— Тут ты прав, — согласился я. — Если,
конечно, вы не найдете общий язык против меня.
Юрт покачал головой:
— Он не будет мне доверять, а я — ему. Мы слишком
хорошо себя знаем. Самоанализ подсказывает. Понимаешь, о чем я?
— Это значит, что ни тебе, ни ему доверять нельзя.
Он нахмурился. Потом кивнул:
— Да, наверное.
— Так почему я должен тебе верить?
— Сейчас — потому что держишь меня за горло. Дальше —
потому что я окажусь таким до чертиков полезным.
Еще несколько минут мы поднимались в молчании. Потом я
сказал:
— Что меня больше всего тревожит… Юрт прошел Логрус
совсем недавно. Будь ты старой доброй версией моего нелюбезного братца — так
ведь нет, ты — весьма новая модель. Касательно же твоего расхождения с
оригиналом — не верю, что за такое короткое время можно измениться всерьез.
Он пожал плечами:
— Что я могу добавить к тому, что уже сказал? Давай
говорить сугубо о мощи и шкурных интересах.
Я улыбнулся. Мы оба понимали, что в любом случае так и
будет. Впрочем, разговор помогает скоротать путь.
Пока мы лезли вверх, мне пришла в голову интересная мысль.
— Как по-твоему, ты сумел бы пройти сквозь Тень?
— Не знаю, — ответил Юрт, подумав. —
Последнее, что осталось в моей памяти, — это как я прошел Логрус. Думаю,
тогда и была закончена запись. Поэтому я не помню, чтобы Сухай наставлял меня в
хождении по Теням, не помню, чтобы пытался это сделать. Но думаю, сумел бы. А
ты как считаешь?
Я остановился перевести дух.
— Вопрос настолько сложный, что мне не хватает знаний
даже на догадки. Я думал, может, ты явился сюда начиненный готовыми ответами —
чем-то вроде сверхъестественного знания своих возможностей и ограничений.
— Увы, нет. Если не считать предчувствия
сверхъестественными.
— Я бы счел, если бы ты часто оказывался прав.
— Черт. Еще рано судить.
— Черт. Ты прав.
Вскоре мы оставили внизу полосу тумана, из которой сыпался
снег. Спустя какое-то время ветер заметно ослабел, потом совсем улегся. Впереди
показался гребень, и мы довольно быстро выбрались на него.
Я обернулся и увидел лишь поблескивающий туман. Вперед
телеграфной лентой из точек и тире уходил серпантин — видимо, тропа то и дело
ныряла за камни. По ней мы и пошли — сперва направо, потом налево.
Я поглядывал на Юрта — не узнает ли он местность. Слова —
всего лишь слова, а он — куда ни кинь — все тот же Юрт, с которым я вырос. И
если он заведет меня в ловушку, я первым делом всажу в него Грейсвандир.
Мерцание…
Камни справа, что-то вроде пещеры. — будто дыра в
другую реальность. Странноватый автомобиль мчится по крутой городской улице…
— Что… — начал Юрт.
— Я по-прежнему не понимаю, что это должно значить.
Впрочем, я здесь таких картинок уже навидался. Я и про тебя сперва подумал, что
ты — одна из них.
— С виду как настоящее. Прямо бери и входи.
— Все может быть.
— Вдруг это и есть выход?
— Вряд ли все так просто.
— А давай попытаемся.
— Валяй, — сказал я.
Мы сошли с тропы и направились к окну в реальность. В
следующее мгновение Юрт был уже на тротуаре рядом с улицей, по которой ехала
машина. Он обернулся и помахал рукой. Рот его открывался и закрывался, но я не
слышал ни звука.
Если я отряхнул снег с красного «Шевроле», почему бы мне не
войти в одну из этих картинок? А если я войду, удастся мне уйти отсюда сквозь
Тень куда-нибудь в более подходящее место, прочь из этого мрачного мира?
Я шагнул вперед.
И сразу для меня включился звук. Я глядел на дома, на круто
уходящую улицу. Я слышал гул машин, вдыхал городской воздух. Это вполне могла
быть одна из Теней Сан-Франциско. Я побежал за Юртом, который уже огибал угол.
Догнал его, пошел рядом. Мы завернули за угол. И встали как вкопанные.
Перед нами не было ничего. Стена мрака. Даже не мрака —
абсолютной пустоты, от которой мы тут же отпрянули.
Я медленно протянул руку. По телу пробежали мурашки, потом
холодок, потом накатил страх. Я отступил на шаг. Юрт тоже протянул руку и тоже
попятился. Потом вдруг резко поднял с обочины отбитое бутылочное донышко,
размахнулся, бросил в ближайшее окно. И тут же побежал следом.
Я — за ним. Возле разбитого окна мы остановились, заглянули
внутрь.
Опять чернота. За окном не было ровным счетом ничего.
— Мираж, — заметил я.
— Угу, — кивнул Юрт. — Как будто нас пускают
в разные Тени, но только очень недалеко. Что ты об этом думаешь?
— Я гадаю, может, мы должны что-то найти в одном из
этих мест?
Внезапно тьма за окном раздвинулась, появился стол и на нем
свеча. Я потянулся сквозь разбитое стекло, и все тут же исчезло. Осталась одна
тьма.
— Я так понимаю, это положительный ответ на твой
вопрос, — сказал Юрт.
— Думаю, ты прав. Но не можем же мы искать неизвестно
что в каждой встречной картинке.
— Мне кажется, кто-то пытается привлечь твое внимание,
и как только ты поймешь и начнешь вглядываться, тебе покажут нужную.
Свет. За окном появился уставленный свечами стол.
— Ладно, — согласился я. — Если это то, что
от меня требуется, я согласен. Здесь я еще должен что-нибудь искать?
Наступила тьма. Она выползала из-за угла и медленно
подбиралась к нам. Свечи погасли, тьма лилась из окна. Здание напротив исчезло
за плотной стеною тьмы.
— Я так понимаю, это означает «нет», — вскричал я
и побежал по суживающемуся темному коридору к тропе.
Юрт бежал следом.
— А ты догадливый, — сказал я, пока мы, стоя на
тропе, провожали глазами исчезающую улицу. — Как по-твоему, картинки
просто выбрасывались случайно, пока мы не додумались войти в любую?
— Да.
— Зачем?
— Наверное, он свободнее распоряжается в этих картинках
и легче может ответить на твои вопросы.
— Он — то есть Образ?
— Вероятно.
