Он подошел к женщине и, встав напротив нее, облокотился о стойку.
— Ну, за Большие гонки, — предложил он, поднимая рюмку.
— За Большие гонки, за меня и за вас, — сказала женщина.
Они смотрели друг другу в глаза. Да, морщины и еще глаза, но не цвет, а форма.
— Мне пора на кухню, — решила хозяйка. — Рано или поздно, но они все-таки вернутся.
— Да.
— Будете дальше ждать друга?
— Да. Думаю, да.
— Если вы хотите еще, то пожалуйста, — кивнула она на бутылку.
— Спасибо.
Женщина улыбнулась и пошла обратно на кухню.
Она никак не могла найти спички, чтобы зажечь плиту. Фартук остался на столе в зале. Сердце сильно билось. Она подняла одну крышку, другую. Спичек нигде не было. Вдруг она увидела входящего в кухню мужчину. Он молча подошел к ней. Очень медленно. И встал рядом.
Женщина повернулась к нему. Он как-то странно улыбнулся.
— Если вы не против, я бы на этот раз обошелся без сцены с трусами и носками.
Женщина расхохоталась. Но украдкой, спрятав смех в самом отдаленном уголке души.
Она обвила руками шею мужчины и положила голову ему на плечо. Он опустил руки ей на бедра. Они прижались друг к другу, и женщина неожиданно ощутила, как в голове у нее прояснилось. Она чувствовала, что все развивается именно так, как бы она хотела.
— Не здесь, нас могут увидеть, — сказала она.
И увлекла мужчину за собой в угол кухни, не видный из окна. Притянула его к себе и поцеловала. Закрыв глаза.
Мужчина дотрагивался до нее. Спокойно, не торопясь — ему некуда было спешить. Его руки гладили ее грудь, потом оказались под юбкой. Когда они прижимались друг к другу, она чувствовала, какой он худой под одеждой. Руки скользнули ему под рубашку. Ее бедра медленно двигались в такт музыке, доносившейся из зала. Дыхание мужчины было спокойным, только чуть более частым, чем обычно. Женщина ни о чем не думала.
Она вдруг услышала скрип двери: кто-то вошел в гостиницу. Но ей не хотелось отстраняться первой, и она не пошевелилась. Дверь закрылась. Мужчина тоже не шевелился. Они так и застыли, обнявшись. Перестав ласкать друг друга. Мужской голос громко спросил:
— Есть здесь кто?
Женщина прекрасно понимала, что это безрассудство, но не хотела первой показывать страх.
— Есть здесь кто?
Она никак не могла определить, чей это голос. Было слышно, как посетитель идет через зал. Неожиданно радио замолчало. Голос повторил, теперь в тишине:
— Есть здесь кто?
Женщина почувствовала, как мужчина прижался к ней и положил голову ей на плечо. Прижался к ней крепко-крепко. Мы с ума сошли, сказала она себе. Взъерошила ему волосы, как ребенку, и стала покрывать их легкими поцелуями.
Радио опять заиграло по-прежнему, поэтому нельзя было разобрать, что бормочет мужчина — тот, который находился в зале. Женщина представила, как он бродит между столами, не понимая, что происходит. На спинке стула висит куртка, ее фартук лежит на столе. Нетронутые фрукты на блюде. Дверь снова открылась.
— Вымерли все здесь, что ли?
Дверь закрылась. Опять стало тихо. Только из радиоприемника доносилась музыка.
Снаружи раздался какой-то шум — наверно, это отъезжал мотоцикл. Или — что вероятнее, — до них долетело эхо Больших гонок.
Мужчина поднял голову. Они посмотрели друг другу в глаза, словно спрашивая, что будет дальше. К женщине вернулось чувство просветленности, как будто она вдохнула утренний воздух. Она поцеловала мужчину и крепко прижала его к себе.
Мужчина надел куртку и остановился в нерешительности, потому что теперь, по всем правилам, пришло время расплачиваться за ужин. Он несколько раз подносил руку к карману, где лежал бумажник, но после того, что было, предлагать деньги просто невозможно. После четвертой его попытки женщина, не выдержав, расхохоталась и, задыхаясь от смеха, призналась, что в голове у нее вертится множество комментариев, один неприличнее другого.
— Лучше бы я сразу заплатил, — сказал мужчина, когда они немного успокоились.
— Запомни на будущее, — улыбнулась женщина.
И сразу пожалела, что заговорила о будущем.
— Думаешь, они еще не скоро вернутся?
Еще не закончив фразу, она уже знала, что пожалеет и о ней. Но она знала и то, что теперь им вообще будет нелегко найти правильные слова. Она знала об этом, и ничего здесь нельзя было изменить. Им придется взвешивать каждое слово до тех пор, пока он не растворится в темноте ночи.
Мужчина тоже это понял, потому и сказал, что ему пора. Женщина не стала спрашивать о встрече с другом, сам он тоже о ней не напоминал. Выпил еще глоток граппы, и они немного посмеялись над тем, как ее делают в домашних условиях. По радио сообщили последние новости об аварии: гонщик доставлен в больницу в крайне тяжелом состоянии. Вроде бы лопнула шина во время поворота. Могло быть и хуже — так хотя бы никто из зрителей не пострадал. Журналист предполагал, что после этого происшествия вопрос об опасности Больших гонок вновь станет актуальным.
— Ну, я пойду, — сказал наконец мужчина.
— Уже поздно, куда ты пойдешь в такой час?
— Да все равно куда, я люблю гулять по ночам.
— Если пойдешь к трассе, может, тебя кто и подбросит.
— Наверно, я так и сделаю.
Они стояли у двери, глядя друг на друга.
Она шагнула вперед и, отбросив все сомнения, нежно поцеловала его.
— Смотри не потеряйся там, — попросила она.
Мужчина пообещал, что не потеряется.
А потом сказал, что она очень красивая женщина. Уж он-то знает толк в красоте.
Она улыбнулась.
Мужчина толкнул дверь и вышел. Дверь закрылась сама, а он, не оглянувшись, исчез в темноте.
Женщина вернулась к столу, за которым раньше сидел незнакомец. Фартук так и лежал там. Она подняла его и опять повязала. Придвинула к столу стулья и убрала оставшийся хлеб в плетенку. Взяла грязные приборы, блюдо, на котором лежали фрукты, и шагнула в сторону кухни. Но потом передумала и подошла к окну. Взглянула в сторону бензоколонки. Посмотрела по сторонам. Никого.
— Удачи, — произнесла она тихо.
Мужчина удалялся от бензоколонки. Слишком много света, подумал он. И отправился на поиски полумрака. Сначала он собирался дойти до трассы Больших гонок, но увидев мелькающие вдали фары, засомневался, стоит ли туда идти. Он посмотрел в другую сторону и на обочине дороги, где начиналась темнота, заметил неясный силуэт. И решил двигаться в том направлении. Подойдя поближе, он узнал в сидевшей на бордюре девушке дочь хозяйки таверны. Она сняла туфли и аккуратно поставила их на траву рядом с собой. Ее прическа еще была в порядке, но лицо блестело от пота.
