— Я войду в следующую же, которая откроется. Я готов
сделать все, что от меня хотят, лишь бы быстрее отсюда выбраться.
— Вместе делаем, братец, и вместе выбираемся.
— Конечно, — отвечал я.
Мы пошли дальше. Ничего нового и интригующего по сторонам не
появлялось. Дорога однообразно вилась то вправо, то влево, и я уже начал
гадать, кого мы встретим следующим. Если я действительно на территории Образа и
выполняю его волю, Логрус наверняка пошлет мне наперехват кого-нибудь из старых
знакомых. Однако никто так и не возник. Мы миновали последний поворот, дальше
дорога шла прямо, затем упиралась во что-то черное.
Ближе стало видно, что она уходит в большую черную гору. Я
почувствовал что-то вроде клаустрофобии. Юрт тихо ругался на ходу. Однако не успели
мы добраться до горы, как справа что-то блеснуло. Я повернулся и увидел спальню
Рэндома и Виалы в Амбере. Я глядел на комнату с юга, видел диван и ночной
столик, дальше стул, ковер, подушки перед камином и окно рядом с ним. В окно
лился солнечный свет. Ни в постели, ни в комнате никого не было, поленья на
решетке почти прогорели и слабо потрескивали.
— Что теперь? — спросил Юрт.
— Это оно, — отвечал я. — Так и должно было
быть, понимаешь? Как только до меня дошло, что происходит, мне показали
настоящее. Думаю, я должен действовать быстро — как только соображу…
Один из камней камина загорелся красным. Он на глазах
наливался светом. Это никак не отблеск углей. Значит…
Я ринулся вперед. За спиной что-то кричал Юрт, но слова его
как отрезало, едва я вошел в комнату. От кровати слабо веяло любимыми духами
Виалы. Я чувствовал — это настоящий Амбер, а не какое-нибудь теневое
отображение. Я быстро шагнул к камину.
Юрт ворвался следом.
— Выходи и дерись! — вопил он.
Я развернулся к нему, крикнул: «Заткнись!» — и поднес палец
к губам.
Он подошел, ухватил меня за руку и хрипло зашептал:
— Борель опять пытается материализоваться! К тому
времени, как ты выйдешь, он будет ждать!
Из гостиной донесся голос Виалы:
— Есть здесь кто?
Я вырвал руку, опустился на колени перед каминоми взялся за
светящийся камень. Он казался вмазанным в кладку, но легко вынулся, едва я
потянул.
— Как ты угадал, какой дергать? — прошептал Юрт.
— По свечению.
— Какому свечению?
Вместо ответа я запустил руку в образовавшуюся дыру,
надеясь, что там не окажется колдовского капкана. Дыра была глубже, чем просто
выемка от камня. Я нащупал что-то висящее на крючке или выступе — цепь, —
ухватился и потянул. Юрт затаил дыхание.
Последний раз я видел его на Рэндоме в день похорон Каина. В
моей ладони лежал Камень Правосудия. Я быстро перекинул через голову цепь и
опустил камень на грудь. В то же мгновение дверь отворилась.
Я поднес палец к губам, взял Юрта за плечо и развернул к
отсутствующей стене, за которой виднелась наша тропа. Он было запротестовал, но
я с силой толкнул его вперед.
— Кто здесь? — спросила Виала.
Юрт в недоумении обернулся ко мне.
Объяснить жестами или шептать, что она слепая, было некогда.
Я снова ткнул Юрта в спину, но он извернулся, выставил ногу и толкнул меня
вперед. Я чертыхнулся и упал. Сзади Виала снова спросила: «Что?..» — и тут
голос ее оборвался.
Я грохнулся на тропу, успев в падении выхватить кинжал,
перекатился и вскочил на ноги. Передо мною стоял Борель.
Он улыбался. Оружие его было в ножнах.
— Здесь из земли руки не торчат, — заметил
он, — так что теперь никакая случайность тебя не спасет.
— А жаль, — сказал я.
— Если только я сниму эту цацку с твоей шеи и верну ее
в Логрус, мне позволят прожить новую жизнь вместо предшественника, предательски
убитого твоим отцом, как ты сам говоришь..
Видение монарших покоев в Амбере померкло. Юрт стоял рядом с
тропой, возле черты, недавно отделявшей ее от древнего королевства.
— Я знал, что не одолею его, — сказал он,
почувствовав на себе мой взгляд, — а ты уже раз с ним справился.
Я пожал плечами.
Борель повернулся к Юрту:
— Ты предаешь Логрус и Двор Хаоса?
— Напротив, — отвечал Юрт. — Может быть, я
спасаю их от серьезной ошибки.
— Какой ошибки?
— Скажи ему, Мерлин. Повтори, что говорил мне, когда мы
карабкались из морозильника.
Борель вновь взглянул на меня.
— Эта история запутанная с самого начала, — сказал
я. — Мне кажется, идет поединок между Силами — Логрусом и Образом. Амбер и
Двор, возможно, вторичны. Понимаешь…
— Чушь! — перебил он, вытаскивая клинок. — Ты
нарочно выдумываешь на ходу, чтоб оттянуть наш поединок.
Я переложил кинжал в левую руку, а правой вытащил
Грейсвандир.
— Ну и черт с тобой! — вскричал я. — Подойди
и возьми!
Тяжелая рука опустилась мне на плечо, придавила и
одновременно крутанула так, что я волчком вылетел с тропы. Уголком глаза я
видел, что Борель отступил на шаг.
— Ты похож на Эрика или на Корвина, — сказал
мягкий знакомый голос, — хоть я тебя и не знаю. Но на тебе — Самоцвет, а
значит, ты — слишком важная особа, чтобы рисковать жизнью в мелкой потасовке.
Я перестал катиться и повернул голову. Это был Бенедикт —
Бенедикт, обе руки котороо были на месте.
— Я — Мерлин, сын Корвина, — сказал я. — А
это — мастер фехтования из Двора Хаоса.
— Ты, похоже, на задании, Мерлин. Вот и ступай
себе, — велел Бенедикт.
Острие клинка Бореля замерло в десяти дюймах от моего горла.
— Никуда ты не пойдешь, — заявил он, — тем
более с этим камнем.
Клинок Бенедикта беззвучно покинул ножны и отбил оружие Бореля
в сторону.
— Я сказал, ступай, Мерлин!
Я вскочил на ноги, отпрыгнул подальше от Бореля и осторожно
обошел дуэлянтов.
— Если ты его убьешь, — сказал Юрт, — он со
временем материализуется снова.
— Любопытно, — сказал Бенедикт, отбивая выпад и
отступая на полшага. — И как скоро это время настанет?
— Через несколько часов.
