Мэри-Линетт забрала у него фонарь. Она хотела проверить его.
Твердый пластик и металл. Как оружие сгодится.
И пока одна часть ее рассудка соображала: «Улучить момент,
ослепить их светом фонаря и быстро ударить одну из них», другая размышляла:
«Джейд имеет в виду, что они — люди, считающие себя вампирами; люди с этой
странной болезнью, которая вызывается анемией». Наконец она сказала себе:
«Такое могло бы случиться и с тобой. В этом нет ничего сверхъестественного».
И все же взгляд на мир у Мэри-Линетт изменился окончательно.
— Это отвратительно! — кричал Марк. — Ты
встречаешь девушку, и она кажется тебе прекрасной, и ты рассказываешь о ней
друзьям, а затем вдруг выясняется, что она вампир… Разве не отвратительно?!
«Черт возьми, да у него истерика!» — с ужасом поняла
Мэри-Линетт. Она схватила его за плечо и сдавленно прошептала на ухо:
— Прекрати немедленно!
— Не вижу смысла разговаривать с ними, Ровена, —
констатировала Кестрель. — Ты знаешь, что нужно делать.
Ровена потерла лоб.
— Я думала, мы сможем воздействовать на них, —
произнесла она вполголоса.
— Ты знаешь, что это не сработает. — Голос
Кестрель звучал тихо и ровно.
— Почему? — резко спросила Джейд.
— Они следили за нами не без причины, — устало
произнесла Ровена, кивнув в сторону ямы. — Они подозревали нас… но как
долго?
Ровена взглянула на Мэри-Линетт.
— Я видела, как вы рыли яму в саду во вторник
ночью, — сказала Мэри-Линетт. Она кивнула в сторону только что вырытой
ямы: — Там ваша тетя?
Последовала непродолжительная пауза. Ровена чувствовала себя
неловко. Затем она кивнула — медленно и элегантно.
— О, черт! — закрыв глаза, Марк завертел
головой. — Черт возьми! Они засунули миссис Бердок в мешок!
— Два дня. — Ровена взглянула на Джейд. — Они
подозревали нас целых два дня. Мы не можем стереть это из их памяти: за это
время все переплелось с другими воспоминаниями. Мы никогда ни о чем не узнали
бы, если бы не поймали их здесь.
— Ну, мы можем просто стереть все, что случилось за последние
два дня, — сказала Джейд.
Кестрель фыркнула:
— И еще два человека будут бродить здесь с чувством
потерянного времени!
В мозгу у Мэри-Линетт мгновенно сработало:
— Тодд Эйкерс и Вик Кимбл! Вы каким-то образом вызвали
у них амнезию. Я так и знала, что это связано с вами.
— У нас нет выбора, — спокойно сказала Кестрель
Ровене. — И ты понимаешь это не хуже меня.
«Она вовсе не злая, — поняла вдруг Мэри-Линетт. —
Просто очень практичная. Если бы львица, или волчица, или ястреб могли
говорить, они сказали бы то же самое: «Мы должны убить или умереть».
Неожиданно для самой себя Мэри-Линетт почувствовала к
девушкам странную симпатию… и уважение.
У Ровены был грустный вид. Очень грустный… Весь ее облик
говорил: это ужасно, но кому-то здесь придется несладко. Она склонила голову,
затем подняла ее и взглянула Мэри-Линетт прямо в лицо. Их взгляды встретились,
замерли… Спустя мгновение Ровена слегка изменилась в лице и кивнула.
Мэри-Линетт знала: только что они поняли друг друга без
слов. Обе готовы сражаться и умереть за своих близких. Это предназначение
старших сестер…
«Да уж, кому-то здесь придется несладко, — подумала
Мэри-Линетт. — Вы угрожаете моей семье, и я буду ее защищать».
Она знала, что Ровена все понимает. Ровене действительно не
хотелось ее убивать…
— Нет! — прозвенел вдруг пылкий возглас.
Мэри-Линетт узнала голос Джейд.
Джейд вскочила на ноги. Сжав кулаки, она разразилась потоком
слов, извергающихся, словно кипящая лава:
— Нет! Вы не посмеете убить Марка! Я вам запрещаю!
— Не будь занудой, — осадила ее Кестрель.
Джейд вся дрожала, напрягшись, как кошка, приготовившаяся к
прыжку.
— Вы просто не можете сделать это! Мне кажется… мне
кажется…
— Джейд…
— Я знаю, что он — мой духовный супруг.
Наступила мертвая тишина. Затем Ровена простонала:
— Черт побери…
— Ну вот, приехали, — отозвалась Кестрель.
Обе глядели на Джейд не отрываясь.
«Пора!» — решила Мэри-Линетт. Она со злостью замахнулась
фонариком на Кестрель, чтобы «вырубить» ее первой. Ровена, она надеялась, не
станет вмешиваться, если отключить ее сестру. Но удара не получилось. Марк
бросился к Мэри-Линетт и стукнул ее по руке.
— Не трогай Джейд!
И тут все завертелось в бешеном клубке: замелькали руки,
ноги, сцепившиеся пальцы, посыпались пинки… Марк и Джейд пронзительно вопили,
пытаясь разнять дерущихся. У Мэри-Линетт вырвали из рук фонарь. Она вцепилась в
чьи-то длинные волосы. Кто-то ударил ее ногой так, что ребра заныли от боли.
Она почувствовала, что ее тянут в сторону. Это Марк пытался
вытащить ее из драки. Джейд навалилась на Кестрель, одновременно руками
вцепившись в Ровену. Все тяжело дышали. Марк кричал, почти умоляя:
— Так нельзя! Это ужасно! Это все неправильно!
А Джейд продолжала сердито огрызаться:
— Он — мой единственный, ясно? Вам ясно? Он мне не
нужен мертвым!
— Он не твой духовный супруг, идиотка, —
приглушенно пробормотала Кестрель. Она лежала лицом вниз на подстилке из
хвои. — Когда встречаешь духовного супруга, тебя поражает, как молнией. И
ты сразу понимаешь, что это — единственный человек на свете, предназначенный
только для тебя. Ты не думаешь о том, что он твой духовный супруг, ты просто
знаешь, что он — твоя судьба, нравится тебе это или нет.
В глубине сознания Мэри-Линетт шевельнулась смутная тревога,
но она не придала ей значения: сейчас нужно было действовать.
— Марк, бежим отсюда, — задыхаясь, произнесла
она. — Бежим!
Но он продолжал крепко ее держать.
— Почему мы должны быть врагами?
— Марк, они — убийцы. Этого ты не можешь отрицать. Они
убили свою тетку.
Все три сестры обернулись и уставились на нее. Половинка
луны поднялась над деревьями, и Мэри-Линетт были хорошо видны их лица.
— Мы ее не убивали! — возмущенно воскликнула
Джейд.
А Ровена спросила:
— С чего ты это взяла?
Мэри-Линетт застыла от изумления.
— Но вы ведь ее зарыли!
— Да, но мы нашли ее мертвой.
— Кто-то убил ее колом, — сказала Кестрель,
вытаскивая хвойные иголки из своих золотистых волос. — Возможно, охотник
на вампиров. А вообще, сомневаюсь, что вам что-нибудь известно о таких вещах.
