— Это из-за луны, — сказала Маргарита.
— Ничего подобного, графиня, — улыбнулся Алан. — В этом году теплое течение пришло сюда на месяц раньше, и вместе с ним в бухту зашли пара миллионов медуз. Это они фосфоресцируют. Причем что удивительно: чем ядовитей медузы, тем они ярче светятся.
— Тогда эти медузы должны быть просто смертельны, — заметила Маргарита.
— Сейчас проверим, — сказал Алан и вдруг, не раздеваясь, прыгнул в воду.
— Ой! Боже, он и правда псих! — по-русски воскликнула Маргарита.
Алена, усмехнувшись, принялась раздеваться.
— Не смей! — сказала Маргарита. — Это опасно!
Но Алена уже прыгнула в воду.
И тут же страшная боль ожога пронзила все ее тело так, что она задохнулась.
— Алена! — в ужасе закричала Маргарита, глядя, как Алена, теряя сознание, идет ко дну. — Алена! Алан!!!
Но Алан уже и сам мощными бросками летел в воде к Алене, подхватил ее, подтянул к яхте и по веревочной лестнице стал втаскивать на борт.
Еще через минуту Алена, уже совершенно голая, лежала на палубе животом вниз, а Алан и Маргарита спешно смазывали ее красное от ожога тело зеленой мазью концентрированного алоэ.
Алан по-французски говорил:
— Ты сумасшедшая!
— Ты тоже, — ответила Алена, морщась от боли.
— Ничего подобного. Это мой трюк. Израильтяне придумали крем от медуз, я мажусь им заранее, а потом делаю этот трюк. А ты… Еще пару минут, и на тебе не было бы живого места!
— И много девушек ты подцепил этим трюком?
— Такой сумасшедшей, как ты, ни одной!
— А по-моему, вы оба психи! — заметила Маргарита. — Что с кремом, что без!
— Теперь перевернись на спину, — приказал Алан Алене. — Можешь?
Алена посмотрела ему в глаза, и он, не выдержав ее взгляда, стушевался:
— Нужно смазать твои ожоги…
Алена усмехнулась и перевернулась на спину.
Рука Алана — с кремом на ладони — медленно пошла по ее обнаженному (и обожженному) телу, ворожа своей прохладой и нежностью…
174
Это был роман, достойный экрана Каннского фестиваля. Алан и Алена на Багамах, под водой, с аквалангами и в компании акул… В Египте на «Кэмел-трофи» — гонках на джипах в пустыне… Обнявшись, выпрыгивают из самолета, камнем летят вниз и на высоте 1000 метров открывают спаренный парашют над Гранд Каньоном… Несутся на мотоциклах по соляному пласту в Аризоне… На джипах — по африканским джунглям и на каноэ — по горным рекам и водопадам… А в промежутках — постель, страсть, нежность. И снова — регата… горные лыжи на Памире… крокодилы в Танзании… И опять — постель в гостиничном номере, Алан говорит устало:
— Знаешь, мне ни с кем не было так хорошо…
Но Алена усмехнулась:
— Если ты скажешь это еще раз, я тебя убью.
Он удивился:
— Почему?
— Потому что вы все так говорите.
Он обнял ее.
— Но это правда! Ты — единственная, кто меня понимает. Я это увидел сразу, когда ты прыгнула за мной к медузам. Я подумал: «Боже мой, Алан, только русская способна на это! Второй такой сумасшедшей нет во всем мире!» И я не ошибся — ты просто чудо! Везде — в пустыне, в джунглях, в постели — you are the best, ты самая лучшая! Я даже не понимаю, как я жил раньше. Нет, теперь мы будем вместе всегда, каждую минуту… Я… я тебя люблю…
Алена прижалась к нему.
— А вот этого говорить вообще не надо! У тебя есть жена, дети…
— При чем тут жена? Это в прошлом. Я хочу жить с тобой, и только с тобой. Я даже не могу представить, как я смогу теперь лечь с ней постель или просто сесть с ней завтракать… Кстати, я ужасно голоден! Почему после тебя я всегда так голоден?
Алена потянулась к телефону:
— Что тебе заказать?
Но Алан удержал ее:
— Нет-нет! И не думай! Сейчас у меня голод другого рода!..
Но конечно, помимо экзотических и диких мест, были Рим с его имперской архитектурой и итальянским темпераментом, Вена с ее музыкой и пирожными, Амстердам с его рынком тюльпанов и бутербродами с селедкой, Лондон с его театрами, Венеция с ее голубями и каналами, Хельсинки с их лучшими в мире русскими ресторанами, Мадрид с его божественным кофе и Париж с его самым «вкусным» Латинским кварталом, легендарным «Мулен Руж» и жареными каштанами на Понт де Нев.
Казалось, они уже видели все. Но когда их спортивный «порше» по насыпной дамбе катил из Бретани к Мон-Сен-Мишель, крошечному острову в Атлантическом океане, даже у повидавшей виды Алены захватило дыхание от его оригинальной красоты. Воспаривший над водой город-скала с нормандскими флагами над готическим монастырем и узенькими улочками внутри монастырского двора был реальным воплощением призрачного града Китежа, только на франко-готический манер.
— Это девятое чудо света, — с улыбкой сказал Алан. — Здесь проводят медовый месяц все новобрачные короли и принцы, все миллиардеры и все суперзвезды кино…
Действительно, когда в маленькой рецептории старинного сен-мишельского отеля Алан взял у портье ключ от номера и повел Алену по коридору, украшенному фотографиями постоянных гостей этого острова, голливудских звезд в этой галерее оказалось не меньше, чем на Каннском кинофестивале.
А когда Алан открыл номер, у Алены просто дух захватило — их номер нависал над ночным океаном, как каюта океанского лайнера, волны, серебрясь под луной, романтично плескались у балкона, а в комнате перед балконной дверью стоял стол, накрытый по-праздничному — цветы, свечи, закуски на красивой дорогой посуде и шампанское в серебряном ведерке.
Сидя за этим столом, Алан сказал:
— Я хочу выпить за тебя. Я тебя люблю.
— И я тебя.
— Но я должен сделать одно признание.
— Стреляй.
— Нет, это не так страшно. Просто, как ты знаешь, я женат. Но это не простой брак. Это брак по контракту. Понимаешь, когда я был студентом в Сорбонне, со мной училась одна девушка… Очень умная и очень богатая, дочь швейцарского банкира. Мы поженились, я много работал и преумножил богатство нашей семьи. А потом… Потом мы охладели друг к другу, это, как ты знаешь, бывает в семейной жизни. Но вместо развода она предложила мне такой контракт. Очень смешной: полгода в году я живу с ней как муж, в нашем поместье в Анси, а полгода я свободен.
— Понятно, — сказала Алена с горькой улыбкой. — И сколько ты уже так выдержал?
— Девять лет.
— И не повесился?
— Понимаешь, нас многое связывает. А кроме того… Знаешь, развод — это очень непростое дело. У нас во Франции все законы на стороне женщины, а моя жена не просто умная женщина, нет, она гений. Дав мне свободу, она получила такие козыри… Короче, в случае развода я потеряю все.
