Но и такого уровня футбол подчас дарит незабываемые ощущения. Мы слышали сотни рассказов о любительских матчах, иногда жутких, иногда веселых. Поэтому хотим поведать вам забавную историю, в которой Дуги предстает не только дерьмовым тренером, но и хреновым футболистом.
ЧЕМПИОНАТ ГАРНИЗОНА
Во время службы в Королевских ВВС я был тренером футбольной команды, составленной из ребят моей эскадрильи, прочно застрявшей в подвале турнирной таблицы чемпионата нашего гарнизона. К этому печальному обстоятельству я (к несчастью, имевший навыки игры в воротах) сам, по своей воле, добавил еще более основательный повод для расстройства — в матче против лучшей команды чемпионата. Что особенно досадно, парни из этой команды были нашими главными соперниками — и не столько в футболе, сколько в остальных сферах гарнизонной жизни.
Соперничество наших эскадрилий проявлялось как в пабе, где мы устраивали всевозможные турниры (вроде того, кто больше выпьет), так и в небе, во время тренировочных полетов. При каждом удобном случае это соперничество поддерживалось нашими командирами, уверенными в пользе «здорового» соревновательного духа.
Для нашей футбольной команды важность предстоящей встречи стала ясна еще за неделю. Сразу же несколько офицеров позвонили нам и недвусмысленно высказали свои пожелания, а все прочие просто пообещали устроить нам выволочку в случае проигрыша. Это было совершенно лишнее, поскольку еще больше взвинтило команду в целом и каждого игрока в отдельности.
В день матча мы вышли на поле в полном составе, а вот другая команда, по независящим от нее обстоятельствам, насчитывала лишь десять игроков. Притом среди зрителей были только жены, подружки да какой-то ребенок. Но поскольку они превосходили нас в каждом компоненте игры, их нисколько не смущала перспектива играть против нас в «урезанном» составе, хотя для нас, конечно, это было несколько унизительно. Мало того, их вратарь серьезно пострадал в первом тайме после нашей единственной атаки и был вынужден покинуть поле. Вот я и вызвался встать к ним в рамку, клятвенно пообещав играть честно!
Получив от своего капитана кое-какие инструкции и помня о том, что мы только раз угрожали их воротам в первом тайме, они согласились на мое предложение, и я занял место в воротах, чтобы защищать их от атак собственной команды! Впрочем, ей очень недоставало мастерства (признаюсь в этом скрепя сердце), и я стоял практически без работы. Правда, и «соперники» (в чьих воротах я находился) никак не могли забить гол. Стало казаться, что мы (то есть моя настоящая команда) можем рассчитывать на очко. Как вдруг удачный вынос мяча нашими оборонцами привел к тому, что центрфорвард беспрепятственно подхватил его и побежал мне навстречу, преследуемый соперниками, которые не очень-то верили, что я стану спасать их шкуру. Он уже вошел в штрафную (я в этот момент стоял на ленточке ворот как вкопанный), как тут его все-таки сбили, и арбитр зафиксировал нарушение правил. Это означало, что мне предстоит попытаться отразить пенальти, исполненный игроком собственной команды, у которой появился хороший шанс добиться первой победы в сезоне, да еще одержать ее над лидером и нашим заклятым врагом. На меня обрушилась лавина страшных угроз, недвусмысленно намекающих на то, что произойдет, если я даже шелохнусь в момент удара; моя же команда кричала, чтобы я не рыпался и дал мячу влететь в сетку. Тем временем я, выразительно выкатывая глаза, пытался дать знак нашему центрфорварду, что буду прыгать влево, и, как мне показалось по его кривой ухмылке, он мою мысль понял. Когда же исполнитель пенальти разбежался, я нырнул влево, но он, думая, что это подсказка, ударил туда же и попал аккурат в меня, а мяч отскочил в поле.
Наши парни были настолько потрясены отбитым мною пенальти, что проиграли отскок, а соперники погнали мяч вперед и незамедлительно забили гол в ворота команды, пребывавшей в полной прострации.
На меня, разумеется, посыпались все шишки. Не важно, что я не играл с самого начала, что у них было только десять человек в составе и что я подсказывал центрфорварду, куда собираюсь прыгать. Утром в понедельник я ушел со своего тренерского поста и весь день подвергался насмешкам со стороны как своих сослуживцев, так и парней из враждебной эскадрильи, которые звонили мне вновь и вновь, чтобы поблагодарить за добытые два очка. Вот это был уже настоящий кошмар.
Возможно, вы удивитесь, но если Дуги настолько же религиозен, насколько обаятелен Грэм Келли,
[141]
то Эдди — убежденный христианин. Многие из вас усмехнутся, вспомнив, какие книги мы пишем. Что ж, это ваше право, но Эдди нравится высказывание: «Важно только то, что думает о тебе Господь Бог». Правда, религия вошла в жизнь Эдди довольно поздно, а его вера не всегда была крепка как скала. Примером тому служит следующая история.
ГРЯДЕТ СУДНЫЙ ДЕНЬ
Я пришел к вере в довольно зрелом возрасте — в 27 лет. К тому моменту миновало уже несколько лет, как я перестал участвовать в футбольных побоищах и немного угомонился. Нас с Дуги никогда не «кормили» дома религией. Отец верил в Элвиса и в силу телевидения, а мама — в субботние сериалы, воскресные ванны и живительную силу овощей.
Мой путь был долгим и извилистым, и привел он меня к церкви, находящейся не далее, чем в ста ярдах от моих дверей. Начав туда ходить, я вскорости стал постоянным посетителем воскресных служб. Наш викарий Питер — замечательный человек (впрочем, как и подобает викарию), он помог мне ощутить твердую землю под ногами, терпеливо отвечая на все те извечные вопросы, которые ему и до меня приходилось слышать тысячи раз. Большая часть его паствы — особы немолодые, и наверняка с каждым годом список тех, кому он отправляет рождественские открытки, сокращается. Так что, думаю, Питер был совсем не прочь привлечь в свои ряды людей помоложе.
На одной из служб я сидел среди паствы и, как обычно, не вслушивался особенно в проповедь. Все мои мысли были либо о состоявшейся накануне игре, либо о положении нашей команды в таблице, но тут я услышал, что Питер упомянул имя «святого» Грэма Тэйлора.
[142]
«Ого! Да он читает мои мысли», — подумал я и, встрепенувшись, весь обратился в слух, поскольку эти слова определенно были предназначены мне и только мне. Викарий рассказал о том, что когда-то «святой» Грэм жил в этом приходе и частенько посещал нашу церковь, черпая здесь божественное вдохновение то ли для определения состава, то ли для чего-то еще. Я просто ушам своим не мог поверить. Сюда, в эту божью обитель, захаживал сам Грэм Тэйлор! Как знать, может быть, он даже сиживал на той самой скамье, где сижу сейчас я.
И тут Питер, продолжая говорить об этом великом муже (я имею в виду Грэма), заговорил о некоторых «трудностях» в связи с ним. Представьте себе мой ужас: по истечении года общения я узнаю страшную правду о том, что Питер, оказывается, имеет сезонный абонемент на матчи… «Л*т*на» и вовсе не желает удачи моим «шершням». Это был единственный раз, когда я позволил себе вскрикнуть, находясь в стенах святого храма. Не знаю, что на меня нашло, по отчаянное «нет!» все-таки сорвалось с моих губ. Питер поднял глаза, и вся паства воззрилась на меня. Моя подружка дернула меня за рукав, словно говоря «заткнись!», но я наклонился к ней и, до сих пор не веря своим ушам, прошептал: «Викарий — за „говнюков“!» Удар в голень привел меня в чувство, но следующий час я все равно провел в прострации. Можно ли продолжать ходить в церковь на проповеди одного из «этих»? Что это — испытание, посланное мне Богом? Но я не готов к этому, ведь прошел только год!
