Не то чтобы у меня получалось злиться, лежа на нем, но я
попыталась.
– Нет. Не как всех прочих, – возразил он, блеском глаз
проникая прямо мне в душу. – И – да, я пришел сюда с заранее обдуманным
намерением тебя соблазнить. – Он поднял голову и шепнул мне в ухо: – Это то,
что я очень хорошо умею. Как ты умеешь уклоняться от демонов и бить морды.
– Бить морды? – переспросила я, когда он уронил голову
обратно на подлокотник дивана. Его рука снова бродила по мне, и двигаться мне
не хотелось.
– Ага, – ответил он, и я вздрогнула – это его рука
нашла место, где было щекотно. – Мне нравятся женщины, умеющие сами о себе
позаботиться.
– Не такой уж ты белый рыцарь на белом коне?
– Ой, мог бы им быть. – Он приподнялся на локте. – Но я
такой лени-ивый…
Я рассмеялась, он засмеялся вместе со мной и сильнее обнял
меня за талию. Чуть изогнувшись, он приподнял меня над собой.
– Держись, – велел он и встал, закинув меня на руки как
пятифунтовый пакет сахара. С его вампирской силой он держал меня одной рукой,
другой подтягивая штаны. – В душ?
Я обнимала его за шею, разглядывала ее, но следов укусов не
было, хотя я знала, что сжимала зубы достаточно сильно. И еще я знала, не
проверяя, что он на мне тоже не оставил следов, хоть ласки были весьма настойчивые.
– Звучит заманчиво, – сказала я, и он зашагал вперед,
так и не застегнув джинсы.
– Я тебе сделаю душ, – сказал он, пока я глядела на
свои амулеты, штаны и единственный носок, валяющиеся на полу. – А потом мы
откроем окна и проветрим церковь. Еще я тебе помогу доделать твои помадки – это
тоже кстати.
– Это шоколадные пирожные.
– Еще лучше. Для них печка нужна.
Он замешкался перед дверью моей ванной, а я, ощущая себя
нужной и желанной в его руках, открыла дверь ногой. Силен этот мужчина, надо
отдать ему должное. И это так же доставляет удовольствие, как секс… или почти
так же.
– Есть у тебя ароматизированные свечи? – спросил он,
когда я ногой щелкнула выключатель.
– У меня две Х-хромосомы, – ответила я сухо, когда он посадил
меня на стиральную машину и снял с меня последний носок. – Найдется пара
свечей.
Он хочет помочь мне принимать душ? Как это мило!
– Отлично. Я возьму одну, когда пойду в святилище. Айви
скажешь, что поставила ее там в окне для Дженкса, и тогда она может гореть до
рассвета.
Едва ощутимый прилив неловкости заставил меня выпрямиться, и
движения мои замедлились, когда я снимала свитер и бросала его на стиральную
машину.
– Айви? – спросила я.
Кистен прислонился к стене и снял ботинки.
– Или ты хочешь ей сказать?
Ботинок Кистена стукнул в дальнюю стенку, и у меня щеки
похолодели. Айви. Ароматизированные свечи. Проветрить церковь. Сделать
пирожные, чтобы насытить ароматом воздух. Смыть с меня его запах. Ну, супер!
Улыбаясь своей улыбкой сорванца, Кистен подошел ко мне в
носках и в расстегнутых джинсах. Широкая ладонь взяла меня за подбородок,
Кистен придвинулся.
– Я не против, чтобы она узнала, – сказал он, а я не
двигалась, наслаждаясь его теплом. – В конце концов она узнает так или иначе.
Но я бы на твоем месте рассказывал ей осторожно, а не вываливал все сразу.
Он нежно поцеловал меня в уголок губ, неохотно убрал руку,
шагнул назад и открыл дверь душа. Блин, я же про Айви забыла.
– Ага, – сказала я отстраненно, вспомнив ее ревность,
ее нелюбовь к неожиданностям, и как она плохо реагирует на то и на другое. – Ты
думаешь, она огорчится?
Кистен обернулся – в расстегнутой рубашке; с каплями воды на
руке, которой проверял температуру воды.
– Огорчится? Она от ревности кипятком плеваться будет,
что у нас с тобой есть физический способ выразить наши отношения, а у нее с
тобой нет.
Меня охватила досада:
– Черт побери, Кистен, я не дам ей меня кусать, только
чтобы она знала мое хорошее к ней отношение! Секс, кровь, кровь, секс! Это все
одно и то же, и с Айви я этого делать не могу. Ну не так я устроена!
Он с грустной улыбкой покачал головой.
– Ты не говори, что кровь и секс – это одно и то же. Ты
никогда никому не давала кровь, тебе не на чем основывать свои взгляды.
Я нахмурилась:
– Каждый раз, когда на меня какой-нибудь вампир
смотрит, как на закусь, в этом ощущается секс.
Он подошел, встал между моими коленями, прижался к
стиральной машине. Подняв руку, он отвел волосы мне за плечо.
– Как правило, живые вампиры, ищущие чего-нибудь наспех
перекусить, вернее находят партнера, если заинтересуют его сексуально. Но,
Рэйчел, смысл отдачи и взятия крови не должен быть основан на сексе – на самом
деле его основой должны быть любовь и уважение. То, что тебя не тронет обещание
великолепного секса, и заставило Айви так быстро от тебя отстать. Но она все
еще за тобой охотится.
Я вспомнила все грани характера Айви, которые меня заставило
признать появление Стрижа.
– Я знаю.
– Как пройдет ее первый гнев, она не станет возражать
против нашего романа.
– Я не говорила, что у меня с тобой роман!
Он улыбнулся знающей улыбкой и коснулся щеки.
– Но если бы я взял твою кровь, пусть даже случайно, в
минуту страсти? – Синие глаза Кистена вздрогнули тревогой. – Одна царапина – и
она меня осиновым колом пронзит. Весь город знает, что она сделала на тебя
заявку, и смилуйся Господь над любым вампиром, который встанет у нее на пути. Я
взял твое тело. Если бы я тронул твою кровь, я был бы дважды покойником.
Я похолодела:
– Кистен, ты меня пугаешь!
– Ты правильно боишься. Она когда-нибудь станет самым
мощным вампиром всего Цинциннати, и она хочет быть твоим другом. Она хочет,
чтобы ты была ее спасителем. Она думает, что ты либо найдешь способ убить в ней
вампирский вирус, чтобы она могла умереть, сохранив душу, либо станешь ее
наследником, и она сможет умереть спокойно на твоем попечении.
– Кистен, прекрати!
Он улыбнулся и поцеловал меня в лоб.
– Не беспокойся. Ничего со вчерашнего дня не
изменилось. И завтра будет все то же. Она твой друг, и она не попросит ничего,
что ты дать не можешь.
– А что толку?
Он пожал плечами, коснулся меня еще раз и отступил. Пар
рванулся из-за двери, когда Кистен стащил с себя джинсы и сунулся снова в душ
подрегулировать температуру. Я переводила взгляд с его подтянутых икр на бедра,
на широкую спину, где слегка играли мускулы. И меня покинули все мысли о
грядущем гневе Айви. Черт…
