Человеческое существо редко находится дальше чем на расстоянии протянутой руки от предмета, которым можно причинить вред другому человеческому существу, и мне хорошо известно, как часто люди протягивают эту руку. Например, одному мужчине женщина, изо рта которой потоком лилась кровь, вонзила в горло открывалку для бутылки. Она считала, что жизнь потеряет смысл, если ее сожитель будет всего лишь арестован. Коп прославился; женщина получила срок; тип, который выбил ей зубы в присутствии ее детей, теперь живет в доме какой-то другой женщины. Он сидит в своем кресле, постукивает пальцами по старым, вытертым подлокотникам и не может понять, почему ее дети изо всех сил стараются вывести его из себя и почему эта тупая сука ничего им не говорит и не несет ему еще бутылку пива. И почему у нее на лице иногда появляется такое выражение, что ему ужасно хочется разбить ей нос? Рано или поздно один из его соседей сбежит с его телевизором, или аккумулятором от машины, или его ботинками и тебе придется обращаться с ним как с потерпевшим.
Такова работа полицейского. Это горячие тротуары в сумерках. Это громкий стук в хлипкие, расшатанные двери. Это когда ты говоришь детям с испуганными глазами, что все хорошо, хотя очевидно, что все плохо. Это пьяные девки, которые клянутся, что их приятель никогда в жизни ничего такого не делал, пока не поймут, что их собственное положение вызывает сомнения, и тогда они поспешно говорят: да, офицер, он вполне может быть нацистским военным преступником. Это женатые пары, кричащие друг на друга в собственных дворах, хриплые голоса и необъяснимые обиды, такие древние, что даже они сами уже не помнят, как все началось, а потому сегодня скандал разразился из-за того, что кто-то забыл днем купить в магазине кофе, и вот ты стоишь рядом с ними и обсуждаешь это сорок минут, потом уходишь, пожав всем вокруг руки, а через месяц ты или кто-то другой приезжает снова, чтобы помешать им прикончить друг друга из-за того, что они не могут договориться, кто должен вынести мусор.
Я занимался этим десять лет. Появлялся и делал то, за что мне платили, входил в жизнь других людей, когда случалось что-нибудь не так, после того, как Бог Неудачи решил заглянуть к ним в гости. В конце концов моя собственная жизнь начала сбиваться со своего курса, как это бывает у полицейских. Проблема состоит в том, что ты так часто заходишь на игровую площадку Бога Неудачи, что в результате он тебя запоминает — как того, кто вмешивается в его дела, все портит и постоянно пытается разрушить его попытки внести боль и разочарование в жизнь человечества. Бог Неудачи — мелкий дрянной божок, но у него хорошая память, и он ничего не забывает. Стоит тебе попасться ему на глаза, и ты завяз навсегда. Он становится твоим личным бесом, устраивается поудобнее у тебя на левом плече и гадит на спину.
Так я думал время от времени. Я знаю, что все это чушь собачья. Но я так чувствовал.
После такой жизни писательская карьера казалась мне исключительно разумным выбором. Давным-давно, в колледже, я специализировался на английском. Патрульный отряд — это профессия, требующая владения словом. Ты целыми днями решаешь, что сказать и как; учишься добиваться того, что тебе нужно, составляя предложения, понятные даже смертельно пьяным, накачанным наркотиками уродам или клиническим кретинам; затем интерпретируешь и просеиваешь ответы людей, для которых правда в лучшем случае является третьим языком. Если дело доходит до насилия, иногда у них оказывается больше опыта и, разумеется, меньше ограничений. Естественно, ты можешь через несколько минут получить подкрепление, но чтобы прервать твою жизнь, требуются секунды, а если вызовешь всю кавалерию, благодарности от товарищей не жди. Способность выбрать правильные слова, оценить тон и позу — вот в чем в девяноста процентах случаев заключается работа полицейского, а еще в составлении бесконечных бумаг, когда ты учишься выражать свои мысли четко и кратко, лишь тут и там добавляя литературные красоты.
Определенные слова обретают для тебя ритуальный характер. «Сэр» и «мэм», так ты стараешься убедить жертв, что относишься серьезно к тому, что они говорят, — но так же ты обращаешься к преступникам. «Сэр, будьте добры, выйдите из машины». «Мэм, ваш муж говорит, что у вас есть нож». «Сэр, я не намерен еще раз повторять, что вы должны положить пистолет и лечь на пол». Они означают гарантию защиты, сдержанную вежливость и напоминают о матерях, которые обращаются к своим детям по имени и фамилии, когда им смертельно хочется сказать «ах ты маленький засранец». «Преступник» — это ключевой термин, благодаря ему вы выделяете из бесконечного числа индивидуумов тех, кто являются заслуживающими наказания субъектами, совершившими (предполагаемое) преступление, и вы противопоставляете их жертве (жертвам), себе и Вселенной в целом. Это фундаментальное понятие, к которому восходят все остальные.
«Оружие» — это предмет, который человек может иметь при себе и использовав который становится преступником. «Modus operandi»
[19]
— это способ, каким преступник совершает преступление. «Жертва» — объект действий преступника (преступников). «Нарушитель границ частной собственности» — специальный термин, включающий в себя все, что необходимо сказать про неприкосновенность личного пространства (в соответствии с законом о собственности) и означающий зло, совершаемое тем, кто оказывается за стенами, которые мы воздвигаем, чтобы отгородиться от хаоса, создаваемого другими людьми. Даже убийца является всего лишь одной из разновидностей преступников — и не более того.
Разумеется, не всякий коп думает о таких вещах. Но некоторых они все-таки занимают. Так, нейрохирург дико вопит на футбольном матче, а священники во время исповеди представляют себе, как вечером будут есть пиццу. Хорошо, сын мой, тебя посещают похотливые мысли, когда ты видишь свою соседку, — но главный вопрос состоит в том, какой должна быть пицца, с анчоусами или нет?
Твоя работа заключается в том, чтобы обнаружить слова, которые передают суть ситуации, и подсказать выход из нее, не ведущий к тюрьме или смерти. Вооруженный своими словами, ты разрубаешь тьму мечом правосудия и наводишь в мире порядок. По крайней мере, в тех отчетах, что ты составляешь. Судейская система обладает поразительной способностью напускать на все густой туман. Адвокаты пользуются совсем другими словами и с другой целью. Они создают ясные, умозрительные построения, и им не приходится проходить испытание лестничными пролетами, парковками и барами.
А когда ты уходишь из этого цирка?
Уйти из полиции — это все равно что выйти из тюрьмы, только это не так здорово. Ты прекрасно разбираешься в культуре и географии и владеешь языком страны, которая в одночасье исчезает с лица земли, забрав с собой всех жителей. Неожиданно твоя интуиция, твои знания и твой опыт существования внутри закрытого мира — все это теряет смысл и значение. И тебе необходимо понять, что происходит в реальном мире, как следует вести себя с окружающими теперь, когда ты лишился своего значка, и о чем говорят эти странные нормальные люди, что их волнует и почему, ведь ты со своими товарищами все это время думал только о плохом, плохом, плохом.
