Сестра волков
Год 1385-й от смерти Мученика,
южные отроги Синих гор,
Вилленген
Intro
Когда наступил вечер, из оврагов и лощин, заросших низким кустарником, быстро поднялся туман. Плотный, белесый, похожий на густую сметану, он затягивал и обволакивал все, до чего мог дотянуться. В низких зарослях вдоль дороги, ведущей с холмов, разом умолкли даже те птицы, которые еще не успели заснуть. Поднявшаяся луна давала немного света, чуть позволявшего рассмотреть спуск с холмов.
Всадник, остановившийся на вершине одного из них, не стал слезать с лошади, как хотел раньше. С конской спины можно было хотя бы что-нибудь увидеть, а при таком тумане его не должны были заметить. С другой стороны, его никто не ждал, и только привычка заставляла опасаться чужого взгляда.
Острому зрению даже туман не смог помешать рассмотреть небольшие огоньки внизу. А втянув глубже воздух, он уже точно знал, что выехал туда, куда ему и было нужно. Характерный для придорожных трактиров запах давно пригоревшего жира, большого количества лошадей, ослов и других тягловых животных крепко повис в воздухе. Конский след, который нашелся два дня назад, привел его в точности в указанное место. Тот, кого почти удалось нагнать перед речной переправой, в двух часах езды отсюда, обязательно должен был остановиться здесь на ночь.
Всадник спустился с коня и наклонился, чтобы затянуть шнурки кожаных чехлов, надетых на конские ноги. Небольшие войлочные подушки, нашитые под копыта, давали коню возможность идти почти бесшумно, да и следов практически не оставляли. Сам он давно научился двигаться очень тихо, подобно рыси или большому лесному коту. Поводья человек плотно заткнул за пояс и распустил как можно свободнее, чтобы не мешали при ходьбе. На лук, извлеченный из притороченного к седлу налуча, всадник натянул провощенную кожаную тетиву. Закрепил в проушинах, та натянулась, тугая, готовая к стрельбе. Лучник провел по ней пальцами, чуть тронул. Тетива загудела низким звуком, неуловимым непривычным ухом. Стрелок любил свое оружие и умел заботиться о нем. И оно отвечало ему взаимностью, ни разу не подвело. Уже на ходу, спускаясь с холма, достал стрелу из колчана, надежно закрепленного ремнями на правом бедре, и наложил ее на тетиву.
Спустившись, человек оказался у задней стены трактира. Ему показалось странным, что ни одна собака из небольшой местной деревеньки не подала голоса. А ведь должны были, почуяв чужака, поднять шум на всю округу. Отметив это про себя, спустившийся с холма начал тихо подкрадываться к одному из четырех больших окон, выходивших прямо на дорогу. Проходя мимо коновязи, пристроил своего коня. Хорошо, что остальные лошади находились в конюшне, примыкавшей к трактиру справа, и не подали голос, почуяв нового собрата. Скряга трактирщик не удосужился оставить там хотя бы один светильник, а то можно было бы отыскать северного серого жеребца, на котором передвигался необходимый лучнику человек. Таким образом он мог бы убедиться в том, что указанный человек точно находится здесь. Возле двери, ведущей внутрь трактира, не заметно никого, да и вокруг все было тихо.
«Как будто все жители сидят, запершись по домам, хотя еще и не ночь, – подумалось ему, – значит, не все слухи, доходящие отсюда, вранье». Подкравшись к закопченному изнутри окну, человек начал пристально вглядываться в сидящих внутри.
1
Эрнст Годзерек, хозяин придорожного трактира, хмуро торчал за стойкой, в десятый раз протирая несколько старых серебряных стаканов, предназначенных для высокородных гостей. Правда, такие гости нечасто наведывались сюда, предпочитая новую дорогу, лежавшую к западу и идущую вокруг местных оврагов. Чаще заезжали менее почтенные путники, приносящие только убытки. Вот и сейчас ему приходилось держать стакан под стойкой, чтобы не было заметно блеска благородного металла, и наблюдать за кучкой наемников, сидевших в углу.
Те нагрянули в обед, человек шесть. Эрнст думал, что они только пожрут и отправятся себе дальше, да не тут-то было. Сидели до темноты, бурно, как напоказ, веселились и задирались к немногочисленным проезжающим, решившим задержаться в «Гостеприимном приюте». Но между делом то один, то другой поглядывал на дверь, будто ожидая кого.
А ближе к вечеру приехал высокий парень, в черной кожаной куртке и широкополой шляпе. Сняв длинный меч, висевший за спиной, сел за самый дальний стол, заказал поесть и сидел там, не показываясь из тени, густо скопившейся в углу. Отстегнул и положил на стол тяжелую шпагу со сложной гардой, бухнул на пол дорожные сумы.
Наемники, как только увидели его, сразу же разделились на две группы. Отошедшие заняли стол у двери и раскинули кости, делая вид, что им интересна только игра. Оставшиеся заказали еще пива и продолжали сидеть на прежнем месте, медленно потягивая из кружек и горланя военные песни. Годзерек заметил, что пристроившийся в углу парень обратил на это внимание, но виду не подал, а продолжал сидеть как ни в чем не бывало. Подлетевшей прислуге заказал супа, каши со свиными тушеными ребрами и половину каравая хлеба. Пива или вина брать не стал. Отодвинулся подальше в угол, сидел тихо и незаметно.
Годзерек, наблюдая за всем этим, несколько раз покрылся холодным потом. И так в последние годы дела шли из рук вон плохо, не дай бог, эти решат чего учинить. Руки затряслись, чуть не упал стакан с чеканкой короля Моргана, его любимый. Справился, поставил под стойку и начал наполнять очередной кувшин пива для наемников. Кроме этого, в зале ничего не происходило. А что могло произойти во все больше и больше становящемся захудалым придорожном трактире?
Сидели несколько торговцев из Вольных городов, также остановившихся перед наступившей темнотой. Эти оказались лучшими посетителями. Заказали поросенка и кур, поели и битый час распивали пару кувшинов прошлогоднего вина. Трогаться в путь они точно не собирались, и девки уже убирали для них лучшие комнаты на втором этаже. Их слуги сидели здесь же, кроме двоих ушедших охранять лошадей с поклажей и наверняка уже дрыхнувших на тюках с товаром. Тройка паломников, возвращающихся от святого Элиземского источника, мирно вкушала тушеные овощи. Святые и тихие люди, сущий подарок любому трактирщику. Раньше, раньше… тут Годзерек вздохнул и начал начищать следующий стакан.
Что вспоминать старое? Было время, было. А, да, сидели в зале еще и ремесленники, цеховики. Если судить по добротным кожаным жилетам, башмакам на толстой подошве и, особенно, по высоким фетровым колпакам, так из Рура. Весь вечер неподалеку от мастеровых, шедших, по-видимому, в один из Вольных городов, настраивал струны своей гитары бродячий мальчишка-музыкант. Такой вот день случился в его, Годзерека, трактире. Не так давно считавшемся самым лучшим, а сейчас радующемся даже забродам наемникам. Если бы не эти их странные приготовления…
«Если день закончится хорошо, – подумалось трактирщику, – можно будет спокойно ложиться спать, не зря на этой неделе потратился на продукты. Служанки сегодня бегали на кухню не в пример чаще, чем за две последних недели. Слухи о монстрах-оборотнях, которые якобы рвут всех на старой западной дороге, у Больших оврагов, отпугивали очень многих. Если бы только не эти наемники…
