А пока что были дела и поважнее. Поднявшись к себе, она
удобно устроилась в кресле и позвала:
– Джафар!
Турок почти моментально возник перед ней, подтянутый,
бравый, улыбавшийся не без дерзости.
– Госпожа моя…
Мило ему улыбаясь, Ольга достала из-под кафтанчика
потемневший сосуд с арабской вязью по пузатым бокам, подняла руку и что есть
силы шарахнула им об пол. Сосуд подпрыгнул, как мячик, потом еще несколько рази
с грохотом покатился под столик.
На Джафара эта манипуляция произвела ошеломительное действие
– на несколько секунд вместо него возникла странная, колеблющаяся, дергающаяся
фигура, в которой невозможно было угадать ни малейшего сходства с каким бы то
ни было одушевленным или неодушевленным предметом. Полное впечатление, что
джинна закрутило в узел, а потом этот узел хорошенько повертело в воздухе,
будто подхваченную порывом ветра тряпку.
Когда Джафар вновь обнаружился в своем прежнем обличье, он
выглядел не лучшим образом: лицо страдальческое, бледное, руки-ноги дергаются,
вид пришибленный, угнетенный, ошеломленный…
– Ну, каковы впечатления? – спросила Ольга,
сдвинув брови.
– Госпожа моя! – воззвал Джафар неподдельно
жалобным голосом. – За что такое обращение? Наизнанку выворачивает…
– Это еще цветочки, сударь, – сказала Ольга со
всей суровостью, на какую была способна. – А могут быть и ягодки. Если я
вам прикажу должным образом, вы смирнехонько вернетесь в сосуд, верно ведь?
– А куда ж деться? – убитым голосом подтвердил
джинн.
Ольга безжалостно продолжала:
– А потом кувшин можно на совесть заткнуть пробкой и
преспокойно выкинуть в реку. На середину, где поглубже. С произнесением
соответствующего заклятья, объявляющего, что я, сокол мой иноземный,
отказываюсь от твоих услуг. И выйдет тебе полная отставка, как солдату после
двадцати пяти лет службы, и будешь ты совершенно свободен… Нужна тебе свобода?
– От такой свободы вы уж меня избавьте… – с искренним
страхом промолвил Джафар.
– Не хочется?
– Категорически!
– Ничего удивительного, – сказала Ольга. – С
одной стороны, будешь ты совершенно свободен. С другой – лежать тебе на дне
реки, пока кто-нибудь не вытащит… а случиться это может очень и очень не скоро,
лет сто пройдет… Что ежишься? Даже поболее, чем сто?
– Случалось и гораздо поболее, – признался
нерадивый слуга.
В нем уже не было ни тени дерзости или своевольства – стоял,
как солдат на смотру, глядя умоляюще, Уныло.
– Возможно, это будет слишком жестоко, –
промолвила Ольга, словно рассуждая сама с собой. – Но мне такой слуга не
нужен, не чувствую я в тебе особенной надобности, уж прости за прямоту. Когда
от тебя требуется помощь, изворачиваешься и не хочешь дать совета… хотя,
чувствую, прекрасно знаешь, как добиться того, что мне нужно. Да вдобавок
беспрестанно хватаешь за бока и пристаешь с пошлостями… Ни пользы от тебя, ни
толку. А если так, какой смысл тебя держать на службе? Иди на все четыре
стороны…
– Госпожа моя! – патетически воззвал Джафар. –
Простите на первый раз! Такая уж натура, никак не в состоянии удержаться,
оказавшись рядом с прелестницей, каких давно…
– Опять? – грозно нахмурилась Ольга.
– Простите, тысячу раз простите! Виноват, недооценил
вашей твердости и хватки, позволил себе неприглядное поведение… Клянусь, в
последний раз!
– Ну ладно, – сказала Ольга. – Я вообще-то не
злая, только если меня допекут… Поверю, так и быть. Но – до первого замечания,
и это уже не шутки. Уяснил?
– Накрепко!
Ольга встала, подобрала кувшинчик и, вернувшись на прежне
место, рассеянно им поигрывала, временами постукивая пузатым бочком по
подлокотнику, отчего Джафар всякий раз вздрагивал, передергивался и в конце
концов умоляюще протянул:
– Госпожа моя, оставьте… Я, право, осознал…
– Посмотрим, – сказала Ольга, отставив кувшинчик
так, чтобы был под рукой. – Итак… Есть какое-нибудь средство защитить
Татьяну от этой нечисти? Я имею в виду, средство, которым я сейчас могла бы
воспользоваться?
– Есть, – признался Джафар с печальным
видом. – Только должен вас предупредить, хозяйка: защитить-то оно защитит,
но они непременно узнают, кто его применил, и могут нам причинить множество
неприятностей…
– Могу тебя обрадовать, – усмехнулась
Ольга. – Они уже знают, кто я, и намерены со мной, я подозреваю,
подраться…
– Правда?
– Очень мне нужно тебя обманывать…
На турке лица не было.
– А ведь как спокойно и беспечально жилось у Сильвестра
Фомича… – протянул он уныло. – Особых трудов не требовал, в чужие
дела не мешался, благородного витязя из себя не строил, спасать никого не
рвался и уж тем более не связывался с существами, которые нас с вами могут
растереть в пыль… Какая была жизнь – тихая, размеренная, спокойная…
– Ну, я же тебе предлагаю прекрасный выход, –
сказала Ольга. – В кувшин – и в реку. Авось новый хозяин тебе попадется не
такой беспокойный, как я…
– Нет уж, предпочитаю рисковать… Вы, прелестница, и не
представляете, какая это мука – долгие годы сидеть в проклятом кувшине,
мучиться неизвестностью…
– Ну, тогда не ной, а занимайся делом, – сказала
Ольга без особой жалости. – Вот, кстати… Что это за тварь в реке, про
которую мне говорил помольщик? Которая живет рядом с мельницей. Он жаловался,
будто она стала подниматься со дна, чего-то требовать…
– А… – протянул Джафар без малейшего
удивления. – Ну да, что-то давненько не показывалась…
– Кто это?
– Представления не имею. Погодите! – вскрикнул он,
видя, что Ольга положила пальцы на горлышко кувшинчика. – Я хотел сказать,
не знаю, что она такое и как называется. Есть сильные подозрения, что никакого
названия у нее и нет. Это какое-то создание из невообразимо древних времен… а
то и из той поры, когда времени еще не было, как выражался один мой знакомый
книжник. Понятия не имею, когда она тут взялась и откуда. Когда я… поступил на
службу к Сильвестру, она уже тут обитала.
– А что ей нужно?
– Крови, – совершенно будничным тоном сказал
Джафар. – То есть – человека. Заглотнет – и успокоится надолго. А если не
получит своего, начнет сама рыскать, я, правда, не знаю, что в этом случае будет,
но покойный Сильвестр Фомич этого, по-моему, боялся больше всего на свете. Вот
и… отправлял к ней таких, которых не жалко. Вам тоже придется…
– И не подумаю, – отрезала Ольга.
– Придется, – сказал Джафар преспокойно. –
Она же в ваших владениях обитает, как бы тоже по наследству досталась, вам с
ней ладить предстоит, а то такое начнется по всей округе – небо с овчинку
покажется, как у вас говорят. И, между прочим, вам эта тварь необходима –
потому что именно с ее помощью и можно противостоять Ночным… Ну, нельзя
сказать, что с ее помощью, просто – при посредстве…
