Сев поудобней, я закрыла глаза, чтобы не слишком привычному
для меня второму зрению не приходилось бороться с обычным, и мысленным толчком
открыла внутренний глаз. Волосы мгновенно растрепало ветром, вечно дующим в
безвременье. Образ катера растворился в воздухе, и на его месте возник ломаный
ландшафт демонского города.
Невольно хмыкнув от омерзения, я припомнила, почему никогда
не смотрю внутренним зрением так близко от центра Цинциннати. Демонский город
уродлив, весь в развалинах. Убывающая луна, наверное, стояла сейчас высоко, и
облака отливали красным, заревом клубясь над остовами зданий и булыжной
мостовой в пятнах зелени; все покрыто какой-то дымкой, отчего у меня возникало
ощущение чего-то липкого. Говорили, что демоны живут под землей, и глядя на то,
что они сотворили с собственным городом – построенным на тех же лей-линиях, что
и Цинциннати, – я этому не удивлялась. Я уже видела этот ландшафт днем – лучше
он не был.
В само безвременье я не заходила, просто на него смотрела, и
все же чувствовала дискомфорт, особенно понимая, что вижу сейчас лучше, чем
обычно, потому что одета черной Алгалиареп-товой аурой. Вспомнив о недавней
сделке с демоном, я открыла глаза, молясь в душе, чтобы Алгалиарепт не придумал
способа использовать меня через линии, как грозился. Катер-казино остался таким
же, как был; звуки, сохранявшие мою ментальную связь с реальностью, снова
приобрели смысл. Я смотрела сейчас и мысленным, и обычным взором, и пока второе
зрение не переполнилось впечатлениями и не ушло, торопливо огляделась по
сторонам.
Взгляд мгновенно притянуло к диску на потолке – и я
брезгливо скривила рот. Диск исходил густой лиловой дрянью, лившейся на все
вокруг. Наверняка именно это я почувствовала, переступая порог.
Но меня особенно интересовали ауры собравшихся. Свою я
видеть не могла, даже глядя в зеркало. Ник сказал мне когда-то, что она
золотисто-желтая – впрочем, теперь ее вряд ли разглядишь под аурой Ала. У
Кистена аура оказалась здорового, теплого оранжевого цвета с секторами желтого,
сосредоточенными у головы, и губы у меня изогнулись в улыбке. Он принимал
решения головой, не сердцем – что меня не удивило. У него в ауре совсем не было
черного, в то время как практически у всех остальных в этом зале чернота
имелась – как я увидела, обведя их взглядом.
Я едва не вздрогнула, когда заметила, что из угла на меня
смотрит молодой человек – одетый в смокинг, но спокойный, без зажатой
напряженности швейцара или профессионального бесстрастия крупье. Полный стакан
у него в руке тоже указывал на хозяина, не на обслугу. Аура у него была такая
темная, что не понять было, она темно-зеленая или темно-синяя. По ней пробегал
отблеск демонской черноты, и я почувствовала приступ смущения при мысли, что
если он смотрит на меня вторым зрением – а я была уверена, что именно это он и
делает, – то видит меня окутанной в черную Алгалиарептову слизь.
Поставив подбородок на скрещенные пальцы, он поймал мой
взгляд через всю комнату, глядя оценивающе. Он был очень загорелый – неслабый
фокус посреди зимы, – и поэтому, а еще по немного выгоревшим черным волосам, я
предположила, что он уезжал куда-то, где тепло. Среднего роста и средней
внешности, он не показался мне особенно привлекательным, но уверенная манера
держаться требовала присмотреться получше. Он казался еще и состоятельным, но в
смокинге кто покажется бедным?
Взгляд скользнул с него на типа с пивом, и я подумала, что и
такое бывает вообще-то. Улыбнувшись при этой мысли, я снова повернулась к
пляжному мальчику.
Он по-прежнему смотрел на меня и ответил улыбкой на улыбку,
задумчиво склонив голову и вызывая на разговор. Я вздохнула, собираясь
отрицательно качнуть головой, но передумала. А почему нет, собственно? Ник не
вернется, не стоит себя дурачить. А свидание с Кистеном – только на один вечер.
Гадая, не от демонской ли метки у него в ауре чернота, я
сосредоточилась посильней, пытаясь глубже заглянуть в его необычно темную ауру.
И тут в пурпурном сиянии потолочного диска вдруг проявились желтые сполохи.
Молодой человек ошеломленно взглянул на потолок. Чисто
выбритое лицо перекосилось от изумления. Из трех разных мест ила раздался
короткий тревожный сигнал, и почти позабытый мной Кистен выругался, когда
крупье объявил, что за его столом мошенничают, и он останавливает игру, пока не
распечатает новую колоду.
Второе зрение у меня полностью пропало, и я увидела, как
колдун, распоряжавшийся гостевой книгой, указывает на меня другому – явно
охраннику, судя по лишенному всякого выражения лицу.
– Ну, супер, – оценила я, поворачиваясь к залу спиной и
отпивая коктейль.
– Что такое? – раздраженно спросил Кистен, сортируя по
цвету выигранные фишки.
Я поежилась, глядя ему в глаза поверх своего бокала.
– Кажется, я крупно облажалась.
Глава 13
– Что ты сделала, Рэйчел? – спросил Кистен без
интонации, глядя мне за плечо и подбираясь.
– Ничего! – воскликнула я. Крупье бросил на меня
усталый взгляд и распечатал новую колоду. Я не повернулась, даже ощутив давящий
взгляд между лопаток.
– Проблемы? – спросил Кистен.
Взгляд у него был направлен на добрых три фута выше моей
головы. Медленно повернувшись, я увидела по-настоящему крупного типа в
по-настоящему большом смокинге.
– Мне нужно поговорить с этой дамой, – пророкотал тип.
– Я ничего не делала, – быстро сказала я. – Я просто
смотрела на… ну, вашу систему безопасности, – промямлила я. – Просто
профессиональный интерес. Вот. Вот моя карточка! Я сама работаю в этой области.
– Я порылась в сумочке и подала ему карточку. – Правда, я не собиралась мошенничать.
Я не прикасалась к линии, честно!
Честно? Насколько беспомощно это прозвучало?
Моя черная визитная карточка казалась крошечной в его
толстых руках, он быстро на нее глянул, прочитал. Повернул голову к женщине на
нижних ступеньках лестницы. Она пожата плечами, проартикулировала: «Она не
трогала линию», и великан повернулся ко мне.
– Рад встрече, миз Морган, – сказал он, и меня слегка
отпустило. – Пожалуйста, не влияйте вашей аурой на защитные чары. – Он говорил
без всякой улыбки. – Еще хоть крупица вмешательства, и мы попросим вас уйти.
– Разумеется, никаких проблем, – кивнула я, начиная
снова дышать.
Он ушел, и игра возобновилась. У Кистена в глазах была одна
досада.
– Тебя что, никуда вывести нельзя? – бросил он, ссыпая
фишки в ведерко и подавая его мне, – Держи. Я в комнату для мальчиков.
Он еще раз предупреждающе на меня глянул, я ответила тупым
взглядом, и он удалился, бросив меня посреди казино с ведерком фишек и без
единой мысли, что с ними делать. Я повернулась к крупье, и он изогнул бровь.
– Э-э… Кажется, мне стоит поиграть во что-нибудь
другое, – сказала я, соскальзывая с табурета.
