Когда они вернулись в дом, я просто не знал, что делать. Я здесь еще не обосновался и уже побаивался, что кто-то пройдет мимо. В таких местах никогда не чувствуешь себя в безопасности. Все кажется вымершим, но, как только тебе нужно остаться одному, откуда ни возьмись появляется тупой крестьянин на тракторе, или охотник, который принимается вас разглядывать, или пацан на велике, решивший построить себе хижину в лесу. И все же, подождав немного и убедившись, что они пока не выходят из дома, я пристроил мотоцикл за невысокой стеной и рискнул подойти поближе. И тут меня осенило. Я бросился бежать к тыльной стороне дома. Добежав, я сильно запыхался, поэтому постоял пару минут, дожидаясь, пока сердце успокоится и я смогу прислушаться к окружающему. Все тихо. Я прошел вдоль дома, внимательно следя, куда ставлю ногу, и остановился под одним из окон, у которого деревянные ставни были расколоты и в створке недоставало нижней доски. Встав одной ногой на земляной холмик, я подтянулся и заглянул внутрь. Это оказалась кухня. Совершенно допотопная, так что ремонт понадобится нешуточный. Но мои голубки были озабочены совсем другим. Софи, задрав юбку, прислонилась к каменной раковине, а Венсан спустил брюки до щиколоток и усердно ее трахал. Видно, траур по матери не отразился на потенции этого парня. Со своего наблюдательного поста я видел только его спину и ягодицы, которые сжимались, когда он входил в нее. Выглядело это смехотворно. Зато лицо Софи было прекрасно. Она обхватила шею мужа, словно держала корзинку, приподнялась на цыпочки, закрыла глаза, и ее наслаждение было таким сильным, что она просто светилась. Дивное женское лицо, очень бледное и напряженное, полностью погруженное в себя, словно спящее… В том, как она отдавалась, было что-то отчаянное. Мне удалось снять несколько удачных кадров. Движения придурка ускорились, его белые ягодицы сжимались все быстрее и сильнее. По лицу Софи я понял, что она сейчас кончит. Она широко открыла рот, распахнула глаза, и внезапно раздался истошный крик. Это было чудесно: именно то, что я хочу получить от нее в тот день, когда я ее убью. Голова ее судорожно откинулась назад, и она всем весом навалилась на плечо Венсана. Дрожа, она кусала его пиджак.
Кончай вовсю, ангел мой, живи пока, пользуйся…
Только в этот момент я осознал, что в ванной нет ее обычных пилюль. Наверняка они решили завести ребенка. Меня это не беспокоит. Наоборот, рождаются кое-какие идеи…
Я позволил им спокойно вернуться в Париж, а сам дождался, пока закроется агентство. На выставленной в витрине фотографии дома появилась надпись «Продано». Отлично. Будем проводить выходные в деревне. Почему бы и нет.
17 января
Любопытно, как рождаются идеи. Наверное, для этого требуется некоторая предрасположенность ума. Так, позавчера я бродил по квартире без всякой определенной цели и неизвестно почему заинтересовался стопкой книг, которые Софи складывает на полу у письменного стола. Среди них почти в самом низу лежали две книжицы из Центра документации прессы: монография об Альберте Лондре и «Французско-английский словарь терминов для прессы и средств коммуникации». Взяты в один и тот же день. Я их отнес обратно. Для особо спешащих читателей там есть такие стойки, на которые можно положить книги. Тогда не нужно долго ждать, пока их примут. Мне это показалось очень удобным.
18 января
Это ей тоже стоит отметить в своем дневнике: Софи не заметила двух повторных счетов за телефон. И вот вам результат: телефон отключили. Венсан недоволен. Софи плачет. Сейчас у них все неладно, они часто ссорятся. И все же Софи старается следить за собой, за ним, за всем, может быть, она даже старается не видеть снов. Во всяком случае, она позвонила, чтобы узнать, не примет ли ее психотерапевт раньше, чем было назначено… Сон у нее совершенно разладился, то она спит, то вообще не спит, то снова спит, то проваливается в сон, скорее похожий на кому, а после этого несколько ночей кряду не смыкает глаз. Она долгими, долгими часами курит у окна… Боюсь, как бы она не простудилась.
19 января
Стерва! Не знаю, что она задумала, даже не знаю, нарочно ли она это сделала, но я зол и на нее, и на себя! Конечно, я задаюсь вопросом, не заподозрила ли Софи что-нибудь, не попыталась ли подстроить мне ловушку… В предвидении визита к врачу я поднялся к ним, чтобы изъять из ящика письменного стола ее дневник, в котором она записывает все, что делает или должна сделать по дому, — такую книжечку в обложке из черного кожзаменителя. Вещица мне хорошо знакома, я часто в нее заглядываю. Сразу я ее не стал открывать. Дневник оказался пуст! Это именно тот блокнот, но все страницы в нем девственно чисты! Значит, у нее два дневника, и вот я думаю, не был ли этот специально предназначенной для меня приманкой. Сегодня вечером она бы заметила, что дневник исчез…
По зрелом размышлении я решил, что вряд ли она обнаружила мое присутствие. Может, я просто себя успокаиваю, но если бы такое случилось, я бы определил это по массе других признаков, а ведь в остальном все хорошо, все в полном порядке.
Не знаю, что и думать. На самом деле история с дневником ужасно меня беспокоит.
20 января
Господь на стороне тех, кто стоит за правое дело! Думаю, мне удалось выпутаться. Должен честно признаться, что здорово перепугался: я больше не осмеливался заходить к Софи, у меня было смутное ощущение, что это опасно, что меня подстерегают, что я в конце концов попадусь, и оказалось, что я был прав.
Придя к ней, я положил черный пустой дневник обратно в ящик и перерыл всю квартиру в поисках другого. Я был уверен, что с собой она его не носит: меня спас ее вечный страх что-нибудь потерять. На это потребовалось время, а когда я поднимаюсь к ней, то не люблю надолго задерживаться, чувствую, что это неразумно, что нужно сводить риск к минимуму. Больше часа искал, пока до него не добрался! Ладони потели в резиновых перчатках, я постоянно замирал, прислушиваясь, все сильнее нервничал и не мог взять себя в руки, чувствуя, что меня охватывает паника. И вдруг нашел: за сливным бачком в туалете. Это никуда не годится, значит, она чего-то опасается. Не обязательно меня, кстати… Мне пришло в голову, что она, возможно, остерегается самого Венсана, что было бы добрым знаком. Я только-только достал его и вдруг услышал, как ключ поворачивается в замке. В тот момент я был в туалете, дверь оставалась приоткрытой, и у меня хватило присутствия духа не протянуть руку и не закрыть ее: эта дверь расположена в самом конце коридора, как раз напротив входной! Если бы вошла Софи, это означало бы конец всему, женщины всегда устремляются в туалет, стоит им вернуться домой. Но это был Венсан, я узнал мужские шаги. Сердце стучало так сильно, что я больше ничего не слышал и совершенно ничего не соображал. Мной овладела паника. Венсан прошел перед дверью туалета, толкнув ее в мою сторону; от щелчка на меня напал столбняк. Я чуть было не потерял сознание и держался за стену, чтобы не рухнуть. Меня затошнило. Венсан вошел в кабинет и сразу включил стереосистему; странным образом меня спасла владевшая мною паника. Я мгновенно распахнул дверь и на цыпочках бросился бежать; в почти бессознательном состоянии пронесся по коридору, рванул входную дверь и, даже не закрыв ее, кинулся к лестнице и буквально скатился вниз. В тот момент я думал, что все пропало и придется отказаться от всех моих планов. Я был в полном отчаянии.
