– Никита, Лиза, Настя. Ну, может, и нам нальют, – стала
загибать пальцы Рая. – А больше-то некому.
– А сын ее?
Раиса подперла кулаком щеку.
– Никита ему в загранку позвонил и услышал: «Билет дорогой,
да и к чему мне ехать? У нас не было хороших отношений».
– Ну, может, кто из подруг Фаины явится.
– Нет у нее никого.
– Тогда друзья Милады, – настаивала я. – Давайте сервиз
помою. Большой, парадный.
– Не парься, – отмахнулась Рая, – у хозяйки всего-то две
подружки было. С обеими поругалась. Во как случается: фанатов океан, а близких
ноль. Странное дело слава!
– А почему они разбежались? – любопытничала я.
– Ну, про одну ничего не знаю, не видела ее никогда, –
развела руками Рая, – только имя слышала – Лена. В чем там дело, понятия не
имею. А вторую, Катьку, Никита за воровство выпер.
– За что?
Раиса поудобней умостилась на диванчике.
– Хозяева всегда считают, что их обокрасть только мы,
прислуга, можем, про своих плохого не думают. Но, знаешь, на самом-то деле
лакеи да горничные, если в доме постоянно работают, а не, допустим, к празднику
наняты, тырить ничего не станут. Какой смысл? Поймают, места лишишься, в тюрьме
окажешься. Так что если на вечеринке у кого мобильничек пропал, часы или
колечко, то, стопудово, свои скоммуниздили, гости дорогие. Катька эта к Миладе,
как электричка, приезжала, по расписанию – в один и тот же день. Ясно почему!
Ми ей денег давала, тайком от Никиты и Лизы. Да, видно, той маловата мзда
показалась. Пошла эта Катька в спальню и у Милады кольцо прихватила. Думала,
шито-крыто пройдет, ан нет. Никита, уж не знаю как, увидел и крик поднял.
Скандал вышел хуже вчерашнего. Сгоряча парень бабенке кулаком по роже заехал!
Милада рыдала, Катька вопила… Кромешный ужас! Ясное дело, выперли воровку,
больше сюда не суется.
– И когда неприятность случилась?
Раиса потерла лоб.
– Ну… не помню. А тебе к чему?
– Просто так спросила, простите, конечно, – ответила я,
вспоминая рассказ Нины Сергеевны о том, как на Катю напал грабитель.
Глава 27
– Да ты пей, пей, – улыбнулась Рая. – И не волнуйся, особой
работы у нас с похоронами не будет, так, пару чашек помыть. Никаких распоряжений
по поводу поминок не давали.
– От чего она умерла? – тихо продолжила я разговор.
– Ну теперь точно ясно, – вздохнула Рая, – таблетками
объелась. Обожралась дряни, все хотела красавицей быть, а теперь лежит в гробу,
стройная аж некуда. То-то Лизавете радость.
– А почему Лиза ненавидела Фаину?
Раиса скривилась.
– Характер у бабки был жуткий. Хоть о покойниках плохого и
не говорят, но хорошего о ней сказать нечего. Вечно она за всеми шпионила, а
потом Ми свои наблюдения высказывала. Ника тоже не сахар, но она намеками
беседует. И потом, с Вероникой ведь подружиться можно, если ей поддакивать. Вот
у меня с ней отличные отношения, а с Фаиной было никак не договориться. Каждый
раз она как сядет в столовой, как начнет гадости говорить… и ведь простушкой
прикидывалась. Но один раз такое учудила! Лиза ее с тех пор просто видеть не
могла.
Шел концерт эстрадный. Хозяева сидели, а Раиса из кухни
выглядывала. Слышит, Ника говорит:
– Какое у этой певицы платье красивое.
– Вся грудь наружу вываливается, – фыркнула Лиза, которая
органически не переваривала, если при ней кому-то делали комплимент.
– Бюст роскошный, отчего не показать? – мирно откликнулась
Ника. – Сейчас такое не возбраняется.
– Резиновая клизма, – обозлилась Лиза.
– Кто? – наивно осведомилась Ника.
– О господи… – прошипела Лизавета и, плюхнувшись на диван,
пояснила: – Певичка твоя, красавица, вшила силикон и теперь красуется!
– Это очень вредно, – покачала головой Милада, – даже
опасно. Никто не знает, что случится с женщиной, которая носит имплантаты, лет
эдак через сорок.
Лизавета рассмеялась:
– Будет безумной, сморщенной старухой, как Фаина, а грудь
колесом!
Свекровь Милады слегка порозовела, но, ничего не сказав,
продолжила пить пустой чай, без сахара и конфет.
– Не понимаю я этой истерики вокруг груди, – продолжила Ми.
– Неужели на самом деле принципиально, какова она? Главное, чтобы человек был
хороший. Надеюсь, девочки, вам никогда не захочется ложиться на операционный
стол.
– Ну уж нет! – поежилась Настя. – Брр!
– Тебе и не понадобится, – хихикнула Лиза, – уж сейчас у
тебя третий размер, а годам к двадцати отрастишь вымя, как у коровы. Не
увеличить, а уменьшить захочешь. Вот у меня идеальная форма!
Настины глаза медленно начали наливаться слезами, Милада
слегка растерялась, и вдруг Фаина, молча хлебавшая чай, сказала ехидным голоском:
– А сколько она тебе стоила?
– Кто? – не поняла Лиза.
– Идеальная форма груди, – склонила по-птичьи голову набок
старушка. И добавила: – У тебя же силикон вшит.
– С ума сошла? – лениво спросила Лиза и сладко потянулась на
диване.
– Нет, – не сдалась Фаина, – операция была сделана. Как
только Кит тебя первый раз сюда привел, я мигом отметила: у нас в доме
появилась силиконовая долина. Хочешь, объясню, отчего пришла к такому выводу?
– Заткнись! – рявкнула Лиза.
– Говори, – велел Никита, – раз уж начала, высказывайся.
Фаина захлопала глазками.
– Мальчик мой, а ты разве не понял? На ощупь-то такая грудь
неестественна.
– Похоже, ты лесбиянка, – заржала Лиза, – коли на ощупь бюст
оцениваешь.
Фаина отодвинула чашку.
– Нет, я жила с мужем и пользовалась огромным успехом у лиц
противоположного пола. Моя былая красота не хирургическая. Смотри, Кит, Лиза
сейчас лежит на диване, на спине…
– Да, – ответил Никита, – и что?
– А то! – с торжеством заявила старуха. – Нормальная грудь,
даже очень молодая и упругая, в таком положении слегка «растечется», а
резиновая не изменит форму. Это раз.
Лиза быстро села.
