С Насрин на спине Адам поднялся по невысокому трапу, повернул влево и зашагал по коридору, который приметил по пути в лазарет. Пройдя мимо трех дверей, он остановился у четвертой, металлической; сквозь глазок можно было увидеть электронное оборудование. Надеясь вопреки надежде, Адам вынул из кармана карточку часового, опустил ее в прорезь замка и затаил дыхание. Сначала ничего не происходило. Потом вдруг послышался глухой щелчок, и дверь распахнулась. Адам вошел и запер ее за собой.
Вокруг зажужжали приборы. Адам осторожно усадил Насрин в мягкое кожаное кресло и стал разбираться с клавишами и циферблатами, оживляя многочисленные экраны, запуская сложные системы и подготавливая оборудование к работе. Давно он не видел таких мощных судовых компьютеров — со времен службы на флоте.
Наконец все было настроено. Адам взял Насрин на руки и, точно бесчувственную Корделию, понес по коридору в герметичный пусковой отсек субмарины. Подлодка стояла в стыковочном шлюзе, идеально чистая и в режиме постоянной готовности. Она была прекрасна: темно-серого цвета, гладкая как пуля или дельфин, мощная и незаметная — мечта любого подводника. Адам не мог разглядеть марку и модель, но по форме она напоминала шведскую субмарину «Морской кортик». «Сделана на заказ», — подумал Адам. Он с трудом взобрался по трапу, опустил Насрин в пассажирское кресло и пристегнул ремнями. Она так восхитительно выглядела: погруженная в глубокий сон, отрешенная, как будто ее разум витал в недосягаемых сферах.
Мир вокруг них сужался. Адам забрался в кабину, пристегнулся и загерметизировал подлодку. Потом набрал команду, и, с ревом сотни водопадов, отсек начал заполняться водой. «Получилось, — думал Адам. — Получилось». В считаные минуты вода сомкнулась над кабиной, заперев людей в своем царстве. Наконец под ними открылась круглая черная дыра, выход из яхты в бескрайние глубины. Адам бросил взгляд на Насрин — по-прежнему никаких признаков жизни — и включил двигатель. Подлодка снялась со швартовых и двинулась к дыре, оставляя за собой облако пузырьков.
Шансы на успех были невелики. Но когда субмарина, точно бомба, ухнула в чернильную глубь океана, Адам почувствовал, что все, что ему нужно, — абсолютно все — заключено в стенах этого маленького суденышка. Шум двигателя наполнял кабину, и это умиротворяло. Снаружи, как туча по небу, проплыла стайка мерцающих рыб. Он был глазом тайфуна; он был спокоен. Адам вынул стилет из кармана и положил его на приборную панель.
Вдруг Насрин зашевелилась и заерзала на сиденье. Она медленно открыла глаза и обвела кабину мутным взглядом. Потом ее веки широко распахнулись, и она посмотрела на Адама, будто не могла понять, откуда он здесь взялся.
— Юзи, — проговорила она, — где мы? Я так устала.
— Не волнуйся, — ответил он, — тебе вкололи психотропный препарат. Теперь ты в безопасности.
— У меня все плывет перед глазами.
— Это нормально. Пройдет.
— Последнее, что я помню, — это как мы дрались с тем ублюдком в гидрокостюме.
— Он тебя не забудет, это уж точно.
— Боже, мои глаза.
— Просто закрой их и расслабься. Дай им время.
— Мы ушли с того жуткого корабля?
— Да. Мы сбежали, как я и обещал.
— Мы на подводной лодке, да?
— Да.
— Имей в виду, тебе это даром не пройдет. Как только ко мне вернется зрение, я с тебя шкуру спущу.
— Я ничего другого и не ждал.
Пауза. Гул мотора, шум рассекаемой воды.
— Куда мы плывем?
— Куда-нибудь, где они нас никогда не найдут. Куда-нибудь, где мы сможем быть собой.
— Кажется, я уже не знаю, что это значит, — сказала Насрин.
— Я тоже, — сказал Адам. — Но теперь сам черт не помешает мне узнать.
Благодарности автора
Много лет назад — переживая период самообольщения — я подал заявку о вступлении в Секретную разведывательную службу. Меня отсеяли на ранних этапах. Вероятно, кроты решили, что творческий парень вроде меня с необычно маленьким гиппокампом и отвращением ко всему практичному (однажды я попытался приготовить консервированные бобы, положив закрытую жестянку на сковородку) не совсем отвечает их идеальному типу. Поэтому, раз уж двери в мир шпионажа для меня захлопнулись, я решил написать о нем роман.
Должен с благодарностью упомянуть о великолепной книге Виктора Островского «Моссад: путем обмана (разоблачения израильского разведчика)», из которой я почерпнул много деталей для своего романа. Кроме того, очень полезным источником послужила мне серьезнейшая работа Гордона Томаса «Шпионы Гидеона. Секретная история Моссада».
Дэнни Энджел — которому посвящена книга, — как всегда, очень помог, прочитав мое сочинение и поделившись впечатлениями о нем. Дэвид Дель Монте оказал такого же рода помощь. Хома Растегар Драйвер прочла главы, действие в которых происходит в Сирии, и оставила комментарии касательно иранских обычаев. Их превзошел стараниями только мой преданный, замечательный агент Эндрю Гордон, который проводит много часов над моими рукописями и всегда дает только дельные советы. А команда из «Полигона» — Хью, Невиль, Элисон, Кэролайн, Марк, Сара — отлично потрудилась над редактированием, выпуском и распространением этой книги и в который раз в меня поверила.
Хотелось бы упомянуть некоего британского дипломата, а также офицеров различных специальных и разведывательных служб, как британских, так и израильских, которые поделились своими взглядами на сюжет. По очевидным причинам их нельзя здесь назвать; но я им благодарен.
Наконец, я должен поблагодарить свою семью, в особенности мою жену и вдохновительницу Изобель и троих моих прекрасных детей.
Об авторе и романе
Джейк Саймонс — популярный британский писатель, журналист и фельетонист, обладатель престижной премии Fiction Uncovered английского Совета по искусству, которой ежегодно отмечаются произведения, ставшие для читателей и критиков настоящим литературным открытием. Саймонс постоянно сотрудничает с такими солидными массовыми изданиями, как Times, Guardian, Independent, Telegraph и La Repubblica, ведет программы на канале ВВС Radio 4. «С чистого листа» (2012) — его первый опыт в жанре шпионского триллера, поставивший Джейка Саймонса в один ряд с Джоном Ле Карре.
Действие лихорадочно мечется, как больной в горячке, и финал подобен мучительному и вместе с тем спасительному кризису опасной болезни.
The Guardian
Эта захватывающая, насыщенная сюжетными перипетиями, нервными импульсами и романтикой история отвечает всем требованиям классического шпионского романа, но есть в ней и свежесть, и неожиданная перспектива.
The Times
