— Не-а… — призналась она.
— А хочешь прокатиться?
Алена вспомнила принца, который тоже предлагал прокатиться, и усмехнулась:
— В Монте-Карло?
Брюнет удивился:
— Ну, в общем, в ту сторону… Как, ты сказала, тебя зовут?
Алена посмотрела на него и сказала:
— Только предупреждаю: я девушка.
10
Рассветная Москва — солнечная и без всякого дождя — стремительно летела навстречу машине под лихую мелодию «Русского радио».
Брюнет и Алена сидели в «БМВ», машина катила по Ленинградскому проспекту, затем по Тверской.
Алена вертела головой из стороны в сторону, восхищаясь Москвой.
В экспресс-фото возле Белорусского вокзала брюнет сделал несколько ее паспортных фото. Затем, лихо свернув с Тверской в одну из боковых улиц, заехал во двор многоэтажного офисного здания и остановил машину перед полуподвальной дверью с вывеской:
ФОНД ПОДДЕРЖКИ ВОЗДУШНЫХ ПУТЕШЕСТВИЙ В ЗАЩИТУ МИРА И ПРОГРЕССА
Вытащив ключ из замка зажигания и оставив Алену в машине, он вышел из авто и нырнул в дверь фонда.
Поскольку радио в машине замолчало, Алена достала из сумки свой плейер, надела наушники и снова взлетела с Патрисией Каас…
Между тем брюнет, войдя в подвал Фонда поддержки воздушных путешествий, прошел, кивнув охранникам, в глубину коридора, открыл какую-то дверь и оказался в зале профессионально оборудованного тира.
Здесь, в просторном бункере с выкрашенными в черное стенами и с кабинами для стрелков, оборудованными компьютерными экранами, регистрирующими попадания в цель, тренировался сам председатель фонда — моложавый крепыш с ранней залысиной. Стоя в стрелковой кабине, он расстрелял мишень в противоположном конце тира и, когда она упала, снял с головы наушники, протянул брюнету свой пистолет.
— Хочешь попробовать?
Брюнет взял пистолет и тут же, не дожидаясь, пока завтиром установит новую мишень, повернулся к цветным плакатам с портретами Клаудии Шиффер и Шэрон Стоун, висевшим на боковых стенах тира. Подняв пистолет, он навскидку положил все пули в глаза и переносицу Клаудии Шиффер.
Председатель фонда усмехнулся:
— И не жалко в такую красотку стрелять?
— Как видишь, — ответил брюнет. — Стальное сердце бьется ровно, в руке не дрогнул пистолет.
В тир вошла секретарь председателя — деловая стильная женщина в роговых очках.
— Паспорта готовы, — доложила она и передала председателю новенькие паспорта.
Тот полистал их, проверяя, и сказал брюнету:
— Фотки.
Брюнет передал ему свои и Аленины паспортные фотографии. Брюнет глянул на них, спросил:
— А что это за телку ты берешь с собой?
— Для прикрытия, — ответил брюнет.
— Как ее фамилия? — поинтересовалась секретарь председателя.
Брюнет пожал плечами.
— Но мы должны в паспорт вписать, — сказала секретарь.
— Она в машине сидит, пойди сама узнай. — И председатель передал ей паспорта и фотографии, а брюнета кивком головы пригласил следовать за собой.
Вдвоем они вошли в потайную, за тиром, комнату. Здесь председатель открыл сейф, спрятанный за вращающимся шкафом со стрелковым оружием. В сейфе лежали стопки стандартных банковских пачек стодолларовых купюр. Доставая деньги и выкладывая их на стол, председатель спросил:
— Куда положишь?
— А сумки никакой нет? — поинтересовался брюнет. — Женской желательно.
Председатель поднес к губам «уоки-токи»:
— Жанна, принеси свою дорожную сумку. — И, достав из сейфа пистолет, спросил у брюнета: — Пушку возьмешь? «Глок»!
Считая пачки с деньгами, брюнет отмахнулся:
— Обойдусь.
Вошла секретарь, молча положила на стол дорожную женскую сумку и вышла.
— Пойдет? — спросил председатель.
Брюнет кивнул и стал складывать в эту сумку деньги, продолжая вполголоса считать пачки:
— Двадцать три… двадцать четыре… двадцать пять…
— Значит, так, повторяю, — сказал председатель. — Ты должен быть в Марбелье, в Пуэрто-Пескуэро, до пятого числа. Яхта называется «Санта Агата». Эти звери посадили его в трюм и поставили на счетчик: пятого денег нет — отрезают одно ухо, шестого нет — режут второе, седьмого денег нет — отрезают голову. Волки позорные!.. Он, конечно, тоже не прав — королевский дворец в Марокко грабанул с арабскими братками, а потом кинул их не по понятиям, увел их долю. Но и они не правы! Чтобы уши резать! Нет, общак своих не бросает…
Брюнет уложил в сумку последние пачки.
— Тут восемь сотен, — сухо сообщил он.
Председатель бросил на стол еще пять пачек.
— Вот, это твой полтинник. Ну, ни пуха?
Через несколько минут, помахивая сумкой, брюнет вышел из подвала фонда и подошел к своей машине со стороны Алениной дверцы.
— Эй, красотка! — сказал он ей. — Видишь эту сумку? Если по дороге спросят чья — скажешь, что твоя, ясно?
Алена, подергивая плечами под песню Патрисии Каас в наушниках, безразлично кивнула.
Брюнет прошел к багажнику своего «БМВ», открыл его, извлек оттуда ящик с автомобильным инструментом и небольшой чемодан, затем поднял ковровый половик и снял боковую панель, за которой оказался паз между багажником и крылом машины. В этот паз он просунул сумку с деньгами и еще утопил ее вглубь, в поддон. Поставил панель обратно, прикрыл половиком, вернул багаж на место, хлопнул крышкой багажника и сел в кабину, к рулю.
Вставил ключ в замок зажигания и повернулся к Алене:
— Пристегнись.
Алена пристегнулась ремнем, он тоже.
Брюнет уже собрался повернуть ключ зажигания, но задержался.
— Дай-ка твою сумочку, — приказал он Алене.
— Зачем?
— Давай, давай! — потребовал он, взял ее сумку, открыл и стал рыться в ней. — Я не люблю сюрпризов на таможне — наркотики, бриллиантики… — Тут он извлек из сумочки пустую бутылку из-под «Балтики» и удивился: — А это тебе зачем?
— На всякий случай.
Брюнет, пожав плечами, вернул Алене сумку и бутылку.
— Значит, так, — объявил он. — Наш маршрут: Брест, Варшава, Берлин, Париж и далее везде. При этом Россию, Белоруссию и Польшу мы должны проскочить за сутки. Следовательно, остановки только по форс-мажору. Ясно?
— Да. А что такое форс-мажор?
— Форс-мажор — это стихийные бедствия: наводнения, ураганы, землетрясения, понос и малая нужда. Еще есть вопросы?
