Напугав «бизнесмена» жуткими осложнениями, я
накормила его и Лизу, попробовала булочки, вытряхнула из вазочки с вареньем
Пингву, отняла у Рамика очередную пару колготок, вытерла цепочку весело блестящих
на линолеуме луж, вымыла девочке голову, подписала дневник, выслушала последние
школьные новости, пришила пуговицу к дубленке… В общем, когда я наконец
оказалась у монитора, поясницу ломило, как у молотобойца, и мне пришлось
подпихнуть под спину велюровую диванную подушку.
Честно говоря, компьютер я знаю плохо и
немного даже боюсь. Мне кажется, что машина не может быть умнее человека, ну,
во всяком случае, не должна. Потом, наш домашний агрегат, чувствуя, что мышку
захватила неопытная рука, устраивал свадьбу с пляской, высвечивая всевозможные
окошки и предупреждения, и мне приходилось звать на помощь Сережу, Юлю или
Кирюшку.
Но сейчас бригада «Скорой компьютерной помощи»
разгуливает по Майами, и мне придется справляться самой.
Кабинет у Кондрата шикарный. Огромный
письменный стол, покрытый зеленой кожей, большой монитор «Сони», принтер,
ксерокс и еще куча каких-то аппаратов, назначение которых мне неизвестно.
Помня, что кнопка включения компьютера самая
большая, я смело ткнула в синюю пупочку на системном блоке. Мигом по экрану
забегали строчки, мелькнуло окошко «Виндоуз». Наверное, у машины есть пароль!
Но внезапно высветилась табличка – имя пользователя. Недолго думая, я набрала
«Кондрат». Монитор на секунду померк, потом вспыхнул приятным бежевато-коричневым
цветом и высветил кучу значков. Вот так. Разумов никого не боялся и не прятал
свои произведения, но где они? Скорей всего, вот тут, где написано: «Папка
писателя». Щелкнув два раза мышкой, я попала в нужную директорию. Перед глазами
возник список. От радости я чуть не свалилась с гигантского вертящегося стула,
обтянутого натуральной кожей. Господи, как просто. Может, у этого компьютера
такой хороший характер?
Порядок в «Папке» царил идеальный. Я медленно
ползла глазами по строкам. Так, «Гиблое дело», опубликован – июнь 1998 года,
твердый переплет; декабрь 1998 года – покет; апрель 1999-го, дополнительный
тираж июль 1999-го, «Чужие слезы», «Ищи скелет», «Тайные дела»… Потом стояло
три названия: «Бег над пропастью», «Рука на пульсе» и «Прыжок с корабля». В
скобочках рядом было указано: неопубликованное. Я влезла по очереди в каждый
роман и обнаружила, что книги совсем готовы, хоть сейчас распечатывай, но
«Загона с гиенами» нет. Целый час я искала по разным файлам, но нигде не
нашлось ничего похожего. Потом в столе, в последнем ящике, я наткнулась на кучу
дискет с романами, очевидно, Кондрат, опасаясь поломки компьютера, дублировал
информацию. Но дискеты с интригующим названием про гиен не было.
Страшно расстроенная, я пошла на кухню.
– Тебе больше не нужен компьютер? –
спросила Лиза.
– Нет.
– Тогда я пойду, доклад по биологии
задали, надо набрать, – с тяжелым вздохом произнесла девочка.
– Поздно уже, скоро одиннадцать. Завтра в
школу не идти…
– Там тридцать страниц, –
пожаловалась Лизок. – В один день мне не сделать, вот я и решила писать
страниц по десять в пятницу, субботу и воскресенье. Знаешь, как тяжело одним
пальцем.
– Что же ты не научилась как следует?
– А не надо было, – бесхитростно
пояснила она. – Раньше мне набирали, теперь, когда папы нет…
– Тебе папа помогал?
Лизавета рассмеялась:
– Знаешь, Лампа, это жуткий секрет, но
тебе я, так и быть, открою. Папа только журналистам рассказывал, что лихо
управляется с техникой, ну не хотел терять имидж. Понимаешь, пишет про крутого
сыщика и сам крутой – машину водит, с компьютером одной левой… Все неправда.
Джип он еле-еле водил, парковаться не умел, а компьютер ненавидел, называл его
«дурацкий калькулятор» и, по-моему, просто боялся. Рукописи его машинистка
набирала, очень старенькая, Леокадия Сергеевна.
Внезапно мне в голову пришла гениальная мысль.
– Фамилию ее помнишь?
Лиза хихикнула:
– Жутко смешная, Рюмочкина.
Быстрее молнии я сносилась в кабинет, схватила
телефонную книжку. Вот оно, Леокадия Сергеевна, Подлеонтьевский переулок,
десять, и телефон. Звонить, наверное, уже неприлично, Лиза говорит, машинистка
дама пожилая, небось видит седьмой сон… Но палец уже тыкал в кнопки. Я просто
не доживу до утра.
Трубку она сняла сразу.
– Алле, – пробормотал бесполый
старческий голос.
– Позовите, пожалуйста, Леокадию
Сергеевну.
– Хто говорит? – поинтересовалось
существо с той стороны провода.
– Это от Лены Разумовой.
В мембране раздался грохот, очевидно, трубку
положили на столик, потом воцарилась тишина, прерываемая шорохом и легким
потрескиванием. Минуты тянулись и тянулись. Да что у них там, Останкинский
дворец? Анфилада из сорока комнат и зал для бальных танцев?
– Алле, – донеслось внезапно до
моего слуха, – слушаете?
– Да-да, – в нетерпении ответила я.
– Леокадия… Сергеевна… велела… – с
ужасающими паузами между словами завел невидимый человек.
– Что? Что велела? –
поинтересовалась я.
Боже, этого субъекта хочется пнуть, чтобы он
говорил чуть побыстрей.
– Велела… сказать… приходите… завтра… в…
восемь… утра.
– А… – начала я.
Но трубка противно запищала. Ну надо же! То
еле-еле ворочал языком, а отсоединился в долю секунды.
Покажите мне человека, который со счастливой
улыбкой вскакивает в субботу в семь утра. Если таковой найдется, он заслуживает
памятника при жизни. Я же сползла с кровати, проклиная все на свете. Пингва и
Рамик, спавшие в кресле, лениво подняли головы и сонно глянули на меня. Весь их
вид говорил: ты что, хозяйка, с дома упала? Куда в такую рань?
Подлеонтьевский переулок находится в
Замоскворечье. И стоят тут в основном древние двух-трехэтажные дома,
характерные для Москвы девятнадцатого века. Когда-то они принадлежали купцам,
традиционно селившимся в этой местности, но в 20-е годы нашего столетия
особняки превратились в скопище коммунальных квартир, и дом номер десять не был
счастливым исключением. Красивая лестница с витыми чугунными перилами привела
меня к одиннадцатой квартире. Огромная обшарпанная темно-коричневая деревянная
дверь щетинилась двумя звонками. Я нашла табличку «Рюмочкина», нажала три раза
и стала ждать. Наконец где-то далеко загромыхало, дверь распахнулась, на пороге
возник старичок, похожий на гриб-боровик, – маленький, кругленький,
беленький, одетый в валенки, дубленую жилетку и вытянутый синий свитер.
