– Да, – подтвердила Ми, – постоянно намеки делала, что знает
много всего тайного. Если честно, она Лизу ненавидела. Как и всех остальных,
впрочем.
– Ну, в дневнике-то ее ничего интересного, – отмахнулся
полковник, – однако, кроме него, еще имеется список обид, и вот там полно
записей типа: «Лиза меня толкнула», «Елизавета пообещала убить», «Жена Никиты
пожелала мне сдохнуть». И что, по-вашему, должен сделать следователь, прочитав
документ и выслушав Дашу, а? Ясное дело, арестовать Лизу, отдать ее под суд.
Рая еще и потому поторопилась, что очень ненавидела жену Кита.
– Почему? – удивилась Ми. – Конечно, Зизи не слишком-то
приветлива, но домработница спокойно работала и мне не жаловалась.
– И что она хотела вернуть? – повторила я вопрос, заданный
ранее.
Дегтярев оперся локтями о стол.
– Эх, вы! Одна мнит себя супердетективом, вторая пишет
криминальные романы, а ни хрена обе не сообразили. Ну-ка еще раз оцените
события последнего времени. Ми специально ссорят с Рыбкиной, изображают
воровкой верную служанку Галю, удаляют из дома Сонину, а еще, поймав Никиту с
любовницей в кровати, уходит Наташа. Почему все это?
– Уже объясняла, – тихо ответила Ми, – чтобы мне никто не
посоветовал пойти в РУБОП.
Дегтярев стукнул кулаком по столу.
– Кит подлец! Акцию по уничтожению старух и сестры он задумал
давно, причем подготавливаемые убийства не помешали ему еще затеять дело с
Макеем. В общем, планов громадье, и продуманы они вместе с той, которая ради
любимого готова бежать по углям босиком.
– Раиса! – заорала я. – Но на что она рассчитывала? Кит ведь
женат!
– Домработница жутко страшная, – вымолвила Ми. – Нехорошо
так говорить о женщине, но ведь правда. И она его старше.
– У вас же, Милада, сильная близорукость, кажется, –
вздохнул Дегтярев, – как же вы разглядели лицо?
– Ну, не очень-то я его и разглядывала, – усмехнулась Ми. –
У меня со зрением и правда беда. Люди часто обижаются, дескать, прошла мимо и
не поздоровалась, а на самом деле я могла просто не приметить знакомого.
– А Настя? – неожиданно спросил полковник.
– Дети отчего-то берут у родителей худшее. Ей достались мои
глаза, а из упрямства очки Настюша не носит, – пояснила Ми. – Сколько раз
просила: ну, не хочешь оправу, носи линзы. Нет, отказывается. Адаптировалась,
только щурится постоянно.
– И у старух со зрением плоховато было?
– Естественно, возрастные изменения.
– А Лена, Галя и Катя хорошо видели?
– Нормально. Но почему вас так это интересует? – вскинула
брови Ми.
Александр Михайлович встал.
– Потому что из дома убрали всех, кто, имея хорошее зрение,
мог понять: Раиса не Раиса.
– А кто? – заорала я.
– Не поняла?
– Нет.
– Загримированная Наташа, – очень спокойно ответил Дегтярев.
– Она выкрасила волосы, сунула за щеки специальные капы, в глаза цветные линзы…
Вот только голос изменить не получилось, но сходство тембров объяснялось
окружающими просто: Наташа с Раей сестры.
– Но я видела паспорт Раисы, – растерянно протянула Ми.
– Правильно. У Наты в самом деле имеется старшая
родственница. Она алкоголичка, и позаимствовать у такой за бутылку документ –
раз плюнуть.
Милада прижала руки к лицу, а я аж стала подскакивать на
стуле от мучивших меня вопросов:
– Но почему? А зачем? А ей-то что еще было надо?
Полковник сел.
– Повторяю. Хотели убрать всех: бабок и Настю, чтобы
остаться единственными родственниками Ми. Жаждали денег. Лену, Галю и Катю
убрали по другим причинам. Во-первых, у них могли возникнуть подозрения. Ми и
Настя со своей близорукостью ничего не поняли, увидев «Раису», а остальные были
способны разглядеть лишнее. И потом, Кит с Натой знали, что Ми поддерживает
Сонину, дает деньги Рыбкиной, а зарплата Гали намного больше, чем та сумма,
которую озвучивает хозяйка. Домашним следовало устранить конкурентов, что они и
проделали. Ми порвала со всеми, не бросила только Сонину. Но Катерина более не
приезжала в дом, Смолякова сама привозила матери Степана конверты, жадная
парочка не знала об этих визитах.
– Вот почему Ната убежала, увидав Кита с любовницей! –
осенило меня.
– Верно, нужно было полностью обезопасить Наташу от любых
подозрений, – продолжил Дегтярев. – Версия выглядела убедительно: жена уносится
прочь, развод, Кит женится на Лизе. А та убивает бабушек. Лизавету
арестовывают, сажают в тюрьму, Никита разводится с убийцей, одновременно
случается несчастье с Настей. Раиса увольняется, что понятно – какая прислуга
захочет остаться в доме с такими «скелетами». Ната приезжает утешать бывшую
свекровь, встречает Никиту, у них снова вспыхивает любовь. Финита ля комедиа.
Свадьба. Ми пишет книги и зарабатывает, Кит и Ната тратят ее деньги. Вдвоем,
иных ртов нет.
– Небо в рублях… – пробормотала Смолякова.
– Что? – вскинула я на нее удивленно глаза.
– Слышали поговорку «небо в алмазах»?
– Да.
– А у нас небо в рублях, – напряженным голосом произнесла
Ми. – Сплошное небо в рублях. Пожалуйста, Александр Михайлович, скажите, что
мне теперь делать? И еще: кто напал на Тетю Мотю? Кто хотел отравить меня?
Дегтярев начал кашлять.
– Господи, – воскликнула я, – ну как же раньше-то не
догадалась! Когда Никита узнал о смерти Ники, у него сдали нервы, он кинулся к
Рае со странными речами. Бормотал что-то вроде: «Скажи, скажи, она ведь сама
упала?»
– Он не ожидал смерти Ники. Рая-Ната поторопилась, к тому же
она стала ревновать Кита к Лизе, – пояснил полковник, – вот и захотела ускорить
события.
– Еще он воскликнул «Ната, Ната!», а Рая сказала, что парень
до сих пор любит первую жену и в момент стресса вспоминает ее, – тараторила я.
– Верно, – согласился Дегтярев. – Кит подлый, но слабый и
трус, ему требовалась опора, ее роль исполняла Наташа. План-то придумали
вместе, но мотором и основным исполнителем была именно она.
– Так чей ноготь застрял в раме? – выдохнула я.
