март на дворе, в вашем котике гормон гуляет. Хорошо еще,
что в квартире метить не начал, а то вонь пойдет.
– Но постоянно принимать лекарство
вредно?
– Тогда терпите, но имейте в виду, скоро
орать начнет, может и в форточку сигануть…
– Что же делать? Неужели нет альтернативы
химии?
– Кастрируйте его. Операция быстрая,
отработанная, под общим наркозом. Проснется котик паинькой, весь пыл в еду
уйдет.
Чтобы не тянуть время, мы сговорились
назавтра, и я позвонила Оле Кондратьевой. Несмотря на то что стрелка часов
подобралась к одиннадцати, она спала, трубку сняла лишь на десятый гудок и
сонно пробормотала:
– Ну, алло!
