— Двадцать один… двадцать два… двадцать три… двадцать четыре… двадцать пять. Всё. Это всё, что есть. И вам еще триста…
— Нет, сейчас не нужно, — сказал Усман, складывая деньги в свой чемоданчик. — Когда привезу девочку, тогда отдашь. Я тебе доверяю.
— Вот, — сказала Алена Чуйкову, сидевшему впереди за рулем. — Я при вас отдала двести пятьдесят тысяч. Под вашу ответственность.
— Конечно, — сказал Чуйков.
— Не бойся, дочка, — тронул ее за плечо Усман. — Не все чеченцы звери. Есть и хорошие люди. Клянусь Аллахом, мы привезем твою сестру. Два дня до Чечни, два дня там, через неделю она тут будет.
Мать Алены принесла большую тяжелую сумку, подала Усману.
— Тут одежда для Насти.
— Спасибо, — сказал Усман. — Я передам.
— Все, — сказал Чуйков. — Мы поехали. Нам до Чечни тысячу восемьсот километров пилить!
Алена вышла из машины:
— В добрый путь.
Чуйков отдал ей честь и тронул машину, «ауди» выехала из двора. Мать Алены перекрестила машину вслед.
167
Артемка, сидя на полу, играл игрушечным танком, круша деревянные кубики и рыча, как танковый двигатель:
— Р-р-р-р-р-р… Бах по Грозному! Бах его! Ба-бах!..
Над ним, на экране телевизора, но без звука, шла очередная победная хроника чеченской войны: ракетные залпы по боевикам, атакующие танки, генералы в камуфляже у карты с планом завершающего сражения.
Мать Алены, сидя перед телевизором, нервно вязала, поджав губы.
Алена, стоя у кухонного стола, в сердцах колола орехи трубкой мобильного телефона.
— Не молчи! Не молчи! — в тихой истерике твердила она этой проклятой трубке. — Звони! Звони!
— Ты ее разобьешь, — заметила мать.
— Сегодня десятый день! — сказала Алена.
— Позвони в ФСБ.
— Там не отвечают!
— Звони еще раз.
Но телефон вдруг сам зазвонил.
Алена от неожиданности выпустила его из рук, трубка упала на пол, Алена подхватила ее, включила.
— Алло! Алло! Что?! Какая вторая посылка? Я вам деньги отправила! Как «с кем»? С Усманом! Что значит «никакого Усмана»? Он десять дней как уехал! Вы мне голову не морочьте! Где моя сестра? Дайте сестру к телефону! Настя! Ты жива? Что? — И, выронив трубку, Алена стала в истерике биться головой о стену.
Мать бросилась к ней, схватила за плечи:
— Перестань! Что? Что там?
— Мама… — тихо сказала Алена. — Они ей второй палец отрезали…
— А деньги? Где наши деньги?
— Нас кинули, мама, — мертвым голосом сказала Алена.
После отъезда Марксена их сельская церковь оказалась никому не нужна. Алена с матерью поставили зажженную свечку перед забитой досками дверью, стали на колени и принялись молиться, шепча:
— Пресвятая Дева Мария! Спаси нас и помилуй, помоги нам…
Глядя на них, Артемка, стоявший рядом с матерью, тоже опустился на коленки и стал повторять слова молитвы.
168
Пройдя по отремонтированному коридору РУБОПа, Алена свернула к комнате Дугина. Здесь, как и в коридоре, произошли изменения: на столе у Дугина появился компьютер, рядом с его столом возникли еще два допотопных письменных стола, за ними сидели два новых сотрудника. Правда, вторая половина комнаты была еще пуста, и вообще состояние необжитости не исчезло: на окнах по-прежнему не было никаких занавесок и на стенах — ничего, кроме карты с флажками.
Алена подошла к столу Дугина и положила перед ним исписанный лист бумаги.
Дугин поднял на нее глаза:
— Что это?
— Заявление министру. Как вы сказали.
Дугин взял заявление, прочел и снова посмотрел на Алену. Она явно изменилась с тех пор, как он ее видел, — похудела, почернела лицом, а в глазах появилась та остервенелость крайнего отчаяния, которая свойственна всем родителям заложников, мотающимся по инстанциям в поисках помощи.
— Двести пятьдесят тысяч? — сказал Дугин.
— Да, — сухо ответила Алена.
Дугин сокрушенно покачал головой:
— А вы сообщили в ФСБ?
— Нет.
Дугин повернулся к своим сотрудникам:
— Слыхали, ребята? Это уже третий случай. Наши российские, аферисты работают заодно с чеченскими.
Алена молча положила перед ним видеокассету и сверток. Сверток сама же и развернула, в нем были мизинец и безымянный палец Насти.
— Вы можете передать это вашему министру?
Дугин посмотрел на нее, ответил после паузы:
— Садитесь, девушка. Будем работать. С какого телефона вы общались с похитителями?
Алена положила перед ним свой мобильный телефон.
— Номер? — сказал Дугин.
— 095-774-32-17.
Дугин повернулся к компьютеру, вызвал на экран какой-то файл и в окошко команды «найти» впечатал номер 095-774-32-17. Компьютер негромко затрещал, включаясь на поиск.
— Мы тут одного немца вытаскивали, — сказал Алене Дугин. — Его жене даже в Мюнхен звонили из Чечни, тоже по мобильному. Пришлось с «Билайном» наладить отношения…
На экране компьютера появилась надпись:
ИНФОРМАЦИЯ НЕДОСТУПНА. ВАШ КОМПЬЮТЕР ПРОВОДИТ НЕЛЕГАЛЬНУЮ ОПЕРАЦИЮ И БУДЕТ ОТКЛЮЧЕН ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ СЕКУНД
Дугин взял Аленин мобильный телефон, набрал какой-то номер.
— Алло! — сказал он в трубку. — «Билайн»? Валентина Андреевна, это капитан Дугин лезет в вашу систему. Здравствуйте. Откройте мне по электронной почте реестр на 774-32-17. Да, я с него говорю. Спасибо.
Надпись на экране тут же исчезла, вместо нее появился столбик цифр с кодом Чечни и телефонными номерами.
Дугин пояснил Алене:
— Вот с этих номеров вам звонили. Это из Шали… Это из Аргуна… Из Гудермеса… Это Нижние Атаги, это Верхние Атаги… Судя по датам, девочку каждые две недели перевозят из одного места в другое. Но чаще всего повторяется вот этот телефон. Сейчас мы им позвоним. — Он набрал номер на своем служебном телефоне, подождал и сказал: — Алло! Это майор Дугин из Москвы, из РУБОПа. Пожалуйста, слушайте меня внимательно. У вас находится заложница Настя Бочкарева из Тверской губернии. Нету? Ничего, если хорошо поищете, найдете. Слушайте дальше. У меня есть разрешение министра обменять похищенных детей на ваших пленных…
Алена изумленно посмотрела на Дугина.
Он извлек из ящика толстую серую папку, открыл, достал из нее какие-то списки и продолжал в телефон:
