2. Я весь сезон не могу заниматься легкой атлетикой.
а. Папа не будет вытряхивать из меня душу своей стратегией.
б. Выпуск второй «Агонии поражения Джебуки Дарлинг» не последует.
в. Не надо тренироваться каждый день.
Я могу смотреть шоу «Реальный мир».
Или «новых классиков» TNT.
Или спать.
Или составлять замысловатый план, в котором я буду описывать достоинства и недостатки моего теперешнего состояния.
II. Что плохого в моем теперешнем состоянии
А. Проклятый гипс.
1. Нога чертовски болит.
2. Чертовски чешется.
3. Из него начало пахнуть.
а. Маленькими, мокрыми щенками.
б. Это необъяснимо и неприятно.
4. Он разрисован рисунками, и на нем написана разная ерунда.
а. Это напоминание о том, какие неумные мои одноклассники.
ПЕРЕЛОМ НОГИ… ВОТ ЭТО ДА! ТЫ СДЕЛАЛА ЭТО!
ЖИЗНЬ ТРУДНА!
ПОПРАВЛЯЙСЯ СКОРЕЕ, СЛАДКАЯ!!!
б. Если бы Хоуп была здесь, она нарисовала что-нибудь прикольное.
Б. Моя мама опекает меня, как малыша, который учится ходить.
1. Я вынуждена слушать ее жалобы о том, что Бетани никогда не приезжает к нам.
2. Мне приходится терпеть ее неуклюжие попытки установить со мной отношения — «между нами девочками говоря».
3. Я должна отвечать на ее глупые вопросы о людях, которых она считает моими друзьями.
а. Она не понимает, почему я не проявляю интереса к приключениям Бриджит в Голливуде.
Даже после того как я объяснила, что мы обе с Бриджит талантливые драматические актрисы (хотя в действительности нет), все равно никто и ничто не заставит лететь меня в Лос-Анджелес, чтобы стать профессиональной актрисой.
Она все еще думает, что мы с Бриджит лучшие подруги.
б. Она не понимает, почему больше не приходит Скотти.
Даже после того как я объяснила, что он за это время поменял уже трех глупых девчонок.
Она все еще считает, что «подцепить Скотти — большая удача».
В. Папа все еще со мной не разговаривает.
1. Его ворчанье еще хуже, чем стратегия успеха, которой он меня просто убивал.
2. Это подтверждает печальную правду о том, что между нами нет никаких отношений.
а. Нас ничего не связывает, кроме бега.
б. Если я не бегаю, я для него не существую.
Д. Маркус Флюти все еще со мной не разговаривает.
1. Вряд ли это как-то связано с моей временной «инвалидностью».
а. От его молчания мне больнее, чем от сломанной лодыжки.
б. Его молчание сводит меня с ума больше, чем нестерпимый зуд моей лодыжки под гипсом.
2. У меня больше чем достаточно времени, чтобы подумать об этом.
Восемнадцатое сентября
Из-за своей травмы я вынуждена больше времени проводить с мамой, с тех пор как я была еще зародышем. Так как моя сестра сильно занята своей новой ролью миссис Грант Докцилковски, что ей некогда приехать в Пайнвилль. Угадайте, кто уполномочен стать Бетани на время?
Каждый день после школы мама садится рядом со мной на диван и пытается заставить меня вести «девичьи разговоры», хотя это их с Бетани специализация. Думаю, она пытается промыть мне мозги, чтобы к концу тридцатидневного заточения я стала бы второй дочерью ее мечты.
Когда мама не притворяется, что я ее любимый первый ребенок, она читает мне лекции о жизни. Одна из любимых тем — «Каковы твои перспективы?» У мамы всегда далеко идущие планы на будущее, а в последнее время они зашли еще дальше. Она постоянно повторяет, что мне нужно знать, какие перспективы меня ждут. И если бы я думала о них, то я не волновалась бы так сильно из-за пустяков и была бы более счастливым человеком.
Что меня больше всего злит во всей этой трепотне о перспективе, что она совершенно не принимает во внимание моих чувств, которые я испытываю в данный момент. Если случается что-нибудь паршивое — например, мой друг предает меня ради собственной выгоды, — мои отрицательные эмоции правомерны, ведь так? Может быть, эти эмоции не такие сильные, как, например, после того, как ты узнаешь о заражении вирусом Эболы, но тем не менее они есть, и с этим надо считаться. Не моя вина, что эти проблемы существуют на Земле и мне их надо решать, верно? Они незначительные, но выводят меня из себя, и они мои.
Помимо этого, у меня много перспектив. И чтобы это доказать, я приведу несколько незадокументированных событий — может быть, прошедших не в столь волнительные периоды моей жизни, но все равно вызывающие у меня беспокойство.
НЕЗАДОКУМЕНТИРОВАННОЕ СОБЫТИЕ № 1
— Bonjour, mademoiselle!
[12]
Это был первый день в школе. Голос показался мне незнакомым: баритон вместо голоса кастрированного певца. Я повернулась, чтобы посмотреть, кто это говорил.
В этом парне нельзя было узнать Пепе ле Пю. Нет, это был совершенно другой парень. Он вырос на десять сантиметров и прибавил не менее десяти килограммов мускулов.
Это был Пепе ле Пьюберти (уже не мальчик, но еще не муж).
— Пепе, я имею в виду Пьер! — открыла я рот от изумления. — Ты так вырос.
От гордости он чуть не лопнул.
— Спасибо.
— En français, s’il vous plâit!
[13]
— пропела мадам Роган. Ей было все равно, что мы разговариваем до занятий, поскольку все равно будет французский.
— Comment était votre eté?
[14]
— Eh. J’ai travailler sur le boardwalk?
[15]
— Moi aussi.
[16]
— Vraiment? Ou?
[17]
— J’étais… Le Geek.
[18]
