Тут конь вскричал:
– Обожди, я сейчас!
Он подался вперед и стал бить землю передними копытами, потом присел на задние ноги, пятясь назад и громко лязгая при этом зубами. С огромным трудом он помочился чуть-чуть, не набралось и полплошки.
После этого трое монахов вернулись в дом, смешали все лекарства, добавили туда конской мочи и скатали три большие пилюли. Пилюли они уложили в коробочку и, как были, не раздеваясь, легли спать.
Уже давно рассвело, когда правитель призвал к себе своих близких сановников и велел им отправиться на постоялый двор за лекарством.
Сановники поспешили исполнить приказ правителя, прибыли на постоялый двор и пали ниц перед Сунь Укуном.
– Наш повелитель, – промолвили сановники, – велел поклониться тебе и попросить у тебя чудотворное снадобье.
Сунь Укун велел Чжу Бацзе подать коробочку, снял с нее крышку и вручил сановникам три пилюли, сказав при этом:
– Эти пилюли называются «черными», и запивать их надобно отваром, приготовленным из ветров, которые пускают вороны на лету, из рыбьей мочи в быстрой воде, из пудры царицы Неба Сиванму, из золы тигля, в котором мудрец Лаоцзюнь приготовляет пилюли бессмертия, из трех лоскутков ветхой головной косынки Яшмового владыки и еще из пяти волосков, выдранных из усов дракона. Только в этом случае пилюли помогут больному.
– Рыбью мочу и все остальное нам не сыскать в целом свете, – уныло отвечали сановники. – А чем еще можно их запивать, эти пилюли?
– Водой, не имеющей истоков, – сказал Сунь Укун.
– Ну, это легко достать, в народе говорят так: если нужна вода, не имеющая истоков, надо взять плошку или чашку, отправиться к колодцу или к реке, зачерпнуть воды, сразу же повернуть обратно и принести домой, не ставя ее на землю и ни разу не оборачиваясь назад. Такую воду дают больным запивать лекарство.
– Вода в колодцах и реках имеет истоки, – промолвил Сунь Укун. – А я говорю о воде, падающей с неба. Да такой, которая еще не коснулась земли.
– Тогда надо обождать, пока пойдет дождь, – сказали сановники, поблагодарили Сунь Укуна и, взяв пилюли, отправились во дворец.
Там они отдали пилюли государю и слово в слово передали ему все, что сказал Сунь Укун.
Между тем Сунь Укун уже пожалел о том, что сказал сановникам про воду, падающую с неба. Ведь неизвестно, сколько времени придется ждать дождя.
И Сунь Укун решил действовать.
Он произнес заклинание, и в следующий момент перед ним предстал на черной туче сам царь драконов Восточного моря Ао Гуан.
– Прости, что потревожил тебя, – сказал Великий Мудрец, – но мне срочно нужна вода без истоков.
– Что же ты, Великий Мудрец, когда вызывал меня, не сказал, что тебе нужна вода? А я не взял с собой никакой дождевой посуды, нет при мне также ни ветра, ни облака, ни грома, ни молнии. Как же я вызову дождь? – произнес царь драконов.
– Да мне нужно всего несколько глотков, – отвечал Сунь Укун. – Чтоб запить лекарство.
– Ну, если так, – сказал царь драконов, – то обожди, сейчас я чихну раза два и один раз плюну, этого вполне хватит, чтобы запить лекарство!
– Прекрасно! – воскликнул Сунь Укун. – Чихай, только побыстрее!
Почтенный дракон опустил ниже черную тучу, приблизился ко дворцу и плюнул. Слюна его тотчас превратилась в благодатный дождичек. Во дворце все возликовали.
– Сам Небесный владыка пришел на помощь нашему государю, – говорили придворные.
Правитель распорядился:
– Достать все сосуды и собрать дождевой воды!
Тут все гражданские и военные придворные чины, независимо от старшинства и ранга, три тысячи прелестных придворных дам из всех дворцов, восемьсот пленительных красавиц, придворных танцовщиц, выбежали со всевозможными сосудами, чашами и мисками в руках, чтобы набрать целебной воды.
В это время почтенный дракон повис над дворцом и не двигался с места. Так прошло больше часа, после чего царь драконов распростился с Великим Мудрецом Сунь Укуном и отправился в обратный путь.
Все придворные чины и дамы возвратились во дворец, бережно неся сосуды. Кому посчастливилось собрать пять капель, кому одну или две, некоторым ни одной. Все капли слили в один сосуд, и набралось более трех полных чарок, которые и были поставлены на столик перед правителем. Сразу же в зале Золотых колокольцев разлился изумительный аромат, который распространился по всему дворцу.
Правитель государства взял черные пилюли, благодатную дождевую воду и удалился во внутренние покои. Сперва он проглотил одну пилюлю и запил ее целой чаркой воды, затем проглотил вторую пилюлю и тоже запил целой чаркой и, наконец, проглотил третью пилюлю, запив ее всей оставшейся благодатной дождевой водой.
Вскоре в животе правителя так заурчало, что казалось, там загрохотали колеса нескольких телег. Ему сразу же подставили стульчак, и он сходил подряд раза три, а может, и пять, после чего испил немного рисового отвара и возлег на ложе. Две придворные дамы проверили царский стул. Не пересказать даже, сколько там оказалось грязи и слизи, причем был целый комок непереваренной пищи из клейкого риса. Дамы подошли к ложу государя и доложили:
– Корни вашей болезни удалены!
Правитель еще больше обрадовался от этих слов и с аппетитом съел чашку риса.
Вскоре он почувствовал облегчение в груди, дыхание его стало ровным, и кровь заиграла в жилах. Он воспрянул духом и ощутил силу в ногах. Сойдя со своего ложа, он облачился в парадные одежды и сам, без посторонней помощи, направился в тронную залу. Увидев Танского монаха, он сразу же повалился ему в ноги и принялся благодарить. Танский монах поспешил в свою очередь поклониться правителю. Когда церемония поклонов была закончена, правитель, поддерживая Танского монаха, подозвал к себе самых важных сановников.
– Напишите скорей приглашение, – приказал он, – и отправьте гонцов на постоялый двор за тремя высокочтимыми учениками благочестивого наставника. Мы устроим пир в честь дорогих гостей.
Радуясь и ликуя, наши три монаха отправились во дворец.
Придворные чины встретили их с почетом, провели в восточную залу, где их давно уже ожидали Танский монах, правитель Пурпурного царства и все важные сановники-царедворцы, которые приготовились пировать. На почетном возвышении в зале стояли четыре стола, уставленные всевозможными постными блюдами, до того аппетитными, что глаза разбегались, глядя на них. Впереди стоял еще один стол со скоромными блюдами, такими же аппетитными. Справа и слева были расставлены в строгом порядке четыреста, а может, и пятьсот небольших столиков.
Пир был в самом разгаре, когда правитель, высоко подняв чарку, поднес ее Сунь Укуну и обратился к нему с такими словами:
– Преосвященный благочестивый монах! Твоя милость ко мне так же велика, как гора Тайшань. Не знаю даже, чем отблагодарить тебя за исцеление. Уж как хочешь, но выпей эту большую чарку, и я кое-что расскажу тебе.
