С мутным рассветом Буггар проверил доспехи и быстро поднялся по обильно посыпанным песком ступенькам на самый верх. Встав рядом с ветераном, командир нахмурил лоб, пытаясь вспомнить, как все же зовут этого широкого в плечах солдата с продубленным морозами лицом. Ска?.. Скара?.. Чтоб к Гударам провалиться, ну и имена у парней из южных лесов… Вспомнил!
— Скарпа, что там?
— Возятся, лагерь сворачивают. Я ночью посчитал, больше пяти сотен костров зажгли. И не похоже, чтобы просто дрова тратили — у каждого кто-то бродил или сидел. Если даже по одному солдату, нам мало не покажется.
— Ничего, нам бы первый удар отбить, дальше полегче будет. Парни поверят в свои силы, да и мятежники убитых посчитают и задумаются. Стены штурмовать — это не безоружные деревни грабить…
— Хорошо бы. Гонца отправили?
— Отправил… Как раз сейчас должны в Смастадд въезжать… Ну, или к обеду… Там ополчение поднимут и к нам.
— Если людей пошлют. Я местных вояк помню, могут в городище запереться и кричать, что без приказа лорда ничем помочь не могут.
— Чтоб тебя! — рассердился увешанный оружием Буггар. — И так на душе тяжело, так ты еще каркаешь!
— Я лишь думаю, как боги кости бросят. И как нам дальше жить: к смерти готовиться или долгую старость ждать…
Поудобнее перехватив копье, Скарпа высунулся в бойницу и удовлетворенно вздохнул:
— Идут…
Яркое солнце выглянуло из-за серебристых горных пиков, и висящая над долиною дымка растаяла в его теплых лучах. Рассыпанные на стене солдаты вдохнули и подавились холодным воздухом: на замерзшую крепость двигалась армия лорда Хейдера.
Проминая снег широкими лыжами, в голове трех колонн шли вольные ватаги с копьями в руках. Следом вперемешку шагали разномастные отряды: люди и закутанные в мех зеленые коротышки. Хвост воинства еще терялся в засиявшем под солнцем снегу, а голова уже медленно выстраивалась перед высокой стеной. Легкие сани промчались перед замершими рядами, выгружая связки стрел и тяжелые арбалеты. Размалеванные боевой раскраской рыбаки, не торопясь, расчищали перед собою место, втыкали высокие щиты, проверяли на луках тетиву. Лилла-тро суетились рядом с метательными машинами, натирая салом узкие канавки, куда укладывали копья с окованными сталью наконечниками.
Отодвинувшись от холодного камня, Скарпа повернулся к остолбеневшему командиру крепости и невесело улыбнулся:
— Значит, я все же не ошибся… Больше шести сотен рыбаков, а малышей тысячи три, не меньше… И арбалетов столько, что нас просто сметут со стены… Молись, господин фастни, чтобы новобранцы не побежали прямо сейчас. Если первый залп переживут, то, может, и укусим в ответ… Если совсем повезет, первый удар отобьем. А потом нас прикончат… На каждого почти по сотне врагов. Нас просто телами завалят…
Не успел Буггар ответить, как центр вражеской армии подался в стороны, и к крепости медленно направился черный лохматый зверь с могучим всадником на спине. Рядом медленно двигалась легкая собачья упряжка, в которой держался за флагшток невысокий гоблин. Остановившись в сотне шагов от поднятого моста через усыпанный снегом ров, Хейдер легко спрыгнул на снег и медленно пошел вперед. Слева от него шагал оборотень, поднявшись на ноги и сверкая закованною в броню грудью. Справа семенил Сканки, крепко держа отливающее лазурью знамя.
Скрестив руки на затянутой кольчугой груди, бастард внимательно оглядел затаившуюся крепость и громко спросил:
— Мне послышалось или кто-то действительно хочет умереть сегодня? Ради моего отца, бросившего вас в снегах?
Не дождавшись ответа, Хейдер добавил:
— Повторю еще раз. Если вы откроете ворота, то я сохраню вам жизнь. И отправлю домой, разрешив оставить оружие и взять припасы в дорогу. Но если в полдень я вернусь, а вы еще будете раздумывать, то мои люди возьмут крепость штурмом. И тогда мертвые позавидуют живым, я обещаю…
— Мы давали присягу лорду Дейста и…
— А лорд Дейста обещал мне эти земли! Обещал и не сдержал данного слова… А потом обещал вам, что окажет помощь и поддержку западным границам. Но забрал солдат и помчался делить чужой трон… Он бросил вас умирать, как бросил своего незаконнорожденного сына в шахты Фьерранлонда. Лорду Дейста нужен лишь он сам. Все остальные — пыль под ногами… Я говорю вам, что готов решить все проблемы миром. Не казнить пленных, не вешать невиновных, не сжигать дома ради глупой мести. Сложите оружие, и я войду в свой дом, не пролив кровь… Думайте и решайте, стоит ли умирать на чужой войне…
Буггар застыл рядом с арбалетчиком, пытаясь найти выход из тупиковой ситуации. Так хотелось вогнать острый болт прямо в лоб стоявшему внизу наглецу. Но стоило лишь чуть поднять глаза, и это желание исчезало, уступив место паническому страху. Потому что за спиною бастарда плотными рядами выстроилась огромная армия, которая раздавит крошечный гарнизон за полхинка, не больше. Взберется на обледенелые стены и порвет на куски и новобранцев, и командира крепости. Какая банда, какие мятежники! С запада пришла грозная сила, способная кровавой метлой вымести всю округу и вернуться назад, в свои проклятые богами болота! И что, терять свою жизнь в этой безумной схватке?! Ради чего?!
Когда рука одного из солдат легла на плечо, господин фастни подскочил как горный козел:
— Что?! Где?!
Бледный новобранец лишь ткнул рукою на противоположную стену, где метался одинокий дозорный:
— Господин, там что-то стряслось, вас просят немедленно туда!
— Крестьяне тоже взбунтовались? — скривился Буггар, но солдат лишь развел руками. — О боги! За что вы меня караете…
Заметив непонятную суету на стенах, Хейдер покрутил головою, потом тихо пробормотал:
— Ощущаю себя дураком… Не удивлюсь, если они со страху вздумают все же воевать. И ведь придется держать потом данное слово, казнить всех, кто уцелеет в схватке… И все из-за одного болвана, вздумавшего объявить Лэгпассу неприступной… Ладно, пойдем перекусим. А то с вечера голодным по округе мотаюсь…
Взмокший господин фастни взобрался на восточную стену, пару раз поскользнувшись на обледенелых ступенях — из-за проклятых мятежников так и не успел навести в крепости порядок, чтоб их!.. В пустой голове метались разрозненные мысли, и медленно нарастало чувство надвигающейся катастрофы. Там — вражеская огромная армия. Здесь — перепуганный крестьянин, позарившийся на жалкие гроши и нацепивший как попало доспехи… С той стороны — разросшаяся деревня, где у господина Буггара теплый дом, богатый двор, стадо и пастухи, а еще… Мужчина присмотрелся к укатанной дороге, ведущей к крепости, и сердце его остановилось.
Широко расставив ноги и опираясь на вбитый в снег топор, на середине дороги стоял кряжистый гном в начищенном нагруднике и шлеме, украшенном завитыми рогами. Позади него выстроился отряд угрюмых бородачей, не меньше сотни топоров и мечей. Рядом — огромные мохнатые твари, размерами больше медведя, клыкастые и тоже покрытые чешуей доспехов. А рядом с неизвестно откуда свалившимся сыном Пайслинга переминались с ноги на ногу оба разоруженных гонца и любимая жена, прижавшая к себе перепуганных мальчишек.
