Она не могла вздохнуть, руки и ноги стали словно чужие и не
слушались ее, перед глазами все поплыло.
Эш пошевелился. Он поднял голову, опираясь на руки, и
огляделся вокруг.
У Мэри-Линетт отлегло от сердца, но она все еще ощущала
головокружение.
— Ты не ушибся? — задала она дурацкий вопрос, не
осмеливаясь притронуться к Эшу: в ее теперешнем состоянии один-единственный
электрический разряд может ее сжечь, и она растает, как Злая Западная Ведьма.
[9]
— Я провалился в эту дыру, — сказал он. — А
ты что подумала?
«Так и есть, — подумала Мэри-Линетт, — звук шагов
оборвался скорее с треском, чем глухо. Не так, как звучали шаги прошлой ночью».
И это что-то означало… Если б только она могла проследить
эту мысль до конца…
— У тебя какие-то трудности, Эш? — ласково
прозвучал голос Кестрель, и вскоре сама она выступила из тени — настоящий ангел
с золотистыми волосами и восхитительно чистыми чертами лица. Позади нее стояла
Джейд с Тигги на руках.
— Он взобрался на дерево, — сказала она, целуя
котенка в голову. — Мне пришлось уговаривать его спуститься.
Глаза Джейд в свете, льющемся с веранды, сверкали
изумрудами, и казалось, она не идет, а плывет.
Эш поднялся, отряхиваясь. Как и его сестры, он выглядел
неправдоподобно красивым после того, как утолил голод, и его глаза светились
каким-то таинственным лунным светом.
Мэри-Линетт не могла отвести от него глаз.
— Входите, — признавая свое поражение, сказала
она. — И помогите мне понять, кто убил вашу тетю.
Теперь, когда Эш был, безусловно, в порядке, ей хотелось
забыть то, что она чувствовала минуту назад. Или, по крайней мере, не думать о
том, что бы это значило.
«А это значит, — вкрадчиво сообщил ей тихий внутренний
голос, — что у тебя серьезные проблемы, девочка. Ха-ха».
— Итак, в чем дело? — оживленно спросила Кестрель,
когда все уселись вокруг кухонного стола.
— Дело в том, что никакого дела нет, — пояснила
Мэри-Линетт. Она расстроенно глядела на свой листок бумаги. — Послушайте,
а что, если мы начнем с самого начала? Мы не знаем, кто это сделал, но мы
все-таки кое-что о нем знаем. Верно?
— Верно, — одобрительно кивнула Ровена.
— Первое: коза. Тот, кто ее убил, должен быть сильным,
потому что проткнуть ее шкуру этими зубочистками нелегко. К тому же он должен
был знать, как убили вашего дядю Ходжа, потому что коза была убита таким же
образом. А еще должен быть какой-то смысл в том, что он положил козе в рот
черный ирис: либо ему известно, что Эш принадлежит к клубу «Черный ирис», либо
он сам принадлежит к этому клубу.
— Или же он думал, что черный ирис — это символ всех
ламий или всех ночных людей, — наклонившись и потирая лодыжку, глухо
произнес Эш. — Эту ошибку люди Внешнего Мира допускают постоянно.
«Дельно», — подумала Мэри-Линетт, а вслух сказала:
— Предположим. Мы знаем, что убийца использовал два
разных вида колышков. Но это ни о чем не говорит, потому что и те и другие
можно купить в городе.
— И у него должна была быть какая-то причина ненавидеть
миссис Бердок или вампиров вообще, — добавил Марк. — Иначе зачем ему
было ее убивать?
Мэри-Линетт терпеливо взглянула на брата.
— Я еще не добралась до миссис Бердок. Но мы можем
перейти к этому прямо сейчас. Первое: тот, кто ее убил, определенно знал, что
она была вампиром, потому что убил ее колом. И второе… второе…
Голос ее упал. Больше она ничего не могла придумать.
— Второе — это то, что ее убили, возможно, под влиянием
обстоятельств, — прозвучал на удивление спокойный и рассудительный голос
Эша. — Вы говорили, что ее пронзили колом от забора. Но если бы убийца
заранее все продумал, он принес бы свой собственный кол.
— Точно. Наверное, так оно и есть. — На сей раз
Мэри-Линетт, не сдержавшись, произнесла это вслух… Она встретилась глазами с
Эшем и испугалась. У него был такой вид, будто для него была очень важна ее похвала.
«Так, — подумала она. — Так, так… Вот сейчас мы,
возможно, впервые просто сидим и разговариваем. Не спорим, не пикируемся, а
просто разговариваем. Как хорошо».
Это было удивительно хорошо. И странная вещь: она знала, что
Эш чувствует то же самое. Они понимали друг друга. Эш едва заметно кивнул ей.
Они продолжали беседу. Мэри-Линетт уже потеряла чувство
времени, а они все сидели, и обсуждали, и бурно спорили. Наконец она взглянула
на часы и удивилась: было уже около полуночи.
— Может, довольно? — жалобно спросил Марк. —
Я устал.
Он уже почти лежал на столе. Так же, впрочем, как и Джейд.
«Я тебя понимаю, — подумала Мэри-Линетт. — И у
меня мозги клинит. Совсем ничего не соображаю».
— Сомневаюсь, что мы раскроем убийство сегодня
ночью, — проговорила Кестрель, прикрыв глаза.
Она была права. Но Мэри-Линетт совсем не хотелось спать. Она
ощущала какое-то возбуждение и не смогла бы сейчас уснуть.
«Мне хочется… чего мне хочется? — думала она. —
Мне хочется…»
— Если здесь поблизости не прячется козий убийца-психопат,
я бы пошла посмотреть на звезды.
— Я пойду с тобой, — сказал Эш таким тоном, будто
это было в порядке вещей.
Кестрель и Джейд с недоверием взглянули на брата. Ровена
опустила голову, почти не скрывая улыбки.
Мэри-Линетт в ответ буркнула что-то неопределенное.
— Послушай, — сказал Эш, — не думаю, что
козий убийца-психопат прячется где-то здесь и только и ждет, чтобы насадить
неосторожную девушку на вертел. Но если что-то и случится, я смогу с ним
справиться… — Он внезапно умолк с виноватым и почти заискивающим
видом. — Я имел в виду: мы сможем, ведь мы будем вместе.
«Это мы уже проходили, юноша», — подумала Мэри-Линетт,
но вынуждена была признать, что Эш прав. Он был силен и ловок, и Мэри-Линетт
чувствовала, что серьезная драка для него не в новинку. «В самом деле, я
никогда не видела, как он дерется, — подумала она. — Я же дразнила
его, светила ему в глаза фонарем, била его по ноге, и он ни разу не попытался
дать мне сдачи. Похоже, это вообще не приходило ему в голову».
Посмотрев на Эша, она сказала:
— Ладно.
— Но, — начал было Марк, — послушай…
— Все будет в порядке, — ответила она. — Мы
недалеко.
Мэри-Линетт гнала автомобиль. Она не знала точно, куда
направляется, но понимала одно: ехать к своему холму ей не хотелось. Слишком
много странных воспоминаний. Несмотря на данное Марку обещание, Мэри-Линетт
обнаружила, что продолжает ехать все дальше и дальше. Туда, где ручей Зеленого
Орешника почти сливается с Бобровым ручьем, а между ними разрослись настоящие
маленькие джунгли.
