Счастливым предвестьем
вокруг разливалась дымка,
Свет благовестный
плоть хранил пресвятую.
Словно из блеска
Небесной реки запредельной,
Явилась воочью
впрямь угодница-Дева.
Обвита глава богини
повязкой бесценной.
В червонного золота листьях,
В цветах из крупных смарагдов,
Струящих блеск золотистый;
повязка рождала отвагу,
С нее по бокам свисали
жемчужные снизки.
На Деве небесной
надет халат бледно-синий,
Украшенный скромно,
Золотом тканный,
Вышитый тонко
Изображеньем драконов
И фениксов яркой окраски,
летящих, крылья раскинув.
На шее висело,
спускаясь на грудь, ожерелье;
Оно две луны представляло,
Плясавшие в ветре воздушном;
Унизаны луны
Рядами южных жемчужин.
Изделье дивное это
Аромат источало.
От пояса ниспадает
юбка расшитого шелка,
С каймой золотой из нитей
Отборного шелкопряда;
На юбке – тучи цветные
Парят над обителью горней
Святых небожителей мудрых
в заоблачной выси.
Пред истинно праведной Девой
летит попугай белоперый,
С желтым хохлом, красноклювый,
По всему свету порхавший
и над океаном Восточным;
За милости он благодарен,
К родителям полон почтенья.
В руках богиня держала
волшебный сосуд благодатный,
способный оказывать ласку,
во всякой беде помогающий людям;
В священный сосуд чудотворный
зеленая вставлена ветка,
назначенная для окропленья.
Дабы рассеять зловредность
И вымести всякую скверну,
зеленая ветка ивы плакучей.
Застежка из яшмы
скрепляла петли одежды.
Лежал под стопами
лотосов слой златоцветный;
К святой разрешалось
раз в три дня обращаться.
Это явилась
подающая помощь в печалях
Гуаньинь-богиня,
что спасенье от бедствий дарует.
Когда все немного успокоились, император повелел вызвать искуснейшего живописца, чтобы запечатлеть истинный облик богини. По высочайшему указу явился живописец У Даоцзы, мастер изображать лики святых и небожителей. У Даоцзы взял свою волшебную кисть и с необыкновенной точностью воспроизвел облик богини. Между тем богиня постепенно уносилась все выше и выше, исходившее от нее лучезарное сияние вскоре исчезло, а с неба, трепеща, упала карточка. Вот что на ней было написано:
«Добродетельно-твердый
император династии Тан!
Беспримерная книга
далеко на Западе есть.
Ли – сто тысяч и восемь
должен к ней паломник пройти,
Но Большой колесницей
овладеет прилежный ходок.
Если это творенье
очутится в вашей стране —
Над нечистою силой
вы всегда одержите верх.
Тот, кто Истину ищет,
в благочестный отправившись путь,
Вместе с книгою – святость
за усердье свое обретет».
Тогда император обратился к монахам с такими словами:
– Мы повелеваем прекратить на время богослужение. Надо тотчас же найти человека, который отправился бы за священными книгами Большой колесницы.
Тут выступил вперед Сюаньцзан и, отвесив императору низкий поклон, произнес:
– Я скромный монах, не обладаю никакими талантами, но хочу верой и правдой послужить государству. Я доберусь до Индии и привезу священные книги, иначе пусть поразит меня смерть и я навеки сойду в преисподнюю.
И в подтверждение своей клятвы Сюаньцзан возжег благовония перед статуей Будды. После этого император велел всем возвращаться во дворец и ждать благоприятного дня, когда Сюаньцзан сможет отправиться в путь.
На следующее утро астролог сообщил, что расположение звезд предвещает счастливую дорогу и можно отправляться в паломничество.
– Брат мой, – молвил император, – жалую вам эту золотую чашу для сбора подаяний и коня, чтобы вы погрузили на него свою поклажу. Два надежных человека будут сопровождать вас в пути.
Затем император налил Сюаньцзану чашу вина и, прежде чем тот успел поднести ее ко рту, бросил в вино горсть земли.
– Путь вам предстоит далекий и нелегкий. Не скоро вернетесь вы на родину. Так выпейте же это вино. Недаром говорят, что горсть родной земли дороже десяти тысяч лянов золота.
Только сейчас Сюаньцзан понял, зачем император бросил в вино горсть земли, и с благодарностью осушил чашу до дна. После этого он тронулся в путь, а император со своей свитой вернулся во дворец.
Если хотите узнать, что случилось дальше, прочтите следующую главу.
Глава тринадцатая,
повествующая о том, как путники угодили в логово тигра, как дух Золотой звезды спас Сюаньцзана и как охотник с горы Двух рогатин пригласил его к себе в гости
Итак, Сюаньцзан и его спутники покинули Чанъань и после двух дней тяжелого пути добрались до монастыря Фамынь – Врата Закона. Встретить их вышел сам настоятель в сопровождении монахов числом не менее пятисот. Сюаньцзана провели в храм, угостили чаем, а затем устроили в его честь трапезу, которая длилась до самого вечера.
После трапезы монахи принялись не спеша вести беседу. Говорили об опасностях, подстерегающих Сюаньцзана в пути. О крутых горах и глубоких реках, о диких зверях и чудовищах. Сюаньцзан выслушал монахов и молвил:
– Я торжественно поклялся преодолеть все препятствия, добраться до Индии и привезти оттуда священные книги, дабы святое учение распространилось по всему нашему государству.
И вот на рассвете, едва скрылась луна и пропел первый петух, Сюаньцзан сотворил молитву, поел и, попрощавшись с монахами, которые плакали, расставаясь с ним, поспешил в путь.
С наступлением темноты путники останавливались на ночлег, а чуть свет снова отправлялись в путь. Везде, куда бы они ни пришли, их встречали радушно, оказывая им всяческие почести. Так было и в монастыре Источник счастья, неподалеку от государственной границы. Стояла уже глубокая осень, а осенью, как известно, петухи поют раньше.
И вот, услыхав крик петуха, Сюаньцзан разбудил своих спутников, монахи тоже все повскакали с постели, наскоро собрали поесть. И сразу же после еды путники покинули монастырь.
Все вокруг было бело от инея, сверкавшего при ярком свете луны. Через несколько десятков ли путники увидели горный кряж. Дороги здесь не было, и приходилось пробираться через густые заросли высокой травы, карабкаться по крутым, труднопроходимым горам. Путники остановились. Уж не сбились ли они с пути? И вот как раз когда они между собой толковали, как им быть дальше, земля у них под ногами ходуном заходила, и они полетели в глубокую яму. Страх обуял путников. Вдруг раздались устрашающие крики:
