Однако миссис Бердок нигде не было. Мэри-Линетт хорошо
видела сад, сарай и загон, где миссис Бердок держала своих коз. И еще она
видела трех девушек, хорошо освещенных газовым фонарем. У одной были каштановые
волосы, у другой — золотистые, а у третьей — того же цвета, что кольца
Сатурна, — серебристого: такой свет излучали звезды. Девушки тащили
что-то, завернутое в пластиковый мешок, здоровенный черный мешок для мусора,
если Мэри-Линетт это не померещилось. Ну, и что же они делают с ним во дворе?
Кажется, зарывают в землю.
Та девушка, что пониже ростом, с серебряными волосами,
орудовала лопатой. Из нее вышел бы неплохой землекоп! За несколько минут она
уничтожила большую часть ирисов миссис Бердок. Затем ее сменила девица среднего
роста, с золотистыми волосами, потом настала очередь самой высокой,
темноволосой.
Вместе они подняли огромный сверток — на вид он был более
пяти футов длиной, но казался очень легким, — опустили его в яму и стали
засыпать.
«Нет, — сказала себе Мэри-Линетт. — Нет, это же
смешно! Не сходи с ума. Должно же этому быть какое-то логичное, совершенно
простое объяснение».
Вот только именно оно ей в голову и не приходило.
Нет, нет и нет. Это тебе не «Окно во двор»,
[3]
и
мы не в «Сумеречной зоне».
[4]
Они только что закопали…
нечто. Нечто… самое обычное.
Но что еще, кроме трупа, могло быть неподвижным и длиной
чуть больше пяти футов? Что еще заворачивают в пластиковые мешки перед тем, как
закопать?
Сердце Мэри-Линетт бешено билось. Что-то еще… Я что-то
забыла… Ах да, где все же миссис Бердок?
Мэри-Линетт чувствовала, что утрачивает над собой контроль,
а она этого терпеть не могла. Руки у нее так сильно дрожали, что пришлось
опустить бинокль.
С миссис Бердок все в порядке. С ней все в порядке. Это же
не кино! В реальной жизни ничего такого не происходит!
А что сейчас сделала бы Нэнси Дрю?
[5]
Внезапно Мэри-Линетт почувствовала, что, несмотря на охватившую
ее панику, она вот-вот захихикает. Нэнси Дрю, конечно же, отправилась бы прямо
сейчас вниз, на ферму, и все расследовала. Она спряталась бы в кустах и
подслушала, о чем говорят девушки, а потом дождалась бы, когда они уйдут в дом,
и вырыла то, что они закопали в саду.
Но в жизни так никто не поступает! Мэри-Линетт не могла даже
вообразить, как она в глухую полночь роется в саду у соседей. Ее поймают, и все
превратится в унизительный фарс. Миссис Бердок, целая и невредимая, выйдет из
дому и поднимет шум, и Мэри-Линетт придется с ней объясняться. Нет, лучше сразу
умереть.
В книге это было бы так занимательно! Но в реальной жизни?..
Она и думать об этом не желала.
Одно хорошо: Мэри-Линетт поняла, насколько абсурдными были
ее подозрения. Теперь-то она точно знала, что с миссис Бердок все в порядке. И
все-таки… наверно, ей не следовало сидеть здесь сложа руки. Всякий разумный
человек на ее месте вызвал бы полицию.
Внезапно на нее навалилась усталость. Хватит на сегодня
наблюдений. В свете фонаря с красным фильтром Мэри-Линетт взглянула на часы.
Почти одиннадцать… В любом случае у нее осталось всего шестнадцать минут. Когда
луна поднимется, все небо посветлеет. Но прежде чем разобрать телескоп и уйти с
холма, она опять взяла бинокль: взглянуть еще разок…
В саду было пусто. И хотя фонарь уже не горел, на земле
отчетливо выделялся темный прямоугольник, указывая место преступления.
Мэри-Линетт подумала, что не будет большого вреда, если она
зайдет туда завтра. Она все равно собиралась это сделать. Во-первых, нужно
по-соседски поприветствовать этих девушек. А еще вернуть садовые ножницы,
которые одалживал отец, и нож, который миссис Бердок дала ей, чтобы открыть
прилипшую крышку бензобака. И конечно же, повидать миссис Бердок и
удостовериться, что все в порядке.
Эш поднялся по извилистой дороге на пригорок и остановился
полюбоваться ярко сверкающей точкой на южной стороне неба. В таких вот местах,
как это, где редко разбросаны одинокие провинциальные городки, действительно
небо ближе. Юпитер, король планет, выглядит отсюда как НЛО.
— Где ты был? — спросил голос из темноты. — Я
уже давно тебя жду.
— Где я был? — не оборачиваясь, вопросом на вопрос
ответил Эш. — А где был ты? Мы договаривались встретиться на том холме,
Квин. — Не вынимая рук из карманов, Эш указал локтем в сторону.
— Неправда. На этом. И я все время сидел тут, дожидаясь
тебя. Ну да ладно, не будем об этом. Они здесь?
Эш повернулся и не спеша подошел к автомобилю с откидным
верхом, который с выключенными фарами стоял прямо у дороги. Опершись локтем о
дверцу, он поглядел вниз.
— Они здесь. Я говорил тебе, что они сбежали сюда. Это
единственное место, куда они могли уйти.
— Все трое?
— Конечно, все трое. Мои сестры всегда держатся вместе.
Квин скривил губы:
— До чего же эти ламии дорожат семейными узами!
— До чего же эти искусственные вампиры…
маленькие, — безмятежно парировал Эш, снова глядя на небо.
Глаза Квина сверкнули, как черные льдинки. Невысокий и
хрупкий, он еще больше съежился на сиденье автомобиля.
— Хочешь сказать, что я так и не вырос? — спросил
он очень тихо. — Что ж, об этом позаботился один из твоих предков.
Эш подтянулся и сел на капот автомобиля, свесив длинные
ноги.
— Думаю, лично я остановлю свое старение в этом
году, — мягко проговорил он, глядя вниз с холма. — Восемнадцать лет —
хороший возраст.
— Возможно, если у тебя есть выбор. — Тихий голос
Квина шелестел, словно опадающие мертвые листья. — Попробовал бы ты,
каково это — оставаться восемнадцатилетним лет четыреста…
Эш обернулся к нему с улыбкой.
— Прими мои соболезнования. От имени моей семьи.
— А я соболезную твоей семье. У Редфернов в последнее
время появились кое-какие неприятности, не так ли? Сам посуди. Сначала твой
дядюшка Ходж нарушил закон Царства Ночи, за что и был соответствующим образом
наказан…
— Не дядюшка, а муж моей двоюродной бабки, —
вежливо прервал его Эш, подняв палец. — Он был Бердок, а не Редферн. И это
случилось десять с лишним лет назад.
