Огер оскалился, прыгнул вперед, превращая топор в сверкающую мельницу ударов. Мясник запыхтел, отскочил с неожиданной грацией, завертел тесаком, парируя все выпады. Сталь скрежетала и выла, плевалась искрами, звенела, наполняя зал диким ритмом. Освальд поднялся, стараясь ровно держаться после удара. Голова гудела, приложился о стену он все-таки очень сильно. Нужно было помочь северянину, бившемуся с монстром в полную силу, поразившую охотника. Мясник, кто бы он там ни был, все-таки должен хоть немного выдохнуться после схватки с Гедвигой и ее пятеркой. Да и тесак его, если вдуматься, никак не мог держать удары тяжелого боевого топора. Но ведь держал.
Два массивных тела кружились по всему подземелью, обмениваясь выпадами и хитрыми ударами, которых сложно было ожидать от Мясника, вовсе не похожего с первого взгляда на хорошего воина. Освальд старался успеть за ними, находясь рядом, пытаясь заметить и не упустить момент, когда удастся всадить собственный клинок в эту тварь. Схватка не могла затянуться, оба противника вряд ли смогут долго удерживать такой высокий темп. Это охотник понимал и именно поэтому, несмотря на гул в голове, тенью скользил за ними.
Момент выпал неожиданно быстро. Но за это время весь пол успел покрыться кровью и осколками железа, отсекаемыми чудовищными ударами. Мясник запнулся на одном из выпадов, успев ударить Огера тесаком поперек груди, с хрустом разрубая кольчугу. Топор северянина вошел ему в плечо, разве что не снеся его полностью. Охотник скользнул вперед, стараясь вложить всю скорость и силу в длинный выпад. Получилось, шпага с чмокающим звуком вошла в спину Мясника, наткнулась на твердое. Внутри чудовища что-то треснуло, разламываясь и пропуская сталь вовнутрь. Мясник заревел, взмахнул левой рукой. Острый чудовищный удар рукояти бича пришелся охотнику по лицу, отбрасывая назад. Освальд вскрикнул от резкой боли, вцепился в рукоять оружия, дергая на себя. Плоть Мясника подалась, выпуская клинок, и охотник полетел назад, снова приложившись о стену. Затылок ударился о холодный камень, Освальд успел удивиться закрутившейся перед глазами зале и провалился в темноту.
– Эй, как тебя там?.. Эй… – женский голос пробивался через бездонный мрак. – Приходи же в себя, слышишь!
На лицо потекла вода, попала за шиворот. Освальд открыл глаза, закряхтел от боли в голове. Приподнялся на локте, оглядываясь. Над ним, морщась и держась за разбитый висок, сидела, привалившись к стене, молодая девушка с длинной косой. Коса, правда, сейчас оказалась совсем растрепанной, да и кровь, запекшаяся на пол-лица, когда текла с головы, превратила часть волос в сплошной колтун.
– Где Мясник? – Освальд сел, приложил ладонь к затылку, нащупав громадную твердую шишку, с одного края немного рассеченную, с успевшей схватиться в корку кровью. Нажал, стиснув зубы. Под пальцами мягко булькнуло, по шее потекло горячее, на какой-то миг в глазах снова закрутились звезды, но прошло. Девушка молчала, и он повторил вопрос: – Где Мясник?
– Вон там. – Девушка показала куда-то в середину подземелья. – Охотник встал, придерживаясь за холодный камень, покрутил головой. В глазах еще прыгало, но взгляд зацепился за тушу у алтаря. Так… где же Огер?
Северянин обнаружился у одной из колонн. Сейчас он вставал, натужно сопя и похрипывая. Одна мощная ладонь держалась за грудь, и между пальцами неспешно бежала кровь, темная, с резким запахом. Освальд шагнул, покачиваясь, двинулся к нему. Протянул руку, помогая встать. Пришлось напрячь все мышцы в ноющем и орущем от боли избитом теле, Огер оказался чудовищно тяжелым. Когда свет упал на его лицо, охотник вздрогнул.
Северянин изменился. Из-под густых, переходящих в волосы бровей, на Освальда смотрели совсем нечеловеческие глаза. Шапка волос, вовсе даже не седых, шевелилась, увеличиваясь. Огер странно напряг мышцы лица, губы разошлись, показав светло-желтые крупные клыки и резцы. Голос, глухой, словно из бочки, ломался, отдавая странным придыханием:
– Забирай девчонку и уходи после того, как ты увидишь, что я все сделал полностью. Не пытайс… а-р-р-р-р-о-о-у… не надо лезть… убей его, если я… а-р-р-р… не смогу до конца.
Морда непонятного существа неожиданно оказалась совсем рядом. Глазки, маленькие, черные, посмотрели взглядом прежнего Огера:
– И лучше беги из города…
Девушка за спиной охотника вскрикнула, показывая в сторону вроде бы умершего Мясника. Освальд выругался, повернулся к нему.
Чудовище вставало, шрамы затягивались у них на глазах, пальцы скребли пол, продирая его толстыми пластинами ногтей. Когда Мясник смог поднять голову и посмотреть на своих несостоявшихся убийц, то он улыбнулся. Издевательской и уверенной в дальнейшем улыбке. А потом Огер, уже совсем переставший быть Огером, заревел, вставая на дыбы. Громадный, заросший черной шерстью, похожий на медведя, северянин-берсерк, полностью подтверждающий все слухи о легендарных воинах земли Викингр, шагнул к Мяснику. Рванулся вперед, громадным темным шаром летя к чудовищу, осознавшему опасность и тянущемуся к своему огромному тесаку. Огер не позволил ему добраться до оружия.
Они сплелись в клубок, прокатились по полу, с хрустом впечатавшись в одну колонну, заставив ее покачнуться и покрыться трещинами. От потолка с грохотом отвалился кусок, рухнув рядом с воющими врагами, рвущими друг друга на куски. Рвущими на самом деле, с клоками шерсти, вылетавшими звеньями кольчужной юбки Мясника, росчерками крови и кусками выгрызаемой плоти. Когда Освальд понял замысел берсерка, ему стало страшно. Но Огера, вставшего на задние лапы и плотно обхватившего Мясника передними, уже ничего не могло остановить. Медведь-оборотень сделал всего несколько шажков и упал, заваливая монстра и увлекая его за собой прямо в пышущее огнем отверстие в полу. Пламя с ревом взметнулось вверх, распустившись хищным и жадным цветком, в его глубине взлетели к потолку два диких вопля… И все закончилось…
Outro
– Ты хочешь отпустить его, Аккадиус? – Гриф покрутил стакан с вином в руках. – Ты уверен и просишь меня сделать это?
– Да, – маг кивнул головой. – Он был рядом с моим другом, погибшим, но остановившим приход кого-то из Древних. Храбро, насколько мог, как человек, бился с монстром, появление которого я, маг Аккадиус, пропустил. Отпусти его и выполни собственное слово. Ты же ничего не теряешь, все задачи выполнены, Освальд заслужил награду.
– Х-м. – Гриф покрутил бокал, разглядывая его на свет. – Хорошо. Хотя мне бы хотелось использовать этого везучего сукиного сына еще раз. Очень хотелось бы.
