— Не мне тебя торговым делам учить, ступай по своим делам и возвращайся с детьми и внуками. — Князь расцеловал гостя и проводил до порога.
На севере Финляндии много железа, это Норманн знал абсолютно точно. Вместе с тем нет никакого смысла тратить усилия на поиск и разработку конкретных месторождений. Проще заинтересовать аборигенов, через год или два они сами начнут рыть ямы, которые со временем превратятся в шахты и карьеры.
Короткие зимние дни летели стремительной чредой. Норманн занялся обустройством комнат, беря за образец дворцы Петербурга. Первым делом заменил интерьер спальни, затем будуар, или светелку, если следовать лексике четырнадцатого века. Не успел закончить эскиз комнат для тестя с тещей, как подошло Рождество. Замок заполнился многоголосым гомоном съехавшихся гостей. Каждый шевалье приехал в сопровождении дюжины полностью экипированных всадников. Гасконцы откровенно форсили, выставляя напоказ отделанные мехами дорогие одежды. По меркам Аквитании они выглядели богачами, а если сосчитать количество крестьянских домов в удельных владениях, то претендовали на графские титулы. После шумного застолья, устроенного в честь собравшегося дворянства, Норманн отправился за советом к Софье Андреевне.
— Осилишь ли со своими учениками парадные портреты наших французов? — с порога спросил он.
— Да запросто! — улыбнулась женщина. — За праздники сделаем эскизы, а после ледохода готовые картины отправим в Аквитанию.
— Как ты догадалась? — слегка смутился Норманн.
— Чего тут гадать? У тебя в голове только одна мысль, и та о войне! Картины послужат наилучшей рекламой, в твою армию хлынет поток безземельных французских дворян, — с раздражением сказала Софья Андреевна и снова склонилась над компьютером.
Презрительный тон ударил Норманна, словно пощечина. Да, припортальная братва ему помогала, но в конечном итоге он мог без них обойтись.
— Как ты думаешь, что случится, если я вас всех выгоню из замка? — спросил он тихим голосом, стараясь сохранить спокойствие.
Женщина сильно побледнела и неожиданно в голос разрыдалась. В первый момент Норманн хотел было позвать мужа Софьи Андреевны, да вовремя спохватился. На самом деле Серафим был всего лишь приживалой, которого пришельцы некогда взяли для своих целей. По сути, охотник являлся рабом, а не мужем, и вряд ли женщина делилась с ним своими бедами и проблемами. Норманн неуклюже обнял женщину за плечи и тихо прошептал:
— Не плачь, брось это мокрое дело, слезами горю не поможешь. Расскажи о своей беде, глядишь, вдвоем и решим проблемку.
Неожиданно Софья Андреевна истерически захохотала, обняла Норманна за шею и с вызовом выкрикнула:
— Помощь предлагаешь? Я не против! Можешь решить мою проблему здесь и сейчас! — Размазав ладонью слезы вместе с косметикой, она призывно поцеловала Норманна в губы, затем оттолкнула и тихо заговорила: — Серафим окончательно ушел, нашел себе внизу у реки какую-то молодку и ушел.
— Нашла о чем горевать! Найдем тебе красавца и оженим!
— Лучше помолчи. Тоже мне, оженитель нашелся. Через два года я отмечу сорокалетие. Здесь, в этом мире, женщину в возрасте скорее увезут на кладбище, чем под венец. По всей Европе мужчины берут замуж молоденьких девчушек, по достижении двадцатилетия отсылают их в монастырь и тянут в постель новую соплюшку. Сейчас эпоха многодетных многоженцев.
— Елизавета Карловна в месяц моего папаню окрутила, — возразил Норманн, — после Рождества смотаемся в Новгород…
— Не суйся не в свое дело! — гневно выкрикнула женщина. — Без тебя обойдусь! Уходи! Будет тебе портретная галерея в зал Славы с парадными картинами молодоженов в окружении рабов!
— Какие молодожены? Они холостяки, — робко возразил Норманн.
— Это сегодня, — горько усмехнулась Софья Андреевна. — Завтра приезжает Лизка с полуротой девиц и двумя ротами матушек и служанок! Не для этого ли ты собрал вокруг себя всех гасконцев?
— Да, но зачем приезжает Елизавета Карловна?
— Седьмой месяц, ляжет на сохранение, — резко ответила женщина.
Пришлось в спешном порядке переоборудовать часть комнат под женское общежитие. На завтра действительно прибыл огромный обоз, где кроме новгородских невест с челядью оказались огромные сундуки нужных вещей. По приказу постельничего каждой девушке оставили по мамке-няньке, остальную прислугу поселили в пристройках. Трапезную перенесли в банкетный зал, где на хорах играла музыка, а после ужина молодежь приступала к целомудренным танцам. Злющий Норманн уходил в рабочий кабинет, где подсчитывал расходы за прошедший день.
В один из таких вечеров во время размеренной беседы с персидским послом Садиги ас-Хафизом и китайским генералом Ян Вэй Джуном в двери неожиданно появился Куган. Гости обескураженно переглянулись и тайком покосились на князя в ожидании ответной реакции. Норманн на полном серьезе поклонился, демонстрируя тем самым главенство незваного гостя, и указал рукой на кресло:
— Садись, поведай, с чем пожаловал.
— У нас с тобой договор, вот и пришел выполнить свое обязательство. Выпроводишь гостей или при них поговорим?
О чем это он? Какой договор? Вроде Максим с Елизаветой Карловной перевели все стрелки на себя?
— Давай, — легкомысленно ответил Норманн.
Куган вышел за дверь и тотчас четверо молодцов в волчьих шубах заволокли связанных по рукам и ногам пленников. Небрежно бросив непонятный подарок посреди кабинета, конвой отошел к стене, а Норманн никак не мог уловить неправильность в одежде двух избитых бедолаг.
— Держи, это все, что было при них. — Волхв положил на стол два охотничьих ружья с патронташами, комбинированные ножи и рюкзаки.
Пополнение попаданцев! На полированных гранитных плитах лежала парочка обычных охотников. Вспомнился и договор с волхвами, по которому они забирали себе всех, прошедших портал, и после «беседы» бесполезных отдавали Норманну. Судя по синюшным лицам с кровоподтеками, разговор был обстоятельным. Первым делом князь проверил ружья — не заряжены и без запаха пороха, отсюда вывод, что их взяли тепленькими, возможно, сразу у портала. Князь перехватил взгляды гостей, заинтересованно уставившихся на ружья, и небрежно локтем спихнул патронташи себе под ноги. Так будет лучше, латунное донце патрона служит разовой прокладкой, защищающей от прорывов пороховых газов.
— Развяжите рабов! — небрежно приказал Норманн.
Один из конвойных вытащил из голенища огромадный нож и со зловещей ухмылкой потянул за волосы худенького пленного как бы с намерением перерезать горло. Затрепыхавшись, тот неожиданно заверещал звонким голосом. Ба! Да это женщина! Причем явно строит из себя Жанну д’Арк в дороге на эшафот. Насладившись страхом жертвы, конвойный ловко рассек путы и поставил пленных на колени. Тем временем Норманн нашел в рюкзачном кармашке портмоне. Да, по фотографиям на водительских правах в портал вляпались мужчина с женщиной, текст был написан латинскими буквами, но непонятен. Более никаких документов, лишь несколько визиток, карточки на магазинные скидки и небольшая сумма «неправильных» долларов. Судя по дате рождения, оба попали сюда из двадцать первого века, когда охота, особенно за пределами России, давно перестала быть популярной.
