Но он сказал – август.
– Ты не вернешься, – сдавленно выговорила я. – Заедешь
как-нибудь за книгами и уедешь насовсем.
– Рэйчел…
– Не надо. – Я отвернулась. Ключ холодил ладонь, резал
пальцы. Дыши, напомнила я себе. – Уезжай. Джакса я сама завтра завезу. Просто
уезжай.
Я зажмурилась, когда он положил руку мне на плечо, но не
повернулась. Глаза распахнулись сами, когда он склонился ко мне, обдавая
запахом старых книг и новой электроники.
– Спасибо, Рэйчел, – прошептал он и едва ощутимо
коснулся губами моих губ. – Я не уеду насовсем. Я к тебе вернусь.
Не дыша, я смотрела на уродливый серый ковер.
Я не заплачу, черт побери. Не заплачу.
Он помедлил, потом ботинки протопали по лестнице. Окно в
конце коридора задрожало от негромкого рокота его грузовика, и у меня
разболелась голова. Я дождалась, когда рокот пропадет вдали, прежде чем тоже
пойти вниз, медленно, ничего не видя вокруг.
Опять все то же.
Глава 7
Я осторожно завела машину в мой миниатюрный гараж, выключила
огни и двигатель. Не в силах пошевелиться, смотрела я на оштукатуренную стену в
двух футах от радиатора. Тишина просачивалась в салон, нарушаемая только
пощелкиванием остывающего двигателя. У боковой стены мирно стоял байк Айви,
укутанный брезентом на зиму. Начинался вечер. Я знала, что надо отнести Дженкса
в дом, но не было сил расстегнуть ремень и вылезти из машины.
Дженкс с нарочитым шумом приземлился на рулевое колесо. Я не
могла рук поднять с колен, плечи поникли.
– Ну, по крайней мере теперь тебе все ясно, – сделал он
заход.
Отчаяние вспыхнуло на миг и снова погасло, придавленное.
шатией.
– Он сказал, что вернется, – угрюмо ответила я. Мне
надо ныло верить в эту ложь, пока я не дорасту до правды.
Дженкс обнял себя руками, стрекозиные крылья перестали
двигаться.
– Рэйч! – взмолился он. – Мне нравится Ник, но
дождешься ты только двух звонков. Первого, когда он скажет, что ему лучше и он
по тебе скучает, и последнего – когда он скажет, что ему очень жаль и попросит
вернуть ключи домовладельцу.
Я не отрываясь смотрела в стену.
– Дай мне немного побыть дурой, ладно?
Пикси хмыкнул, условно соглашаясь. Он наверняка мерз –
крылья почернели, и сам он дрожал. С этим заездом к Нику я продержала его на
холоде слишком долго. Точно надо заняться сегодня печеньем. Нельзя ему ложиться
таким замерзшим, мо-кет проснуться только весной.
– Идем? – спросила я, открывая сумку, и он неуклюже
туда спрыгнул вместо того, чтобы слететь. Встревожившись, я подумала, не сунуть
ли сумку за пазуху, но решила все же ограничиться тем, что поставила ее в пакет
с покупками и как можно плотнее завернула его по краям.
Только потом я открыла дверь, постаравшись не задеть ею
стенку гаража. С сумкой в руке пробралась по расчищенной дорожке к передней
двери. У бордюра был припаркован черный гладкий «шевроле корзет» – такой
неуместный на заснеженной улице, что его жалко становилось. Я узнала машину
Кистена и поджала губы. Слишком часто он мне в последнее время попадался.
Ветер щипал руки и лицо, и я глянула на слишком четкий в
сереющих тучах шпиль колокольни. Семеня по льду, я миновала Кистенов
четырехколесный символ мужественности и поднялась по каменным ступеням к
прочным деревянным дверям. Традиционного замка на них не было, только дубовый
брус изнутри – я задвигала его по утрам, перед тем как пойти спать. Неуклюже
согнувшись, я зачерпнула пару горстей гранулированного антиобледенителя из
мешка у двери и разбросала его по ступенькам, пока растаявший днем снег не
успел еще замерзнуть.
Я толкнула дверь; волосы колыхнуло вырвавшимся наружу теплым
воздухом. Под негромкие звуки доносящегося джаза я скользнула внутрь, притворив
дверь за собой. Мне не особенно хотелось встречаться с Кистеном – каким бы
красавчиком он ни был, – хотя следовало бы сказать ему спасибо за рекомендацию
Такате.
В маленькой прихожей было темно, просачивающийся из
святилища тусклый свет не мог рассеять сумрак. В воздухе пахло кофе и
прорастающей травой – что-то среднее между кофейней и теплицей. Ладно,
переживем. Поставив покупки для Кери на антикварный столик, который Айви
стащила у кого-то из своих родственников, я заглянула в сумку – как там Дженкс.
– Слава те Господи, – пробурчал он, медленно поднимаясь
в воздух. Что-то его удивило, он наклонил голову набок, прислушиваясь. – А где
все? – спросил пикси.
Я сбросила пальто, повесила его на крючок.
– Может, Айви опять наорала на твоих детишек, и они
попрятались. Ты недоволен, что ли?
Он покачал головой. Вообще-то он был прав. Слишком уж тихо.
В норме здесь уши разрываются от пронзительных воплей гоняющихся друг за другом
пиксенят, то и дело с лязгом валится что-то из кухонной утвари, Айви рычит,
выгоняя мелкоту из гостиной… Только восемь часов в сутки у нас благословенная
тишина – четыре часа, когда они спят днем после обеда и четыре часа ночью,
после полуночи.
Тепло постепенно действовало на Дженкса, крылья его уже
стали прозрачными и двигались легко. Я решила бросить шмотки Кери здесь, пока
не соберусь занести ей их через улицу. Потопав ботинками и стряхнув снег рядом
с грязью, которую аналогичным образом развел Кистен, я вслед за Дженксом вышла
И 1 темной прихожей в окутанное тишиной святилище.
Мне стало легче на душе, когда я увидела приглушенный свет,
льющийся сквозь огромный – от потолка почти до пола – витраж. В ближнем углу
стоял маленький рояль Айви, за которым она тщательно ухаживала, но играла,
только когда меня не было дома. Мой заставленный растениями стол расположился
напротив, под углом к нему, перед бывшим амвоном. На стене за ним еще виден был
контур огромного распятия, что меня всегда утешало и согревало внутри. Скамьи
отсюда убрали задолго до мое– о переезда, и гулкое пространство дышало миром,
уединением и благодатью. Мне здесь было спокойно.
Дженкс застыл – и мои инстинкты полыхнули ярким пламенем.
– Пли! – взвился пронзительный голос.
Дженкс стрелой метнулся вверх, оставив за собой облако
сияющей пыльцы, как осьминог чернила. С бешено колотящимся сердцем я нырнула на
пол, покатилась.
По половицам возле меня что-то часто застучало; я не
поднималась, пока не докатилась до угла. Головокружительная сила кладбищенской
лей-линии затопила меня…
– Рэйчел! Это мои чертенята! – заорал Дженкс, и меня
настиг шквал снежков.
Поперхнувшись, я проглотила висевшее на языке слово для
шмыкания круга, отпихнула поднимающуюся силу. Энергия полной ударила в меня, и
я застонала, когда во мне одновременно схлестнулись две волны лей-силы.
Пошатнувшись, я упала на колено, силясь вдохнуть – пока избыток энергии не
убрался наконец обратно в линию. О Господи. Будто в костре побывала. 11адо было
просто поставить круг.
