«А что?» — спросил я.
«Так легко заблудиться и заработать кучу неприятностей.»
«Может, ты и права.»
Я перешел на бег. Колонны колоннами, мое дело маленькое:
побыстрей отстреляться и вернуться к тому, что мне действительно важно —
разыскать Корал, выручить Люка, разобраться с Джулией и Юртом, найти отца…
Колонны мелькали, то далекие, то близкие, между ними стали
попадаться другие архитектурные излишества. Одни были низенькие, кособокие,
другие — высокие — сходили на конус, часть привалилась к соседям, некоторые
лежали в обломках. Беззаконное многообразие радовало глаз победой силы над формой.
Почва утратила былую ровность, но сохранила некое подобие
геометрии в виде уступов, ступеней и террас различного порядка. Я трусил через
развалины тысячи Стоунхенджей, сквозь которые вел по-прежнему гладкий, тускло
мерцающий путь.
Я поднажал и вскоре уже мчался мимо галерей, амфитеатров,
каменных рощ и лесов. Иногда мне мерещилось какое-то шевеление, но, возможно,
дело было опять-таки в моей скорости и невозможности что-нибудь толком
разглядеть.
«Как по-твоему, есть тут кто живой?» — спросил я Фракир.
«Нет,» — последовал ответ.
«А мне казалось, что-то движется.»
«Вещи не всегда таковы, какими кажутся.»
«Говоришь меньше дня, а уже выучилась язвить.»
«Не обессудь, начальник, но выучиться я могла только от
тебя. Больше не у кого было набраться хороших манер.»
«Туше,
[5]
— сказал я. — Наверное, тепеть
я буду предупреждать тебя об опасности.»
«Туше, начальник. Эй, а мне нравятся эти боевые термины!»
Спустя несколько мгновений я замедлил шаг. Впереди и справа
что-то мигало, отсвечивая то красным, то голубым. Я замер. Вспышки
прекратились, но я уже насторожился и теперь всматривался в темноту, пытаясь
понять, что это было.
«Да, — промолвила Фракир через какое-то время. —
Оставайся начеку. Только не спрашивай меня, чего ждать. Я чувствую лишь общую
неопределенную угрозу.»
«Может, удастся обойти ее стороной.»
«Не советую, — отвечала Фракир. — Дорога идет
через каменное кольцо, где только что мигало, и, чтобы пройти в обход, пришлось
бы с нее свернуть.»
«Мне никто не говорил, что с дороги сходить нельзя. А тебе?»
«Я знаю, что ты должен идти по дороге. Впрочем, мне не
объяснили, что будет, если от нее отступить.»
«Гм-м.»
Дорога повернула вправо, я тоже. Она вела прямиком к
сплошному каменному кольцу, и я, хоть и замедлил бег, не отклонялся от нее и на
дюйм. Ближе стало видно, что дорога ныряет в кольцо и больше не появляется.
«Ты прав, — сказала Фракир. — Как в логовище
дракона.»
«Однако нам туда?»
«Верно.»
«Значит, пошли.»
Я совсем сбавил шаг и прошел между двумя каменными плитами,
куда указывал тускло фосфоресцирующий путь.
Внутри круга мне предстал все тот же черно-белый набросок, а
вот освещение изменилось — сделалось более ярким, мерцающим, колдовским.
Впервые я видел хоть какое-то подобие жизни. Ноги ступали по блестящей — как от
росы — серебристой траве.
Я замер, а Фракир непривычно дернулась — мне показалось, не
столько предостерегающе, сколько от любопытства.
Справа виднелся алтарь — ничего общего с тем, через который
я сигал в пещере. Два валуна поддерживали грубо обтесанную плиту. Никакие
свечи, покровы и прочие религиозные завитушки не скрашивали общество лежащей на
алтаре дамы, связанной, кстати, по рукам и ногам. Я сам как-то побывал в
сходном положении, поэтому сразу проникся сочувствием к даме — беловолосой,
чернокожей и смутно знакомой — и ненавистью к странному субъекту за алтарем, в
чьей занесенной левой руке сверкнул нож. Правая его половина была черна как
ночь, левая — ослепительно бела.
Я рванул вперед, словно меня ударили током. Мой Концерт для
Повара и Микроволновки мигом превратил бы его в паровую котлету, но увы — я не
мог произнести ключевых слов.
Он, казалось, сверлил меня глазами, хотя точно не скажу —
одна половина его тела была слишком светла, другая — слишком темна, чтобы
вглядываться. Нож, описав дугу, вонзился даме под ложечку. Она вскрикнула;
алая-преалая на черном негативе кровь, брызнув, обагрила мужчине руку, и я
понял: надо было произнести заклинание. У меня бы вышло. Я бы ее спас.
В следующее мгновение алтарь рухнул, и серый смерч скрыл от
меня остальное. Кровь вращалась, словно в тазике цирюльника, постепенно
розовея, расплываясь в прозрачной серебристости. Когда я добежал до места, на
росистой траве не осталось ни алтаря, ни жреца, ни жертвы.
Я остановился как вкопанный.
— Спим мы, что ли? — спросил я вслух.
«Сомневаюсь, что я могла бы спать,» — ответила Фракир.
— Тогда скажи, что ты видела.
«Я видела, как некий тип заколол лежащую на каменной плите
женщину. Потом все рухнуло и взвилось в воздух. Тип был черно-белый, кровь —
алая, а женщина — Дейдра…»
— Что?! Господи, конечно! Так она и выглядела — только
в негативе. Но ведь она умерла раньше…
«Должна напомнить, что я вижу лишь то, что воспринимает твой
мозг. Я не знаю, каков был изначальный сигнал, мне попадает результат его
обработки твоей нервной системой. Мои ощущения говорят, что то были не обычные
люди, а существа типа давешних твоих гостей — Дворкина и Оберона.»
И тут мне в голову пришла совершенно жуткая мысль. Дворкин и
Оберон напомнили о трехмерных компьютерных моделях. А способность Призрачного
Колеса сканировать тень основана на цифровой развертке тех секторов Образа,
которые вроде бы за эту способность отвечают. И Призрак спрашивал — насколько я
припоминаю, с надеждой, — может ли он считать себя божеством.
Неужели мое собственное порождение играет со мнойв
кошки-мышки? Что, если это Призрак перенес меня в отдаленную пустынную Тень,
отрезал от всякой связи и теперь экспериментирует? Если он превзойдет меня,
своего создателя, к которому питает что-то вроде благоговения, — не
поднимется ли он в собственных глазах? Не поменяемся ли мы статусом в его
персональной вселенной?.. Может, и так. Если постоянно натыкаешься на
компьютерные модели, cherchez deus ex machina.
[6]
