Разумеется, Джек оставался Джеком и дразнил се, настаивая на
обязательном игривом поцелуе при встрече, и проделывал эту процедуру со
всяческими ужимками, если никто из домашних при сем не присутствовал. Но то
были всего лишь легкие прикосновения губ к щеке Тринити.
Иначе говоря, он больше не позволял себе тех вольностей,
какими были отмечены три первых дня с момента их знакомства, хотя возможностей
для этого было сколько угодно во время их занятий в кабинете, когда губы Джека
порой настолько приближались к ее уху, что Тринити ощущала тепло его дыхания. В
такие минуты ей хотелось крикнуть: «Поцелуй меня! Поцелуй, пока мы еще можем
оправдывать себя вымыслом, что сиротский приют отклонит твое предложение!»
Она понимала, конечно, почему он отказывается смешивать
финансы с удовольствием, и, более того, понимала, что он прав, подготавливая ее
к худшему. Если такое случится — если он заберет свою милую семью и
уедет, — то останется еще шанс, что она сможет вести дело и спасет
«Шпору», ранчо своего деда, благодаря скрупулезным урокам Джека.
Было бы облегчением, решила Тринити, если бы приют в
конечном счете принял их предложение. В сочетании с глубоким интересом Джека ко
всем сторонам деятельности ранчо это почти наверняка убедило бы его остаться.
Это было бы облегчением, но также и разочарованием, И каждый
прошедший день приближал Тринити к ответу на сакраментальный вопрос.
Глава 9
Джеку не понадобилось много времени, чтобы осознать, что он
в самом деле остается в Калифорнии и намерен вернуть «Шпоре» ее прежнюю славу.
Перед ним стояла задача, какие он любил, и она делалась даже более
увлекательной благодаря той дикой, первобытной атмосфере, которая пронизывала
ранчо. Нельзя сказать, что он провел в этой среде столько времени, чтобы успеть
полюбить ее, но даже когда он уединялся в кабинете, сделанные прошедшей весной
захватывающе интересные расчеты Эйба Стэндиша вдохновляли его.
Он еще не сообщил своей будущей деловой партнерше хорошую
новость, хоть и понимал, что она волнуется. По причинам, которые он не
собирался анализировать, для Джека было важно сначала принять и еще одно
решение: будет ли он вкладывать в дело возрождения ранчо деньги Оуэна Толбота
или свои собственные средства. Перспектива собственной инвестиции и привлекала,
и одновременно беспокоила его, но по мере того, как проходили две обусловленные
недели, Джек все более склонялся к мысли, что хочет сделать этот проект своим,
будь то выигрыш или потеря.
Приняв решение, Джек почувствовал такую вспышку возбуждения,
что больше не мог ни минуты пробыть в замкнутом пространстве и, пока солнце еще
высоко стояло в послеполуденном небе, отправился в кораль, чтобы получить у
Клэнси очередной урок по овладению лассо.
Клэнси как раз чем-то занимался вместе с Ники, и Джек
понаблюдал за ними, надеясь увидеть хоть намек на то, что мальчик собирается
бросить свои «патологические дежурства». В последние две недели мальчик был
общительным и веселым, однако в конце дня его неизменно можно было найти на
крыльце дома; он вглядывался в даль, ожидая Грегори Холлоуэя. И часто, очень
часто, почти всегда с ним рядом сидела Луиза. Обняв Ники за худенькие плечи,
она уверяла его, что «настанет день». Джек не одобрял подобное утешительство,
но в то же время понимал, что для ребенка это самые драгоценные минуты в его
нынешней жизни, и потому не бранил Луизу за поддержку трагических фантазий
мальчика.
Джек взял лассо и начал практиковаться в соответствии с теми
советами, какие дал ему Клэнси во время прошлого урока. «Ты слишком много
времени тратишь, чтобы устроить зрелище для леди, — ворчал старик. —
А ты просто бросай эту чертову веревку, и все дела».
Но половина удовольствия от этого нового рода деятельности
заключалась в мягком жужжании веревки, пока она крутилась над головой, и потому
Джек начал практиковаться в том же духе, что и раньше, «устраивая из этого
зрелище», но раз за разом укладывал петлю все более точно. Он определенно был
готов работать с движущейся мишенью и улыбнулся, когда в поле его зрения попала
Джейни, зеленые глаза которой горели озорством.
С минуту Джек любовался не только здоровым загаром девочки, но
и светом радости, который излучало все ее существо. Она стала такой почти с
первого дня их приезда, и свою роль тут сыграли и возня с поросятами, и веселые
игры с Ники, и поиски спрятанных Эйбом сокровищ, и разговоры с Тринити.., во
всяком случае, Джек даже не мог в точности припомнить, как она выглядела в
Бостоне.
— Убегай от меня, но не слишком быстро, —
предложил он. — Я попробую тебя поймать.
— Сестренка с радостным смехом бросилась бежать, а
Джек, медленно раскрутив лассо над головой, метнул его — и промахнулся.
— Ты не можешь меня поймать! — задыхаясь от
восторга, выкрикнула Джейни. — Тринити, смотри! Джек не может меня
поймать!
Краем глаза Джек заметил Тринити, медленно идущую по
направлению к коралю, и знакомое чувство сильного желания охватило его. Ее
манера двигаться была такой естественной и привлекательной, и Джек при одном
только взгляде на нее живо представлял себе длинные, стройные ноги Тринити и ее
полную, высокую грудь, которую не слишком успешно пыталось скрыть легкое летнее
платье.
— Это не похоже на вас, Джек Райерсон, явиться сюда
белым днем и приняться за упражнения с лассо, — заговорила она с задорной
улыбкой. — Вы уже кончили просмотр документов? Времени хватило?
— Вы имеете в виду завтрашнюю поездку в сиротский
приют?
— Да, и к тому же срок следующей выплаты по закладной
совсем близок. Мы с вами еще не обсуждали этот вопрос особо…
— Я собирался обсудить его с вами нынче вечером, если
вы готовы.
— Само собой. Я готова всегда.
— Мысль почти пугающая, — усмехнулся Джек.
— Джек, накинь на меня лассо еще раз, — вмешалась
в их разговор Джейни, умоляюще глядя на брата.
Джек начал раскручивать лассо у себя над головой, потом
метнул его и ловко набросил петлю. Джейни вскрикнула в притворном ужасе и
попыталась высвободить прижатые к телу руки.
— Отпусти меня! Тринити, спаси меня!
— Не будьте таким злодеем, Джек! — со звонким
смехом воскликнула Тринити.
— Ведите себя смирно, иначе вы станете
следующей, — пригрозил Джек, подтягивая к себе Джейни и осторожно
освобождая ее от пут.
— Да, да, да! — радостно хлопая в ладоши,
закричала Джейни. — Поймай теперь Тринити!
— Перестаньте дурить, вы оба, — сказала Тринити,
бросив на Джека грозный взгляд.
Он перехватил этот взгляд и, подобрав освободившуюся
веревку, подмигнул сестренке и принялся снова раскручивать лассо.
