Глава 40
Майкла разбудил утренний свет. Он сидел в комнате Роуан, на
своем обычном месте у кровати. Роуан глядела на пробивавшийся сквозь шторы
солнечный луч так, словно тоже его видела. Он не помнил, когда уснул.
Зато он помнил, что этой ночью рассказал Роуан обо всем. Обо
всем. Поведал историю Лэшера. Сообщил, что Лэшер уничтожен и что это сделал он,
Майкл. Это он всадил молоток в мягкий родничок на темени дьявола. Он не знал,
слышит ли она его. Но ему казалось, что слышит. Говорил он монотонно, ровным,
бесстрастным голосом. И ни минуты не сомневался, что Роуан все понимает. Майкл
был абсолютно уверен, что ей следует узнать обо всем. О том, что случилось. О
том, что Лэшера больше нет и ей ничто не угрожает. И о том, что отныне здесь,
дома, она в полной безопасности.
Закончив свой рассказ, Майкл закрыл глаза, и сразу в памяти
его зазвучал мягкий, нежный голос Лэшера. Тот рассказывал об Италии, о ярком,
ласковом солнце, что сияет в этой чудной стране, о своей любви к Младенцу
Иисусу. А еще он спрашивал, все ли известно Роуан.
Возможно, душа Лэшера обретается где-то рядом, размышлял
Майкл. Возможно, его рассказ правдив и святой Эшлер вновь вернется в этот мир.
Где он обретет плоть в следующий раз? В Доннелейте? Или здесь, в этом доме?
Предсказать подобное невозможно.
— К тому времени меня уже не будет на этой
земле, — шепотом произнес Майкл. — В этом можно не сомневаться.
Прошли века, прежде чем он откликнулся на зов Сюзанны. И я не думаю, что сейчас
он здесь. Наверняка он обрел покой. И Джулиен обрел покой тоже. Может, Джулиен
помог ему. Может, слова из стихотворения Эвелин соответствуют истине.
И он тихонько продекламировал маленькую поэму, сделав паузу
перед последней строфой. Потом он произнес и ее:
Рожденные дьяволом будут убиты,
Пусть жалость невинный в вас не пробудит.
Иначе в Эдем будут двери закрыты.
Иначе весь род наш в могиле почит.
Майкл помолчал несколько мгновений и добавил:
— Мне его жаль. Когда я думаю о том, что произошло,
меня пробирает дрожь. Но я должен был это совершить. Должен. И у меня была на
это веская причина. Настолько веская, насколько таковой может считаться любовь
к жене и ребенку. Я знал, что лишь я, и только я один, способен с ним
покончить. Никто не уничтожит его вместо меня. Знал, что он может заворожить
кого угодно, всех подчинить своей власти. Поэтому-то он и представлял огромную
опасность. Ему невозможно было сопротивляться.
Наверное, завершив свой рассказ, Майкл погрузился в сон.
Кажется, во сне он видел Шотландию, ее заснеженные горные долины и
величественные соборы. Вероятно, теперь подобные сны станут частыми его
гостями. Скорее всего, они будут преследовать его до самой смерти…
Но сейчас светило солнце и одновременно шел дождь. Светлый,
приятный дождь…
— Родная моя, хочешь, я спою тебе что-нибудь? —
спросил Майкл и добавил со смехом: — Ты ведь знаешь, я помню наизусть двадцать
пять старых ирландских песен.
Внезапно Майкл помрачнел. Ему вспомнилось лицо Лэшера,
который рассказывал о своем пристрастии к пению, о том, как он пел на городских
улицах перед толпами слушателей. Вспомнились его невинные голубые глаза.
Вспомнились волнистые черные волосы, длинная блестящая борода и усики над
верхней губой. Весь облик этого существа был преисполнен жизни, а в его
поведении явственно проявлялись детская непосредственность и простодушие. И как
мелодичен, как благозвучен был его голос, когда он тихонько напевал.
«Но теперь Лэшер мертв, — мысленно произнес
Майкл. — И убил его я».
Дрожь пробежала по всему его телу.
«Сейчас утро, ночной мрак развеялся, — сказал он
себе. — Волноваться не о чем. Наступает новый день».
В комнату неслышно вошел Гамильтон Мэйфейр.
— Хотите кофе, Майкл? Вы можете спуститься в столовую.
Я побуду с ней. Сегодня утром она такая… такая красивая.
— Она всегда красивая, — отозвался Майкл. —
Я, пожалуй, и в самом деле пойду выпью кофе.
Он вышел из спальни и спустился вниз по лестнице.
Дом был залит солнечным светом. Брызги дождя сверкали на
чистых оконных стеклах.
Майкл ощутил легкий запах дыма. Значит, минувшей ночью Мона
выполнила свое намерение: затопила камин в спальне и сожгла его испачканную
кровью одежду.
Ему вдруг захотелось разжечь огонь в обоих каминах в
гостиной и выпить кофе там, наслаждаясь одновременно теплом пламени и теплом
солнечных лучей.
Майкл подошел к первому камину, самому своему любимому,
мраморному, покрытому затейливой резьбой, уселся на пол, скрестил ноги и
прижался спиной к холодному мрамору. У него не было сил приготовить кофе,
принести дрова, развести огонь. Он не знал, кто из родственников и служащих
остался в доме. Не знал, что ему теперь делать.
Майкл закрыл глаза.
«Лэшер мертв, — повторил он про себя. — Мертв. Я
убил его. Все кончено».
До слуха его донесся стук входной двери. В гостиную вошел
Эрон. Поначалу он не заметил сидевшего на полу Майкла, а увидев его, слегка
вздрогнул.
Эрон был безупречно выбрит. На нем была свежая белая рубашка
с галстуком и новая светло-серая шерстяная куртка. Густые седые волосы были
тщательно причесаны, лицо казалось отдохнувшим и посвежевшим, а глаза — ясными.
— Я знаю, вы никогда не простите мне того, что я его
уничтожил, — сказал Майкл. — Но я не мог поступить иначе. Не мог,
поверьте. И я не жалею о том, что совершил.
— Что значит — никогда не прощу вас? Поверьте, я вовсе
не считаю, что должен за что-то вас прощать, — мягко возразил Эрон. —
Не думайте больше о том, что произошло. По крайней мере сейчас. Выбросите это
из головы. От подобных воспоминаний один лишь вред. Так что, прошу вас,
постарайтесь все забыть. И не держите на меня зла за то, что я не стал вам
помогать. Я не мог это сделать.
— Но почему? Вы хотели пролить свет на тайну, которую
он унес с собой? Или вам жаль это существо? Или он действительно заворожил вас?
Эрон молчал, словно что-то обдумывая. Потом он огляделся по
сторонам, словно желая удостовериться, что в комнате никого больше нет,
медленно подошел к Майклу и опустился на краешек стула.
— Причины моего бездействия неизвестны мне
самому, — сказал он, не сводя с Майкла пристального взгляда. — Знаю
одно: я не мог его убить. — Голос Эрона упал до едва различимого
шепота. — Не мог, и все.
— А как же ваш орден? Какие распоряжения вы получили
оттуда?
