— Черт побери! Король Карл этой ночью здорово рычит!
— Король Карл? — испуганно прошептала Мег.
— Не бойся! — сказал ей Фентон, хотя его самого бросало в жар и в холод. — Самого большого льва в зверинце всегда называют в честь царствующего монарха.
Лев зарычал снова.
— Будь я проклят, — послышался еще один голос из окна башни Уэйкфилда, — но мы слишком долго злоупотребляем гостеприимством сэра Роберта! Должно быть, уже без четверти двенадцать!
Раздались протестующие возгласы, напоминающие звуки из зверинца.
— Встряхнись, дружище, и выпьем последний бокал за добрую войну!
— А ба лес франсей!
[134]
— прогремел гвардейский офицер, очевидно, полагая, что говорит по-французски. — Кстати, а где же наш гость? Он, должно быть, под столом или исчез, как призрак леди Джейн!
[135]
Мег быстро зашептала на ухо Фентону:
— Сэр Роберт, будучи человеком трезвого поведения, не может задерживать их позже полуночи, иначе его заподозрят после твоего побега. Ты…
Сильный порыв ветра ворвался в комнату. Тяжелая дверь, ведущая на дорожку для часовых и оставшаяся незапертой, открылась и ударилась о круглую стену со звуком, похожим на выстрел кулеврины.
В башне Уэйкфилда, в окне которой теперь толпилось несколько человек, внезапно наступило молчание.
Фентон поспешил к двери камеры. Снаружи он мог видеть участок дорожки для часовых и достававшие ему до груди зубцы стены с отверстиями между ними на уровне пояса. Фентон ощутил дуновение свежего ветра и услышал успокаивающий шепот волн внизу. Два шага, прыжок и…
— Черт возьми! Что происходит в Средней башне?
— В Средней башне? Да это смотрители хлопают дверями клеток в зверинце!
Что случится с Мег, если он оставит ее, подумал Фентон. Он осторожно закрыл дверь и вернулся к девушке.
Высоко на Тауэр-Грин мелькал фонарь часового.
— План лорда Шафтсбери! — тяжело дыша, потребовал Фентон. — Только, ради Бога, покороче! Какую смерть приготовила для меня история?
Колени Мег дрожали, как ее губы. Она вцепилась в оконную решетку.
— Либо тебя должны убить при попытке бегства отсюда, — ответила она, — либо…
— Послушай, двум смертям не бывать!
— Да, но тебе же известно дьявольское чувство юмора. — Мег запнулась. — Неважно, какая из двух смертей тебя ждет — так или иначе, ты должен изменить историю и спасаться от обеих! Ибо дьявол не сказал мне, от какой именно.
— Что за другая смерть? Говори скорее!
— Боже, помоги мне! — воскликнула несчастная девушка.
— Мег!
— Тебя повезут из Ньюгейта в Тайберн в повозке, где ты будешь сидеть на собственном гробу, и толпа будет забрасывать тебя грязью и камнями, а потом вздернут полумертвого на самой высокой виселице в Тайберне! Теперь ты понимаешь, почему должен спешить на корабль?
— Нет!
— Китти Софткавер, кухарка, как ты и думал, была в твоем доме в тот вечер, когда умерла Лидия. Но ее отравила не она!
— Не она! Тогда кто?
— Ты отравил ее! — ответила Мег. — А Китти Софткавер донесла на тебя магистрату и милорду Шафтсбери.
Глава 23. Последняя дуэль — конец борьбы
— Задвинь занавеску, черт бы тебя побрал! — рявкнул голос из башни Уэйкфилда. — Последний бокал, и мы уходим!
Фентон посмотрел на Мег, освещенную холодным лунным сиянием.
— Сейчас не время для шуток, — шепнул он.
— По-твоему, я способна шутить в такой момент?
— Лгунья! — вырвалось у Фентона.
Однако он с ужасом начал понимать, что произошло в действительности..
— Да, ты понял! — Мег даже сейчас словно читала его мысли. — Преступление совершил ты, но не твои ум и сердце, а душа сэра Ника! Помнишь, как месяцем раньше, в аптеке на Аллее Мертвеца, — быстро продолжала она, — ты страшно испугался, что я могу оказаться отравительницей. Из-за этого тебя охватил приступ гнева, и ты на десять минут потерял память. Душа сэра Ника восторжествовала, ты превратился в него и впал в бешенство.
То же самое произошло с тобой, когда ты вернулся из Уайтхолла после аудиенции у короля. Ты пришел домой, когда твои часы показывали половину девятого, вне себя из-за мнимого предательства Лидии, и стал легкой добычей для сэра Ника. Отправившись прямиком к себе в спальню, ты сел на стул лицом к окну, верно?
Фентон кивнул. Ему казалось, что он утратил дар речи. Тем не менее он прохрипел, еле шевеля губами:
— Но ведь когда я появился здесь в облике сэра Ника, у Лидии уже было легкое отравление медленно действующим ядом! Я вылечил ее, а до того меня там не было! Кто же тогда… ?
— А ты не догадываешься?
— Сэр Ник?
— Да! — ответила Мег. — Он послал Китти купить яд, и хотя это ее рука насыпала мышьяк в поссет, как ты доказал, когда твой ум был остер, настоящим преступником был сэр Ник. Убедился?
— Я… я…
— Слушай! Подлинный сэр Ник почти спятил от страсти к Китти, которая уговорила его избавиться от жены, а заодно и от настоящей Мег Йорк. Разве Китти не описала Мег Йорк (еще не меня) аптекарю, как женщину, пославшую ее купить яд?
— Но я, вернувшись в тот вечер из Уайтхолла, сидел у окна своей спальни!
— Вспомни! Ты пришел в спальню вскоре после половины девятого, как показывали часы на туалетном столе. За последние дни ты привык за ужином выпивать солидную порцию кларета, поэтому на туалетном столе ты держал графин с этим напитком и кубок. А теперь скажи: был графин полон доверху или нет?
Фентон отвел взгляд от заплаканных глаз Мег, полуприкрытых длинными ресницами, но тут же снова посмотрел на нее.
— Был, — ответил он. — Я взял графин и кубок, чтобы выпить, но не воспользовался ими.
Вся сцена явственно предстала перед его мысленным взором.
— Я сел, — продолжал Фентон, говоря все громче, — задумался о своих подозрениях в отношении Лидии. Несмотря ни на что, я не мог в это поверить. Я вскочил в приступе гнева…
— В приступе гнева… — шепотом повторила Мег.
— Да, но я снова сел и…
— И уставился на черноту за окном, — подхватила Мег, обнимая его. — Но во время твоего приступа гнева душа сэра Ника незаметно, как и в аптеке, восторжествовала вновь. В эти покрытые чернотой десять минут, когда ты сам не знал, что делаешь, и произошло отравление!
