— У дома на подъездной аллее была припаркована какая-то незнакомая машина. К тому времени, когда я вычислила, кому она принадлежит, у меня возникло желание прыгнуть на велосипед и уехать обратно, но было уже поздно. Меня увидели Скотти и его подружка, которую он, похоже, стащил с постели.
— А, привет, Джесс, — приветствовал меня Скотти. — Ты ведь знакома с Келси Берни, не так ли?
Я кивнула в знак согласия и улыбнулась, она в ответ сказала: «Привет» и тоже улыбнулась. Мы все трое стояли и улыбались. Все было чудесно.
— Она подвезла меня домой с утренней тренировки, — объяснялся он.
— Да, мне как раз по пути, — сказала она.
— Чертовски… — проговорила я.
— Что?
— Чертовски… ну, потому чертовски, что рано вставать.
— А-а-а.
Вовсе не это у меня было в голове. Совсем другое. Мой первый шаг, чтобы стать нормальной девятиклассницей, оказался неудачным. Я проваливалась, проваливалась куда-то вниз, катилась кубарем, как в мультике про хитрого Койота.
— Ты хочешь зайти? — спросил Скотти.
Я все еще стояла перед калиткой.
— Да, — ответила я.
— А я все равно собиралась уходить, — сказала Келси.
Скотти встал и отворил калитку, выпустив ее и впустив меня.
— До встречи, — сказала Келси.
— До встречи, — ответил Скотти.
— Пока, — попрощалась я.
Мы со Скотти не сказали ни слова, дождавшись, пока Келси завела машину и свернула с подъездной аллеи, погудев и помахав рукой на прощание. Он сел рядом со мной на качели.
— Что случилось?
— Вы что, ребята, вместе спите?
Скотти выглядел шокированным.
— Кто — я и Келси? Нет. Ты что! — ответил он, словно он никогда не думал об этом. — Мы друзья.
— Думаю, она не так на это смотрит.
— Хватит подковырок. Прекрати.
Парни — настоящие идиоты.
— Скотти, да она ведь хочет тебя.
— Но я ее не хочу, — сказал он как отрезал.
— Ну ладно.
— Хорошо.
Я раскачивалась на качелях.
— Итак, зачем ты пришла сюда? — спросил Скотти.
Зачем я пришла сюда? О, да.
— Ты уверен, что вы не собираетесь спать?
Он улыбнулся:
— Думаю, я бы знал, если собирались бы.
Логично. Глубоко вздохнув, я спросила его:
— Ты знаешь, что Бетани выходит замуж?
— Неужели это наконец-то случится?
— Да. Дело в том, что мне нужен спутник на свадьбу. А то я буду сомнительной подружкой.
— Что?
— Ну подружкой на свадьбе, — исправилась я, чтобы не объяснять шутку. — Это очень заметная роль. И если я пойду одна, Бетани и мама скажут, что это будет выглядеть подозрительно, черт его знает, что это значит. Поэтому, мне хотелось бы узнать…
— Ты просишь меня, быть твоим бойфрендом на свадьбе?
— Ну не бооойфрендом, — сказала я, имитируя принятое у нас в школе отвращение к этому слову. — Просто парнем, с которым я приду.
— Ну когда ты преподносишь это в таком свете, как могу я сопротивляться?
— Ты знаешь, что я имею в виду.
Он остановил качели:
— Ну это как бал, только с бесплатной выпивкой.
— Да, и на мне будет по-настоящему уродливое желтое платье.
— Ооо, ты меня сейчас заводишь.
Мне нравится такой Скотти, и я могу также шутить. Скотти — единственный парень, с которым родители разрешают мне оставаться в спальне. Одним, с закрытой дверью. Не то чтобы я проверила это, приведя в дом много парней. Но однажды Пи Джей пришел ко мне работать над одним научным проектом, и родители настояли, чтобы он остался на кухне. Похоже на то, что родители хотели, чтобы я и Скотти занялись сексом, а они смогли бы поймать меня и наказать за что-то реальное, что может совершить подросток, а не за мое не совсем понятное человеконенавистническое поведение.
— Конечно, я пойду с тобой.
Затем мы обнялись. Я была счастлива. И я все еще была счастлива, когда я позвала сестру, чтобы сообщить ей эту новость. Удивительно, но мы продолжаем разговаривать друг с другом, словно забыв, что я обозвала ее сукой. А когда я рассказала это маме, она чуть не выскочила от радости из своей одежды.
Все, кажется, идет хорошо. Нормально.
Двадцать первое апреля
Я не удивилась, что Безмозглая команда была вне себя, узнав, что я пригласила Скотти на свадьбу.
— О мой бог! Ты должна рассказать мне все! — воскликнула Сара.
— Вот что мне нравится: женщина все берет под свой контроль! — сказала Мэнда.
— Мы можем ходить на свидания вместе, — предложила Бриджит.
— Да здравствует революция! — пошутила Хай, вызвав всеобщее замешательство Безмозглой команды.
В течение нескольких дней я ощущала себя одной их них. Вот почему то, что случилось сегодня, вызвало у меня неприятные ощущения в желудке.
— Когда заканчивается сезон тренировок? — спросила Мэнда после утренней переклички.
— В июне.
— И у тебя игры каждую субботу, верно?
— Соревнования, — поправила я.
— Соревнования, игры — какая разница, — продолжала Мэнда, махнув при этом рукой, словно прогоняя сделанную ошибку в сторону. Она явно устала от разговора, и неудивительно. Я начала объяснять ей все сложности моего расписания соревнований по легкой атлетике, когда вдруг прозвучал решающий вопрос.
— А в эту субботу у тебя есть что-нибудь?
— Да, у меня два старта в неделю плюс эстафета, приглашения на соревнования в другие школы или на чемпионат у нас в школе каждую субботу.
— О, — сказала Мэнда, взглянув на Хай.
— А что?
— Ну, я возьму их за покупками в город в эту субботу, — объяснила Хай.
— Чтобы поискать платья для бала, — продолжила Мэнда.
— Ну и другие штучки, — сказала Сара, словно защищаясь.
Я не могла поверить в это. После всех этих уничижительных слов о Безмозглой команде Хай с такой охотой продолжает общаться с ними? Мой мозг не мог этого принять. Конечно, я говорила о Безмозглой команде за их спиной, а потом ходила с ними куда-либо по выходным, но это потому, что мы уже давно вместе. Мне приходится это делать. Но у Хай нет таких обязательств.
Сначала мне было это безразлично. Помнишь, что ты не любишь ездить за покупками? И Нью-Йорк такое грязное, отвратительное и опасное место. Но когда мы вошли в кабинет истории и я увидела, что они изучают расписание движения транзитных автобусов через Нью-Джерси, мне стало так тоскливо, что даже заныл желудок. Я сказала Би Джи, что мне надо в комнату для девочек, бросая на него заговорщицкие взгляды и поднимая брови, что означало «женские проблемы». Учитель дал мне пропуск, не задав вопроса.
