— А на какой адрес вы ему пишете? Он зарегистрирован на сервере колледжа?
— Да.
— Он не станет им пользоваться. Да и звонить вам он не осмелится. Он знает, что копы его вычислят. Если он не убийца, то отчаянно напуган и его переполняют скорбь и чувство вины — ведь он уцелел. И остался один. Обычно этого достаточно, чтобы за пару дней человек оказался в сумасшедшем доме. Сейчас он один из самых больших паранойков в штате. А у вас нет другого его электронного адреса, по которому с ним можно было бы связаться анонимно?
— Нет. Я думал об этом, но мне такой адрес неизвестен. И он мог бы создать его в любой момент, чтобы написать мне письмо.
— Однако он может думать, что вы поверили полиции и попытаетесь уговорить его сдаться.
— Нет. Он знает, что ничего такого я делать не стану.
— Со всем уважением, Питер, но вы не представляете себе, что такое паранойя. А что вы скажете об онлайновых научных форумах, группах по интересам, чего-то в таком роде? Виртуальные места, которые он мог бы посещать.
Чен склонил голову набок.
— Об этом я как-то не подумал.
— Едва ли он станет сейчас обмениваться с кем-то уравнениями, — заметил Фишер. — Если учесть, в каком он положении.
— Конечно нет. Но подумайте: для нас произошедшее с Биллом просто часть жизни. А для него рухнуло все. Если Билл еще жив, значит, он где-то прятался три недели. Ему необходимо с кем-то поговорить, и в самое ближайшее время. Однако Билл будет всячески избегать физических контактов, постарается сделать все, чтобы злодеи не сумели нащупать ниточку, которая к нему приведет. Мы должны найти способ облегчить ему задачу.
— Но мы понятия не имеем, где он находится.
— Он в городе, — сказал я. — Андерсон не Рэмбо. Вряд ли он бегает по горам с охотничьим ножом в зубах. У него нет денег, потому что понимает, что через банкомат его моментально найдут. Однако он умный парень, и я уверен, что за полчаса работы в Сети он сумеет раздобыть достаточную сумму наличными. Его нужно искать именно через Интернет.
Взяв со стола салфетку, я написал на ней номер своего мобильного и протянул ее Чену.
— Отправляйтесь домой, — сказал я ему. — Сходите на те сайты, где вы бывали с Биллом и Джерри. Оставьте там сообщения, но так, чтобы далеко не всякий понял, что они предназначены для Билла, однако дайте подсказку, по которой он поймет, что вы хотите с ним связаться. И пусть в вашем сообщении будет номер моего телефона. Конечно, не в явном виде. Найдите способ его спрятать, но так, чтобы Билл догадался. Вы сумеете это сделать?
Он быстро кивнул. Я в нем и не сомневался. Он был из тех парней, которые любят головоломки.
— Хорошо. И постарайтесь сделать так, чтобы Билл понял, что есть люди, которые верят в его невиновность, и что обладатель данного телефона относится к их числу.
— Хорошо. Но почему ваш телефон? Почему не мой?
— Если мы окажемся правы, значит, жене Билла свернул шею кто-то другой — тот, кто выстрелил в лицо его сыну, а потом поджег дом. Человек, который войдет в контакт с Андерсоном, рискует пересечься с настоящим убийцей, — Я потушил свою сигарету и посмотрел на Чена. — Вы этого хотите?
— Нет. Конечно нет, — ответил он.
Глава 24
Когда он ушел, Фишер повернулся ко мне.
— Ты не говорил, что собираешься забраться в дом Андерсонов. Я бы сам хотел там побывать.
— Это одна из нескольких причин, по которым я тебе ничего не сказал, — ответил я. — Да и найти там ты бы ничего не сумел.
— Джек…
— Только вот этого не надо. Ты втянул меня в эту историю, огласив имя моей жены. Именно поэтому я взялся и сделаю все, что в моих силах, чтобы найти ответы на все вопросы. Как поступил сегодня ты, когда без предупреждения привел на встречу Чена.
— Ты считаешь, что этого не стоило делать?
— Вовсе нет, если только он не связан с теми, кто убил семью Андерсона.
— Господи, ты считаешь, что он…
— Нет, я так не считаю. Но ты даже не подумал о такой возможности. А что, если Чен сообщил кому-то, что Андерсона не будет дома в тот вечер? Или согласился позаботиться о том, чтобы его там наверняка не было? Если имел место любой из этих вариантов, мы только что сильно подставились.
Фишер опустил взгляд.
— Боже мой, я не подумал. Извини. Я… плохо разбираюсь в подобного рода вещах.
— Хорошо, что ты это сам понимаешь. И еще одно — когда ты звонил мне, то знал, что я уже в Сиэтле. Я хочу понять, как тебе это удалось.
— Я случайно тебя увидел, — ответил он, пожав плечами. — Мне и в голову не пришло сказать тебе об этом.
— Где?
— На дороге возле Поуст, рядом с офисом «Керри, Крейн и Харди».
— И мы случайно оказались в одном и том же месте, в одно и то же время?
— Я понятия не имею, почему там оказался ты, — раздраженно проговорил Фишер — Лично я пытался найти способ поговорить с Крейном. О том здании в Беллтауне. Я сказал секретарше, что хочу его купить, но она ответила, что Крейна нет на месте.
— На самом деле, — заметил я, — он там был. Когда ты меня видел, я как раз от него вышел.
— Вот оно как, — пробормотал Фишер. — И что ты у него делал?
— Накануне ночью мне позвонили по телефону. Водитель такси. Он нашел телефон Эми на заднем сиденье своей машины — Я колебался, стоит ли продолжать, мне вдруг показалось, что я предаю Эми, рассказывая это Фишеру, словно участвую в заговоре против нее. Нет, чушь какая-то — Возникли противоречия, и я не мог понять, где она находится. Я решил поговорить с Крейном, чтобы выяснить, где проходили ее встречи в тот день, и попытаться вернуть ей телефон.
— И?
— Он не знал, что она в Сиэтле. Во всяком случае, Крейн так сказал.
— И теперь у тебя возникли сомнения — не он ли тот тип на фотографиях, которые я тебе показал?
Я не стал отвечать. В этом не было необходимости.
— Мне очень жаль, Джек, — сказал Фишер.
— Не уверен, что тут есть о чем сожалеть.
— Надеюсь, ты прав. Тем не менее получилось так, что с интервалом в полчаса мы оба посетили офис Крейна и упомянули имя твоей жены. И теперь это он подозревает нас, тебе не кажется?
— Меня это не волнует. Я говорил с ним. И мне ясно одно — он не убийца.
Фишер промолчал. Я почувствовал раздражение.
— Тебе больше не следует так на меня смотреть, — негромко сказал я.
— Как?
— Словно мы все еще в школе, а я сказал наивную глупость.
— Это плод твоего воображения, Джек.
— Хорошо, если так, — сказал я.
