– Красиво, – оценил он. – Всех стерв построила.
– Дженкс! – зашипела я, помня, что Айви все слышит.
У нее пальцы на стакане побелели. Я стряхнула пикси прочь, и
он со смехом поднялся в воздух и снова приземлился мне на плечо.
Кери стояла, спокойно опустив руки, глядя, как все больше
напрягается Айви.
– У-уу, – пропел Дженкс. – Твоя новая подружка щас что-то
отмочит.
– Э-э, Кери? – спросила я с колотящимся сердцем.
Женщина подошла к Айви, явно требуя ее внимания. Айви повернулась, бледная
отеле сдерживаемой злости.
– Что? – спросила она без интонаций.
Кери царственно подняла голову, не встречаясь зелеными глазами
с медленно принимающими карий цвет глазами Айви.
– Приношу извинения, – сказала она высоким чистым
голосом, тщательно выговаривая каждый звук. – Я тебя оскорбила.
Ее взгляд переместился на драгоценное распятие, висящее на
серебряной цепочке на шее Айви.
– Ты воин-вампир, и все же можешь носить крест?
Рука Кери дрогнула, и я поняла, что ей хочется потрогать
крест. Айви тоже поняла. Вмешиваться было нельзя. Я смотрела, как Айви
повернулась к ней лицом. Выставив бедро, она обмела Кери очень внимательным
взглядом, отмечая следы слез на лице и роскошное бальное платье, и босые ноги,
и ее очевидную гордость, и прямую спину. Я затаила дыхание, а Айви потащила с
себя крест, цепочкой перекинув волосы себе налицо.
– Я живой вампир, – пояснила она, вкладывая религиозный
символ в руку эльфийки. – Родилась с вирусом вампиризма и крови. Ты знаешь, что
такое вирусы?
Пальцы Кери ласкали чеканное серебро.
– Мой демон разрешал мне читать, что пожелаю. Вирус
убил моих родичей. Не вирус вампиризма. Какой-то другой.
Айви стрельнула в меня глазами и снова посмотрела на
тоненькую женщину, стоявшую на полшага слишком близко к ней.
– Вирус изменил меня, когда я формировалась в
материнской утробе, превратив во что-то среднее. Я могу выходить на солнце и
молиться. – Потихоньку отодвинувшись на шаг, она добавила: – Я сильнее тебя, но
не такая сильная, как настоящие нам пиры. И у меня есть душа.
Последнюю фразу она сказала так, словно ждала, что Кери
станет возражать. Лицо у Кери опять утратило выражение:
– Ты ее потеряешь.
У Айви дернулись веки.
– Знаю.
Я задерживала дыхание, слыша тиканье часов и едва различимый
гул крыльев пикси. Глядя очень серьезно, Кери протянула распятие Айви.
– Прости. Это все ад, из которого меня спасла Рэйчел
Мариана Морган.
Айви смотрела на крест в руке Кери с бесстрастным лицом:
– Я надеюсь, что она и меня спасет.
Меня перекосило. Рассудок Айви держался на убеждении, что
какой-нибудь колдовской ритуал сумеет освободить ее от вируса вампиризма, что
главное – найти нужное заклинание, и она сможет избавиться от крови и насилия.
Только заклинания не существовало. Я думала, что Кери ей скажет что-то вроде:
«Для всех возможно спасение», но она только кивнула, рассыпав тонкие волосы:
– Надеюсь, ей удастся.
– Я тоже надеюсь. – Айви глянула на распятие в протянутой
руке Керн. – Оставь его себе. Мне крест уже не помогает.
У меня рот открылся от удивления. Дженкс уселся мне на
серьгу, а Кери повесила крест себе на шею. Изящное серебряное распятие
удивительно хорошо подошло к роскошному пурпуру и зелени вечернего платья.
– Айви… – попыталась заговорить я и вздрогнула, когда
на меня глянули сузившиеся глаза Айви.
– Он не помогает, – сдавленным голосом сказала моя
подруга. – Ей он нужен. Я его ей отдаю.
Кери выпрямилась, явно обретя утешение в кусочке серебра.
– Спасибо,. – прошептала она. Айви нахмурилась:
– Еще раз тронешь что-нибудь у меня на столе, и я тебе
все пальцы переломаю»…
Кери так спокойно приняла угрозу, что я удивилась. Она
наверняка имела раньше дело с вампирами. Интересно где: вампиры неспособны манипулировать
лей-линиями, и фамилиары из них поэтому хреновые.
– Чаю? – предложила я, мечтая заняться чем-нибудь
нормальным.
Готовить чай для меня не нормально, но хоть с виду похоже на
норму. ЧАйвик закипел, и пока я рылась в шкафу в поисках кружки, которую не
стыдно дать гостю, Дженкс выпендривался, раскачиваясь на моей серьге словно на
качелях. Его потомки залетали в кухню по двое-трое – Айви назло, – привлеченные
нашей новой гостьей. Они так и кружили над эльфийкой, и ближе всех – Джи.
Айви с воинственным видом встала перед компьютером, и после
секундного колебания Кери села на самый дальний от нее стул. Она водила
пальцами по цепочке с крестом и казалась до ужаса одинокой. Обыскивая шкафы на
предмет пакетиков чая, я думала, куда мне ее девать. Еще одна соседка не
придется Айви по вкусу.
С демонстративно громким стуком Айви переставила ручки в
своей карандашнице, как было.
– О, нашла! – с облегчением воскликнула я, обнаружив
завалявшийся пакетик.
Дженкс меня бросил, чтобы понадоедать Айви, когда я начала
наливать кипяток в кружку, и поваливший пар согнал его с серьги.
– Держи, Кери, – сказала я, отгоняя от нее пиксенят и
ставя кружку на стол. – Хочешь что-нибудь к чаю?
Она посмотрела на чашку, словно видела чай впервые в жизни.
Подняв брови, она покачала головой. Я не могла понять, что м сделала не так:
женщина готова была расплакаться.
– Что-то не так? – спросила я, но она покачала головой.
Тонкая рука дрожала, когда она взяла чашку.
Дженкс с Айви смотрели на нее во все глаза.
– Не хочешь сахара или еще чего?
Она опять покачала головой и поднесла чашку к губам; тонкий
подбородок задрожал.
Нахмурившись, я пошла к холодильнику за молотым кофе. Айви
взялась помыть кофейник. Нагнувшись ко мне поближе, она пустила воду, чтобы
заглушить слова, и пробормотала:
– Что это с ней такое? Она плачет над чаем. Я
повернулась:
– Кери! Если хочешь сахара, нет проблем!
Она посмотрела на меня, по бледному лицу катились слезы.
– Я ничего не ела уже тысячу лет, – выговорила она.
Меня будто мешком по голове стукнули.
– Сахару дать?
Она покачала головой.
Айви дождалась, пока я снова повернусь к ней.
– Ей нельзя оставаться с нами, Рэйчел, – сказала она,
насупив брови.
– Все будет хорошо, – зашептала я, испугавшись, что Айви
сейчас вышвырнет ее вон. – Я принесу с чердака раскладушку и поставлю в
гостиной. И у меня найдется несколько старых футболок, чтобы ей было что
надеть, пока я не свожу ее по магазинам.
