– Верно ли, что твой учитель – Танский монах Сюаньцзан? – спросил праведник.
– Истинная правда, – отвечал Сунь Укун.
Тут отшельник заскрежетал зубами от злости и произнес:
– Не ты ли вместе со своим учителем загубил моего племянника Красного Младенца?
– Не загубил я его, – отвечал Сунь Укун, – благодаря мне он сейчас служит богине Гуаньинь.
– Замолчи, негодная обезьяна! – крикнул праведник. – Что же, по-твоему, лучше прислуживать кому-то, нежели быть князем в собственных владениях? Давай померимся силами! Одолеешь меня в трех схватках – дам тебе воды. Не одолеешь – изрублю тебя на мелкие кусочки.
И вот между ними начался бой.
Противники схватывались уже раз двадцать, и праведник стал выбиваться из сил. Тогда, волоча за собой свой волшебный крюк, он покинул поле боя. Сунь Укун не стал его преследовать и устремился к пещере, где был заветный родник. Но вход в пещеру оказался наглухо закрытым. Тогда Великий Мудрец поднапрягся, ударом ноги вышиб дверь и вошел внутрь. И тут, к своему великому изумлению, он увидел праведника, притаившегося у самого родника.
Сунь Укун замахнулся на него посохом, но праведник успел отскочить и скрылся в глубине пещеры. Тогда Сунь Укун нашел бадью и собрался спустить ее вниз, чтобы зачерпнуть воды, но в этот миг перед ним снова появился праведник, зацепил Сунь Укуна крюком за ногу и бросил на землю. Сунь Укун сильно ушибся. Превозмогая боль, он поднялся с земли, но, как ни старался зачерпнуть воды из родника, праведник всякий раз ему мешал.
Тогда Сунь Укун решил призвать на помощь Шасэна, покинул пещеру и на облаке полетел в женское царство, где его дожидались Танский монах и Чжу Бацзе.
Сунь Укун изложил им по порядку все как было и сказал, что хочет взять с собой на подмогу Шасэна.
– Пока я буду драться с этим проклятым праведником, – промолвил Сунь Укун, – Шасэн зачерпнет воды из родника и принесет ее вам.
– А все же вам повезло, – вступила тут в разговор хозяйка, – что вы попали не в соседний дом, а ко мне. Не то вам несдобровать бы. В моем доме женщины все в летах. Никто из нас уже не помышляет об усладах при лунном сиянии. Вот у соседей много молодых дев, и, уж конечно, они не оставили бы вас в покое. А откажись вы, стали бы мстить вам, содрали бы с вас шкуру и смастерили бы себе ладанки для благовоний.
Тут Сунь Укун обратился к хозяйке.
– Есть ли у тебя в доме бадьи? – спросил он. – Одолжи мне, если есть, пожалуйста!
Женщина пошла во внутреннее помещение и вскоре вернулась с бадьей и длинной веревкой.
– Принеси еще одну, – попросил Шасэн, – а то боюсь, что колодец глубокий и одной веревки не хватит.
Старуха принесла. После этого Сунь Укун и Шасэн вскочили на облако и отправились в путь. Не прошло и часа, как они прилетели к горе Освобождение от мужского начала и опустились на землю прямо у обители праведника.
– Возьми бадью и веревки, – велел Сунь Укун Шасэну, – спрячься где-нибудь поблизости и жди, покуда я начну бой с праведником. Когда же увидишь, что бой в самом разгаре, беги в пещеру, зачерпни воды и быстро возвращайся к учителю.
Шасэн обещал сделать все, как ему велено, а Сунь Укун подошел к воротам пещеры и крикнул:
– Эй! Отворяй!
По прошествии некоторого времени праведник вышел из пещеры и громко крикнул:
– А, это ты, подлая обезьяна! Ты опять явилась сюда? Что тебе надо?
– Мне нужна вода из родника, – отвечал Сунь Укун.
– Разве ты не знаешь, что я хозяин родника? – промолвил праведник. – Даже самому государю и его сановникам я не дам даром ни капли воды. А уж тебе, моему врагу, и подавно.
– Значит, не дашь? – грозно спросил Великий Мудрец.
– Не дам! – решительно произнес праведник.
– Тогда я угощу тебя своим посохом, – сказал Сунь Укун и стал колотить праведника по голове.
И вот снова между ними разгорелся бой. Противники все дальше и дальше уходили от пещеры и теперь уже бились на склоне горы.
Шасэн между тем с бадьей и веревками хотел было проскользнуть в дверь, но тут ему дорогу преградил старец-привратник.
Тогда Шасэн поставил бадью на землю, взял посох, усмиряющий злых духов, и принялся дубасить привратника.
Тот повалился на землю с перебитым плечом и уполз вглубь пещеры, охая от боли.
Шасэн тем временем набрал полную бадью воды, вышел из пещеры и вскочил на облако. Пролетая мимо Сунь Укуна, который продолжал бой с праведником, Шасэн крикнул:
– Братец! Я достал воды. Хватит вам биться! Пощади его!
Тут Сунь Укун сказал праведнику:
– Пока мы дрались, мой брат достал воду из родника. Я мог бы убить тебя, но не стану этого делать. Живи, сколько суждено, но будь добрым, и, если у тебя попросят воду, не отказывай.
Однако праведник не отличал добра от зла и продолжал орудовать своим крюком, затем изловчился и ударил Сунь Укуна по ногам. Но тот подпрыгнул высоко-высоко и бросился на праведника с криком: «Стой! Не уйдешь!» Не успел праведник опомниться, как Сунь Укун одним ударом сшиб его с ног. Тогда Великий Мудрец вырвал у него волшебный крюк, разломал пополам, затем еще на четыре части и швырнул на землю.
После этого он вскочил на облако и улетел. Очень скоро он догнал Шасэна, и вдвоем они возвратились к Танскому монаху и Чжу Бацзе. Те по-прежнему корчились от боли, стонали, но, увидев Сунь Укуна и Шасэна, принесших спасительную воду, повеселели.
Женщины тоже обрадовались.
Одна из них быстро достала фарфоровую чашечку с узорами, зачерпнула воды и подала Танскому монаху, говоря:
– Возьми, почтенный наставник! Пей потихоньку: как только допьешь до конца, так сразу же плод растворится.
– А мне давайте всю бадью! – закричал Чжу Бацзе.
– Да разве можно?! – замахала женщина руками. – От целой бадьи все кишки растворятся.
Чжу Бацзе сразу притих и тоже выпил полчашечки.
Прошло времени ровно столько, сколько требуется, чтобы съесть плошку горячей каши, и животы у обоих опали, а боль утихла.
Оставшуюся воду Сунь Укун отдал хозяйке. Женщина перелила воду в глиняный чан, который закопала в землю на заднем дворе, говоря:
– Этой воды нам хватит до конца жизни.
Затем женщины накрыли на стол и пригласили Танского монаха и его учеников подкрепиться, после чего все отправились отдыхать.
На другой день, как только рассвело, наставник и его ученики поблагодарили женщин за гостеприимство и покинули селение. Сюаньцзан сел на белого коня, которого вел под уздцы Чжу Бацзе. Шасэн взвалил на спину пожитки, а Великий Мудрец шел впереди, указывая путь.
О том, что еще приключилось с паломниками в женском царстве, вы узнаете из следующей главы.
