Вы можете видеть Банкетный флигель и сегодня, так как он один уцелел после пожара, уничтожившего старый дворец Уайтхолл в 1698 году. Все же, бродя по каменному полу и слыша эхо ваших шагов, вы не ощутите его очарования, которое чувствовал Фентон в тот вечер.
Зал ярко освещала тысяча восковых свечей в стоящих на полу и висящих на стенах позолоченных канделябрах. Выходящие на запад высокие сводчатые окна были прикрыты тяжелыми занавесами из темно-красного бархата с золотыми кистями. Аромат алых и белых роз, красных гвоздик, лилий, померанца напоминал сильный запах духов.
— Мы должны подождать мистера Уильяма Чиффинча, — объяснил сэр Роберт Саутуэлл, высокий бородатый мужчина. — А вот, кажется, и он!
Вновь послышались нежные звуки виолы и голос мальчика, обращающиеся с мольбой к Филлис:
Друзья советовали вновь,
От мук моих устав,
Забыть навек свою любовь
Ради пустых забав…
Слова принадлежали сэру Чарлзу Сэквиллу, графу Дорсету, одному из беспутных поэтов времен Реставрации, который все еще оставался при дворе, когда другие остепенились или же, потеряв здоровье, удалились в деревню. В третьем куплете Дорсет явил свое остроумие во всем блеске:
Когда б таким советам я
Поверил, то потом
За эту глупость бы меня
Назвали мудрецом!
— Сэр Роберт! Сэр Николас! — прозвучал густой хрипловатый голос. — К вашим услугам, джентльмены!
Мистер Чиффинч, неофициальный исполнитель королевских поручений деликатного свойства, был крючконосым Геркулесом в темно-коричневом парике, одетым весьма скромно, если не считать обилия кружев, и носившим шпагу без всяких украшений. Его отличала способность перепить любого собутыльника, которой он пользовался, чтобы выведывать секреты для короля. Многие были бы удивлены, узнав, что Уилл Чиффинч является куда большим, нежели простым сводником, на тайной службе у Карла II.
— С вашего позволения… — пробормотал сэр Роберт, мгновенно испаряясь.
— Сэр Николас, — поклонившись Фентону, сказал мистер Чиффинч, — вызвав вас столь спешно, было бы невежливо заставить вас ждать. Но дело в том, что я не могу найти короля!
Он указал рукой на толпу в комнате, где горело несколько каминов, так как июньский вечер был прохладным. Это, вкупе с жаром, исходившим от свечей, и закрытыми окнами, делало воздух спертым и душным.
— Не имеет значения, — услышал Фентон собственный голос. — Я… я могу подождать.
— Но вам пока следует развлечься, — настаивал Чиффинч. — Вон там, — он указал на восточную стену зала, — у камина столы, где идет игра в карты. Подождите там, а я через две минуты разыщу короля.
— Благодарю вас.
— И… хм… еще одно слово, сэр Николас. Не удивляйтесь тому, что можете увидеть. Мы позволяем леди мошенничать из соображений галантности.
Внезапно мистер Чиффинч приподнялся на цыпочках, глядя в проход между стульями в сторону камина у восточной стены.
— Нет, — сказал он, широко улыбнувшись, отчего стали еще заметней голубоватые вены рядом с носом. — Там только один стол и одна колода карт. Мадам Гуинн играет с мистером Ралфом Монтегью в пут — простонародную игру. Я вернусь буквально через две минуты!
И Чиффинч поспешил прочь.
«Я словно шагнул за зеркало, — подумал Фентон, — и вижу то, что видели лишь давно усопшие!»
Яркий свет, духота, удушливый аромат цветов, даже гул разговоров, заглушаемых струнным трио, туманили его взор, словно все окружающее он видел во сне.
Выпрямившись, Фентон огляделся вокруг в поисках хотя бы одного знакомого лица.
Но он его не обнаружил. Слуги в париках разносили подносы со сладостями среди нарядных кавалеров и дам «с бровями дугой и ртом, подобным двум вишням», как в рассказе Джорджа, прикрывающих томные лица яркими веерами.
Приподняв плечи, Фентон направился в проход между рядами стульев к карточному столу у камина.
Несколько раз он уже видел мадам Гуинн, так как они с ней жили на одной улице. Мадам Гуинн велела всем называть ее Нелли, потому что она считала себя простой женщиной. Фентону удавалось иногда бросить взгляд на ее хорошенькое личико, когда она подходила к увитому плющом окну или садилась в портшез. Следует с сожалением признать, что Нелли далеко не всегда пребывала трезвой и в благодушном настроении.
Но этим вечером она была весела и очаровательна. Перед камином стоял большой круглый стол из полированного дуба, за которым сидели двое игроков. Пламя оплывших свечей играло на золотых монетах у локтя Нелли.
Золотистые волосы Нелли были уложены в виде короны и украшены жемчугом. В своем фиолетовом платье, сверкая кольцами и ожерельями, она походила на хрупкую нимфу. Ее овальное лицо раскраснелось от возбуждения, карие глаза сверкали.
— Кто сдает? — осведомилась она.
— По-моему, я, мадам, — ответил ее противник.
— Отлично, мистер Монтегью!
Полдюжины гостей — четверо кавалеров и двое дам — слонялись у камина, наблюдая за игрой. Но Фентон, пропустивший мимо ушей имя мистера Ралфа Монтегью, когда его упомянул Чиффинч, теперь не отрывал от него взгляда.
Мистер Монтегью, обладавший изяществом и изысканными манерами, которые нравились женщинам и восхищали де Граммона, был некрасивым человеком среднего роста в светло-желтом парике; рядом с ним лежала солидная кучка золотых монет. Этот хитрый и алчный субъект был вероломен и опасен, как тигр.
Благодаря изучению старинных книг и рукописей, Фентон мог проникнуть взглядом в его мозг сквозь елейную внешность. Если мистера Монтегью не остановить, то в будущем он совершит против короля акт измены, который…
— Нелли, — прощебетала одна из наблюдавших леди, — я не могу понять эту игру в пут, даже когда в нее играешь ты. Ломбер или пикет я понимаю, но это…
— Пут — простонародная игра, поэтому она мне подходит, — ответила Нелли с ослепительной улыбкой. — Ломбер и пикет слишком нудные!
Она пожала белоснежными плечами.,
— Эта толстомясая потаскуха, герцогиня Портсмутская, наверное, содрогнулась бы от моих слов. — Нелли изящно сплюнула через плечо. — Но это чудовище отбыло из Лондона на континент, — добавила она. — Еще одна официальная любовница, герцогиня Кливлендская, против которой я не особенно возражала, также давно на континенте.
— А разве не существует других? — осведомился мистер Монтегью, сладенько улыбнувшись.
Голос Нелли, отлично тренированный в театре, мог, если она того хотела, походить на голос истинной леди.
— Я — королевская шлюха, — любезно ответила она. — Мне еще не приходилось слышать, чтобы меня повысили в должности Мистер Монтегью, я должна показать подруге игру в пут. Пожалуйста, сдайте мне карты.
