– Ты что, не идешь? – спросил он, поеживаясь под
холодным ветром с реки. – Нежарко здесь.
– А что, мне идти? – удивилась я. – Вы же ЛСП потеряли?
Кистен взял меня за руку:
– Не думаю, что тебе стоит беспокоиться.
Тротуар обледенел, и я порадовалась, что ботинки у меня на
низких каблуках.
– Ноу вас же нет ЛСП, – повторила я.
Стоянка была полна машин, и я не думала, что мне понравится
смотреть, как вампиры пускают друг другу кровь. А если я добровольно туда
пойду, зная, что у них нет лицензии, закон меня в случае чего не защитит.
Длинное Кистеново пальто слегка подметало тротуар, когда он
взял меня под руку и провел под навес ко входу.
– Здесь все знают, как ты вырубила Пискари, – тихо
сказал он мне на ухо; я кожей чувствовала его дыхание. – Никто из них даже в
мыслях на такое не отваживался. А еще ты не убила его, хоть и могла. Надо иметь
больше смелости, чтобы оставить вампира в живых, чем чтобы убить. Так что никто
с тобой связываться не станет. – Он открыл дверь навстречу музыке и свету. –
Или ты насчет крови тревожишься? – спросил он, когда я заартачилась на пороге.
Я поймала его взгляд и кивнула, не боясь показать ему свои
опасения.
Лицо у него стало отстраненным. Кистен мягко подтолкнул меня
вперед.
– Не будет никакой крови, – сказал он. – Сюда отдохнуть
приходят, а не зверя кормить. Это единственное публичное место в Цинциннати,
где вампиры могут быть сами собой, а не пытаться соответствовать представлениям
людей, оборотней или колдунов о том, какими они должны быть. Не будет здесь
крови, разве что кто палец порежет, открывая банку пива.
Не до конца уверенная, я пошла за ним и остановилась сразу
за дверью, пока он сбивал снег с ботинок. В лицо ударила жара. Вряд ли тепло
здесь поддерживал единственный камин в конце зала – градусов восемьдесят
[4]
было, наверное. Воздух доносил приятный аромат благовоний и
чего-то мистически-темного. Я глубоко его вдохнула, расстегивая Кистеново
пальто, и он как будто до самого мозга дошел, успокаивая и расслабляя, как
горячая ванна или хороший обед.
Спокойствие улетучилось, когда к нам заторопился какой-то
живой вампир. У него плечи были шириной с мой рост и веса – сотни три фунтов.
Но острый взгляд выдавал интеллект, а двигался он стой сексуальной грацией,
которая нередко встречается у живых вампиров.
– Извините, – сказал он голосом тупого качка, подойдя
ближе. Рука протянулась ко мне – не дотронуться, а указать на дверь. – Пискари
лишился ЛСП. Только вампирам можно.
Кистен скользнул ко мне, помогая снять пальто.
– Привет, Стив. Какие проблемы?
– Мистер Фелпс! – негромко воскликнул великан, и-голос приобрел
интеллигентное звучание, под стать уму, который заметен был во взгляде. – Мы
вас так рано не ждали. Нет, проблем нет, только у Майка что-то там наверху. А
внизу все тихо. – Он виновато глянул на меня карими глазами. – Прошу прощения,
мэм. Я не понял, что вы с мистером Фелпсом.
Обнаружив неплохой шанс для разведки, я улыбнулась.
– А мистер Фелпс часто приводит сюда молодых дам, не
являющихся вампирами?
– Нет, мэм, – ответил он так искренне, что пришлось ему
поверить. Он вел себя и разговаривал так не по-вампирски безобидно, что я еще
раз принюхалась – правда ли он вампир. Я и не подозревала, как много в
вампирском поведении вызывается отношением к ним.
Нижний зал показался мне точно таким, как в любом дорогом
ресторане, даже спокойней и обычней, чем когда у них была ЛСП.
Официанты были скромно одеты, большая часть шрамов прикрыта,
а двигались они с деловой быстротой, без намека на игривость. Я пробежала
взглядом по фотографиям над баром и оторопела, заметив смазанный снимок Айви в
кожаном байкер-ском прикиде, верхом на мотоцикле – с крысой и норкой,
столбиками стоящими на бензобаке. О Господи. Кто-то нас углядел.
Кистен искоса на меня глянул, увидев, куда я смотрю.
– Это миз Морган, Стив, – сказал он, протягивая мое –
то есть его – пальто гардеробщице., – Мы ненадолго.
– Как скажете, сэр, – отозвался великан, и вдруг
остановился и развернулся. – Рэйчел Морган?
Я улыбнулась шире.
– Приятно познакомиться, Стив.
Меня кольнуло беспокойством, когда Стив взял мою ладонь и
поцеловал.
– Это мне приятно, миз Морган. – Здоровенный вампир
поколебался секунду, в выразительных глазах сверкнула благодарность. – Спасибо,
что не убили Пискари. В городе черт знает что началось бы.
Я хихикнула.
– О, тут не только моя заслуга. Мне помогли его
посадить. И благодарить пока рано, – добавила я, не понимая, насколько он
серьезно это сказал. – У нас с Пискари старые разногласия, и я просто не решила
еще, стоит мне трудиться его убивать или нет.
Кистен засмеялся, но как-то вымученно.
– Ладно-ладно, – сказал он, отнимая мою руку у Стива. –
Хватит болтовни. Стив, ты не принесешь сверху мой кожаный плащ? Мы уйдем, как
только я вечер открою.
– Сию минуту, сэр.
Я не могла сдержать улыбки, когда Кистен ухватил меня за
локоть и аккуратно направил к лестнице. Хоть он меня и трогал все время, но я
решила, что это без задних мыслей – пока что, – и я могу потерпеть, что он меня
переставляет с места на место, как куклу Барби. Это как-то вязалось с моим
сегодняшним изысканным видом и заставляло меня чувствовать себя по-особому.
– Господи Боже, Рэйчел! – Я вздрогнула, когда он
зашептал мне в ухо. – Тебе не кажется, что ты и так крутая, и не надо для
впечатления мебель кровью заливать?
Стив уже шептался с обслугой, и вслед нам поворачивались
головы.
– Ты о чем? – поинтересовалась я, уверенно улыбаясь
всем, кто встречался со мной глазами.
Я классно выглядела. Я классно себя чувствовала. Кто угодно
мог подтвердить.
Кистен притянул меня ближе и обнял за талию.
– Вряд ли умно было говорить Стиву, что ты просто не
поняла, хочешь ты убивать Пискари или нет, и только потому старый вамп еще
ходит по земле? Кем тебя считать будут после этого?
Я улыбнулась. Мне было хорошо. Такая расслабуха в душе,
словно весь день сегодня винцо потягивала. Наверное, дело в вампирских
феромонах, но мой демонский шрам еще не дернулся даже. Что-то здесь другое.
Видимо, ничего нет на свете спокойней и уютней, чем сытый вампир, и, наверное,
они распространяли это ощущение вокруг. Почему это Айви никогда так не
воспринималась?
– Ну я же сказала, что мне помогали, – заметила я,
думая, неужели я выразилась непонятно. – Но если Пискари выйдет из тюрьмы, моим
главным желанием станет его убить.
