Оборотень вихрем промчался по накатанному снегу, распугав заполошно лающих собак. Круто развернувшись, он остановил сани рядом с легким навесом, подняв при этом клубы снежной пыли.
С трудом расцепив руки, скособоченным крабом на снег вывалился закутанный в теплую одежду гоблин. Его натертая салом рожа пускала яркие солнечные зайчики, а задубевшие от напряжения лапы еле шевелились. Но, кое-как распрямившись, Сканки выдернул из саней копье и замер сбоку от всадника, мрачно разглядывая сбегающихся вооруженных охотников.
Когда вокруг незваных гостей собралась огромная толпа, вперед пробрался кареглазый атаман вольной команды, отчаянный Фискара. С удивлением посмотрев на могучего черного монстра, охотник поднял глаза на наездника и вздрогнул. Медленно повернув копье острием вниз, охотник воткнул его в утоптанный снег и шагнул вперед:
— Я приветствую Хейдера Дейста, сына лорда Дейста! Что привело тебя в наши земли?
Бастард легко соскочил с оборотня и так же прошел вперед. Достав из ножен широкий короткий меч, продемонстрировал оружие молчаливой толпе и воткнул в снег перед собою.
— Я — будущий лорд Лэгпассы. Отец продал меня в рабство, когда я посмел потребовать свои земли. Но теперь я свободен и собираю армию, чтобы отвоевать крепость.
Вставшие полукругом люди сдержанно загудели. Не дожидаясь, пока кто-нибудь успеет задать вопрос, Хейдер продолжил:
— Да, я нарушаю традиции и говорю сразу, что мне надо. Но времени нет. Нет возможности сидеть неделю в теплых юртах и разговаривать о погоде и рыбалке… Мой отец, пусть Гудары сожрут его печень, собирает армию. Как только дороги просохнут, он выступит в поход. Самое позднее в конце весны его солдаты двинутся по перевалу. Смерть принесут они с собою. Смерть и гибель. Потому что лорду Дейста не нужны вольные люди на побережье. Ему нужны рабы…
— Мы дадим отпор, — спокойно возразил Фискара.
— Да, вы уничтожите сотню или две сотни латников, а потом погибнете. Потому что это не война ради добычи. Это война на истребление…
Ткнув пальцем в заиндевевшее знамя, гость заговорил, и его слова тяжелыми ледяными глыбами падали на сердца замерших рядом рыбаков и охотников:
— Я сам по себе. От семьи у меня осталось лишь имя, от которого скоро будут шарахаться все нормальные люди. Но я надеюсь, что здесь собрались те, кто способен смотреть вперед хотя бы на шаг. Потому как это лето вам не пережить. И хотите вы того или нет, но вам придется действовать.
— Что ты предлагаешь? — выкрикнул какой-то старик.
— Я предлагаю взаимопомощь. Вы поможете мне взять крепость, а я закрою проход на запад для армии Дейста. Когда войска уйдут, вы сможете снова свободно торговать с королевством, не страдая от поборов и несправедливости. Те, кто захочет, смогут поселиться на моих землях. Кто останется здесь, в любой момент сможет навестить родственников. Друзья получат от меня любую поддержку, а врагов встретит отточенный меч.
— То есть нашими телами ты хочешь заплатить за холодные камни перевала Лэгпасс, а потом будешь править остатками вольных ватаг? — не удержался от колкости Фискара.
Хейдер промолчал, потом распустил широкий пояс и сбросил на снег шубу. Распахнув ворот рубахи, он достал медальон и оставил его свободно лежать на своей груди, сверкая кровавыми искрами под лучами солнца. Расправив плечи, мужчина поднял глаза к сияющему голубому небу и рассмеялся в лицо охотнику, вцепившемуся в висящий сбоку топорик:
— Я бастард, бывший раб и ученик Утэссот, воин и будущий лорд Лэгпассы, говорю вам, как избранник богов! Я знаю, что не успеет вернуться в горы следующая зима, как я отвоюю свой хегтигдем! Потому что в противном случае все эти земли, леса и болота будут сожжены захватчиками! Потому что наши судьбы предопределены, и мы или победим, или погибнем! Другого не будет! Так говорят боги!
Выдохнув, Фискара убрал руку с оружия и недовольно проворчал:
— Ты слишком легко бросаешься словами, бервеллер. Боги не любят болтунов и хвастунишек.
— А ты проверь, — с легким бешенством в глазах усмехнулся Хейдер. — Проверь и убедись, чего стоит избранник Комбрены.
Разглядывая безумца, атаман ватаги медленно кивнул и ответил:
— Хорошо. Если ты действительно водишь дружбу с богами, то Дэйстер поможет тебе… Уже месяц у наших берегов ходят стада одьюров. И уже месяц наши лодки крушит гигантский ваттендьер. Никогда мы не видели такого монстра, и никто не может справиться с ним… Убей чудовище, и мы признаем твою избранность. Одержи победу, и мы станем говорить с тобой как с равным.
— Я уже это слышал — про равных и избранных, — рассмеялся бастард. Подняв шубу, он набросил ее на плечи и толкнул в бок вставшего на задние лапы оборотня: — Слышишь? Они снова хотят состязаться. Как думаешь, клыки ваттендьера дорого стоят на рынке?
— Ими укр-р-рашают дом, — почесал грудь монстр, кося злым взглядом на беснующихся за толпой собак.
— Ладно, придумаем, что с ними делать… Я согласен. Но для охоты нам нужны хорошие рыбаки. Не побоишься выйти в море вместе со мной?
Толпа недовольно загудела, но Фискара предупредительно поднял руку и медленно выдернул из снега копье:
— Я пойду… Все равно собирался.
— Тогда нас трое и ты. Хватит?
— Нужно еще четверых. Но их выберет жребий… Пойдем к очагу, лорд без земли. Надо отдохнуть перед завтрашней охотой…
Поздно вечером оборотень, принявший свой привычный образ, подсел к задремавшему бастарду. Ковыряя в зубах когтем, гном пробурчал, стараясь не сорваться на рык:
— Я знал, что люди придумают какую-нибудь гадость. Это для меня ты воин и друг. А для них — глупый попрошайка, пугающий своим отцом.
— Разберемся, — полусонно ответил Хейдер, натягивая повыше одеяло.
— Конечно… Добр-р-рая должна быть охота… Я захватил с собой бочку с эльдиггрой…
— С чем? — высунул из своего угла любопытный нос гоблин. — Эльди… чего?
— Эльдиггра, огненный цветок. Это пыль минералов, собранных в нужной пропорции. Сжигает все на своем пути, если получит хоть каплю огня. Если собрать несколько горстей и плотно забить в кувшин, можно взрывом расколоть скалы. Мы часто пробивали штольни таким способом. Если изловчиться и сунуть в пасть зверю мой подарок, можно убить десяток морских драконов.
— Осталось лишь его найти, — пробормотал бастард, поворачиваясь набок.
— Я найду! — обрадовался Сканки. За все время путешествия он чувствовал себя бесполезным: ел, пил, катался в санях. Бестолковое приобретение для безумного лорда. Поэтому возможность хоть как-то помочь странному человеку обрадовала гоблина. — Я лучше всех умею разговаривать с водой и слушать ее голос. Если зверь живет в воде, я смогу его выследить.
— Или он выследит нас, — хохотнул гном и осторожно устроился сбоку от тихо сопящего бастарда. — Ладно, кор-р-ротышка, спи. Завтра покажешь, чего стоишь…
